Лилиан Браун - Кот, который дружил с кардиналом
Первым признаком Кеннебека была видневшаяся издалека башня зернового элеватора – сущий небоскрёб для северной части штата. За ним появлялась водонапорная башня, на которой был изображен герб города, недавно обновлённый свежей краской. Какой-то художник-весельчак, явно не страдавший страхом высоты, по заказу властей изобразил на водонапорной башне каждого городка свой герб: мотыгу, рыбу, лодку, оленя, улыбающийся лик и сосну. Башня Кеннебека приветствовала приезжающих силуэтом кота. Это был процветающий городок с широкой главной улицей, где пешеходную часть отделял бордюрный камень; были здесь дома-совладения, дом для престарелых и другие новшества времени. И это после того, как в 1930 году Кеннебек едва не превратился в город-призрак.
К счастью, какой-то предусмотрительный чиновник, пострадавший после отмены сухого закона, вернулся в свой родной Кеннебек и на законных основаниях открыл здесь ресторан с баром. С собой он привёз белую кошку с увечной лапкой, на которую та прихрамывала, и клочком черной шерсти на голове, напоминавшим кокетливо надетую шляпку. Под стать её внешнему виду кошку прозвали Типси, иными словами – слегка подшофе. Её умилявшие всех забавные шалости и благодушный настрой привлекали посетителей со всей округи. Так благодаря Типси и хорошим бифштексам, Кеннебек вернул себе место на карте страны.
Поджидая Хикси в баре, Квиллер потягивал из стакана минеральную воду, в которой плавал ломтик лимона. Его гостья прибыла, когда он уже приступил к третьей порции. Судя по всему, дама была в растрёпанных чувствах.
– Эй, побыстрее! – раздраженно бросила она официанту. – Мартини! Двойной! Вот теперь я готова извиниться за опоздание.
Бармен вопросительно посмотрел на Квиллера, потом на Хикси и вновь на Квиллера, будто хотел спросить: «Где же миссис Дункан?»
– Ты не поверишь, Квилл, – начала она в своей привычной трагикомической манере, – я ехала по шоссе Скатертью дорога, где вокруг ни души. И влетела в аварию с другой машиной.
– Это надо сильно постараться.
– Сейчас расскажу всё по порядку. Доехала я до Мейфус-роуд, и тут откуда ни возьмись появилась машина и понеслась на запрещающий знак! На десять миль вокруг нас никого, а мы умудрились столкнуться. Почему я вечно попадаю в какие-то невероятные истории?
– У тебя к ним предрасположенность, Хикси, – сочувственно произнёс Квиллер, вспомнив, как однажды её случайно заперли в уборной, как угораздило её поджечь себе волосы, как ошиблась она с выбором избранника жизни и многое другое. – К счастью, ты не пострадала.
– Я была пристёгнута, но пассажирское сиденье смято в лепешку. Пришлось ждать аварийку, чтобы отбуксировать машину в Пикакс.
– Как же ты добралась сюда?
– Подкинул шериф. Он просто душка, если б ещё не его шляпа. Терпеть не могу эти шляпы с полями. После обеда подбрось меня в авторемонт, мне обещали дать машину напрокат.
Они заняли столик под портретом добродушной Типси и выбрали блюда из написанного мелом на доске меню: бифштекс или рыба на выбор; суп, что и всегда, фасолевый. На гарнир, как обычно, предлагалась варёная морковь, выращенная по-домашнему, поэтому маленькая и сладкая. Мелкий местный картофель, сваренный в мундире, по запаху напоминал ирландский, а бифштекс всегда был изготовлен из качественного мяса.
– До тебя уже добралась полиция? – спросил Квиллер.
– Пока нет. А ты с кем-нибудь говорил?
– С Ларри. Он боится, как бы убийцей не оказался кто-нибудь из клуба, но я думаю, он ошибается. – Квиллер пригладил усы.
– Тебе известно что-то такое, чего не знаем мы?
– У меня предчувствие, только и всего.
Предчувствие у Квиллера всегда сопровождалось особым ощущением, вроде пощипывания у корней усов, чему объяснения он найти не мог и потому отказывался обсуждать. Годы работы в криминальном отделе вкупе с его природным любопытством породили в нем интерес к расследованию преступлений, и стоило ему напасть на верный след, как в подтверждение этому он ощущал покалывание над верхней губой.
Суп принесла шустрая, жизнерадостная седовласая толстушка и посоветовала им съесть всё подчистую.
– Откуда они только берут таких веселушек? – изумился Квиллер. – Не иначе как подыскивают по объявлению: «Требуется толстая седая официантка, умеющая быстро и весело справляться со своими обязанностями. Предпочтение отдается бабушкам!»
На второе они заказали бифштекс с каким-то гарниром.
– У меня есть потрясающая идея, – сообщила Хикси, расправляясь с фасолевым супом,
– Давай выкладывай. – У Хикси всегда рождались романтичные идеи, которые обычно увенчивались успехом. Вот только с Коко её замысел не удался. Кот отказался участвовать в коммерческой телепередаче, несмотря на весь ассортимент предложенных ему изысканных кошачьих лакомств. Это Хикси принадлежала идея назвать новую газету «Всякая всячина», которая местными жителями была встречена с восторгом, и именно Хикси убедила Денниса назвать его новую фирму «Строительная ассоциация Гаф энд Паф».
– Скажи, ты видел рекламу моего нового конкурса? – спросила она.
– Да. Откуда тебе пришла эта мысль?
– Понимаешь, Квилл, пока я разъезжала по Мускаунти, распространяя рекламки, мне встретилась чуть ли не тысяча чёрно-белых кошек! Их всех считают потомками Типси. Вот я и подумала, почему бы не организовать нам конкурс кошек, похожих на Типси. Торговая палата Кеннебека с радостью ухватилась за такую возможность. Они обещали изготовить рекламные афиши и рубашки.
– И «Всякая всячина», конечно, тоже не поскупится на дополнительную рекламу, – добавил Квиллер.
– Естественно! У нас даже есть отличный лозунг. Настоящая Типси, как ты знаешь, была очень милой и забавной кошкой, так вот, наш лозунг будет звучать так; «Всех милее и забавней». Что скажешь?
– Возможно, это как раз то, что местным жителям надо. У тебя есть заготовки вступления?
– Сколько угодно!
Подали бифштекс, и разговор зашёл сначала о еде, потом о ходивших в редакциях сплетнях и, наконец, о дне открытых дверей в амбаре.
Когда официантка принесла им пудинг, Квиллер спросил Хикси;
– Одного взять в толк не могу: по каким параметрам ты собираешься оценивать кошек на конкурсе?
– Хорошо, что ты задал этот вопрос, Квилл. Нам пришлют моментальные снимки кошек, из которых мы выберем пятьдесят самых лучших. Их привезут в Кеннебек на финальный тур, на котором ты, надеюсь, будешь членом судейской коллегии.
– Погоди, Хикси! – прервал её Квиллер. – Видишь ли, я всей душой готов поддержать твоё начинание, но судить пятьдесят живых кошек – это не по мне.