Виктор Каннинг - Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов (сборник)
Мерсер вздохнул:
– Мне очень нужно связаться с приятелем Больдеска, а у меня нет адреса.
– Я могу вам чем-то помочь, синьор? Я знаю некоторых его приятелей.
– Меня интересует Джано Учелло.
– Джано Учелло? Нет, о таком я не слышал.
– Ну что ж, придется ждать возвращения Больдеска.
– Извините, что ничем вам не помог, синьор.
Нинетта тем временем занималась куклой, не обращая на них внимания.
Он выпили еще по бокалу. Мерсер узнал, что три женщины, которых он видел в мастерской гобеленов, сестры. Самая младшая, Мария, живет со своей сестрой Луизой и ее мужем инвалидом. У Адрианы своя квартира. Они не венецианки, приехали откуда-то с юга перед войной. Адриана у них главная, автор всех эскизов. Палаццо и весь бизнес принадлежат графу Алессандро Бориа, потомку древнего рода, обосновавшегося в Венеции еще до появления площади Святого Марка.
По коридору прошел высокий статный молодой человек в форме морского офицера. Он кивнул Минелли, холодно взглянул на Мерсера и двинулся дальше.
– Это лейтенант Лонго, – пояснил Минелли. – Один из моих постояльцев.
Мерсер поднялся, собираясь уходить. Минелли предложил проводить его.
– Сейчас почти семь часов, – сказал он. – Пора делать обход перед закрытием.
Когда они вышли в холл, по лестнице спускались Адриана и ее сестра Мария. У Марии под мышкой сверток с тканью, а в руке большая хозяйственная сумка. У Адрианы в руках стопка книг. Они оживленно разговаривали.
– Добрый вечер! – произнес Мерсер.
Увидев его, Мария настолько растерялась, что выпустила одну из ручек сумки. На пол посыпались овощи.
– Позвольте помочь. – Мерсер присел на корточки и вместе с девушкой начал собирать луковицы и помидоры.
– Спасибо, синьор. – Мария протянула руку к сумке.
– Зачем вам нести такую тяжесть? – улыбнулся Мерсер. – Я провожу вас.
– Нет, нет, что вы, – забормотала Мария. – Мне нетрудно…
– Мария, позволь синьору Мерсеру нам помочь, – произнесла Адриана, спускаясь к ним. – Он настоящий английский джентльмен. Это для итальянца нести хозяйственную сумку чуть ли не позор. Тем более идти недалеко.
– Если у вас так не принято, я встану между вами, чтобы не было видно сумку. Может, удастся сохранить репутацию.
Они попрощались с Минелли и вышли. Пересекли площадь, Мерсер молчал, размышляя, как лучше использовать ситуацию.
– Предупреждаю заранее, – произнесла Адриана, когда они свернули на улицу Ларга, – Мария обязательно спросит вас, не знаете ли вы Брауна, англичанина, который живет в городе Бертон-он-Трент. Во время войны он был сержантом, и его часть стояла здесь. Браун отдавал Марии свой паек шоколада, она напоминала ему дочь.
– Я даже не знаю, где находится этот город, – отозвался Мерсер. – И вообще я редко бываю в Англии.
– Мы переписываемся, – подала голос Мария. – На следующий год он привезет в Италию свою семью. А мне хочется побывать в Англии. Говорят, там холодно и постоянный туман. Это правда, синьор?
Она забрасывала его вопросами, он обстоятельно отвечал, время от времени поворачиваясь, чтобы встретиться с улыбающимся взглядом Адрианы.
Они остановились у дома их старшей сестры синьоры Луизы Орлино. Квартира находилась на первом этаже. Мерсер, помолчав, протянул сумку.
– Нет, нет, – возразила Адриана, – вы заработали бокал вина, и не один. Пожалуйста, заходите.
Разумеется, он с радостью согласился. В гостиной его представили синьору Орлино, зятю Адрианы, сидевшему в инвалидном кресле у окна. Симпатичный, лет сорока, густые черные волосы, живой взгляд. С Мерсером он повел себя так, будто они были знакомы много лет. Велел Марии отправляться в кухню и помогать его жене с ужином. Адриане поручил принести вино и бокалы.
Она положила ему на колени книги. Орлино просмотрел их и бросил на диван. Это был человек стремительный, подвижный, вот только ноги не действовали. Он развернул коляску и покатил к столу выпить вина.
– Человеку с парализованными ногами жить в Венеции мучение. Впрочем, ноги не самое большое несчастье. У многих парализованы мозги, а они живут, ходят и об этом не ведают. Так я о чем? Да, куда вы денетесь здесь в инвалидной коляске, когда кругом одни лестницы и каналы? Если бы видели, каких трудов стоит посадить меня в гондолу. Ладно… Адриана, дорогая, чем ты занимаешься? Принеси еще бутылку. Позвольте полюбопытствовать, синьор, относительно ваших политических взглядов.
– Я не знаю, что это такое, – ответил Мерсер.
Адриана налила ему вина.
– Как? – удивился Орлино. – В вашем возрасте не иметь политических взглядов? Это все равно что не замечать, пьете вы хорошее вино или бурду.
– Перестань нападать на синьора Мерсера! – возмутилась Адриана. – Пусть немного освоится.
Орлино выпил вина и повернулся к нему:
– Впрочем, вы, англичане, вспоминаете о политике только во время выборов. А у нас в Италии обстановка иная. Мы тут все должны быть политиками, причем серьезными. Иначе у нас опять придут к власти какие-нибудь мерзавцы. Приходите ко мне утром, когда в доме не будет женщин, и я вам все подробно объясню. Адриана, перестань смеяться и расскажи, как познакомилась с этим достойным синьором.
– Он пришел осмотреть галерею, а потом любезно предложил помочь донести до дома покупки.
– Ах вот оно что, галантность. Но должна быть какая-то причина. Скажите честно, синьор, какая из них вам больше приглянулась, Мария или Адриана?
Мерсер улыбнулся, собираясь ответить, но Орлино налил ему вина и поднял бокал:
– Давайте выпьем, а потом вы расскажете, что собирались купить у этого жулика графа Бориа. Ведь там же сплошь подделки.
– Я ничего покупать не собирался. Зашел из любопытства.
– Из любопытства, говорите? Хорошо.
Он говорил много, перескакивая с одной темы на другую, с какой-то неистовой ожесточенностью.
Наконец появилась синьора Орлино, высокая худощавая женщина. Мерсер ее уже видел за ткацким станком в мастерской. Она принялась накрывать на стол для ужина, и Мерсер встал, чтобы уйти. Но Орлино даже и слушать не хотел, требовал, чтобы он остался. Мерсер посмотрел на Адриану, и та улыбнулась, как-то по-особому, почти заговорщицки, и он снова сел.
За ужином Орлино был в приподнятом настроении, следил, чтобы у всех были наполнены бокалы, и говорил, говорил, говорил. Отводил душу. Его супруга больше молчала, иногда качая головой в ответ на рискованные эскапады мужа. Мария тоже болтала без умолку. Адриана, сидящая рядом с Мерсером, слушала и посмеивалась. Мерсер почти не чувствовал вкуса пищи, его голова была занята другим. Адриана захватила его настолько, что он ничего не замечал, с восторгом ощущая каждое ее невольное касание, любовался завитками волос сзади на шее, чувственными изгибами тела, белизной кожи.
