Эллери Куин - Последнее дело Друри Лейна. Я больше не коп. Клуб оставшихся. Убийство миллионера
— Не время для шуток. Каков ваш вердикт?
Прежде чем ответить, доктор Праути подхватил труп под руки, вытаскивая из инвалидной коляски.
— Помогите мне положить его на пол… лицом вниз.
Эллери схватил тело за ноги, дернул, оно упало на пол с мягким стуком. Они его перевернули.
— Вот, — удовлетворенно буркнул Праути. — Почти похож на человека.
Эллери скорчил гримасу. Доктор рассмеялся:
— Что ж, дело ясное. Череп разбит четырьмя ударами, нанесенными кочергой от камина в спальне. — Он указал на орудие убийства. — Кроме того, удары были нанесены неожиданно для жертвы.
— Смерть наступила мгновенно? — спросил Эллери.
— Даже быстрее, — сухо ответил доктор. — Разве не видите голову?
Квин-младший кивнул.
— Можно установить время смерти?
— Да я что вам, Эйнштейн? Гм… Фактически Джордан видел первый удар, судя по тому, что у него разбит лоб, а на предплечье кровоподтеки. Наверно, взмахнул рукой, пытаясь отвести кочергу, и… — доктор Праути опустился на колени, поднял обмякшее запястье, — часы разбились. Смотрите.
Эллери наклонился, осматривая часы. Стекло треснуло, стрелки остановились, показывая восемь сорок две.
— Вот и точное время смерти. Папа знает?
Доктор Праути возмущенно взглянул на него:
— Попробуйте что-нибудь утаить от него! — Он вытащил из кармана листок бумаги. — Сейчас подпишу разрешение на перевозку и пойду домой. У меня ребенок для разнообразия приболел. — Подписав бланк, он принялся натягивать пальто. — Увидимся на месте очередного убийства, Эллери. До скорого свидания! — И поспешно ушел.
В комнату вошел инспектор, безнадежно ероша поредевшие седые волосы.
— А, сынок! — воскликнул он, заметив Эллери. — Ради всего святого, пойди в ту комнату, употреби все свое очарование, приобретенное в колледже, успокой женщину, чтобы перестала плакать и начала говорить!
— Пусть лучше это сделает Никки. — Он оглянулся на свою секретаршу.
— Слышу. Иду.
Маргарет Джордан истерически всхлипывала, горестно содрогаясь всем телом, не обращая внимания на стоявшего рядом Кассини, который безрезультатно поглаживал ее по плечу.
Никки оттолкнула его:
— Оставьте ее, мистер! — И обняла Маргарет, нежно баюкая. — Поплачьте, дорогая.
Маргарет Джордан заплакала от души, словно прорвалась плотина. Эллери отвернулся. Кассини молча наблюдал.
Рыдания вскоре утихли. Эллери сел напротив нее и тихо сказал:
— Я вас надолго не задержу, мисс Джордан. Но вы должны нам помочь.
— Надо ли ее сейчас допрашивать? — строго спросила Никки.
Маргарет осторожно высвободилась из ее объятий:
— Ничего… все в порядке. Что вы хотите узнать, мистер Квин?
— Мы стараемся выяснить, кто где в тот момент находился, — объяснил он. — Понимаете, обычная рутинная процедура. — Инспектор предложил сигарету, которую она приняла с благодарностью. — Итак, кажется, вы ушли в половине седьмого?
— Да. Я договорилась пообедать в «Ревер» со своей старой школьной подругой Джейн Холси. Мы расстались в восемь, я отправилась прямо в «Метрополитен-опера», где… — Женщина замолчала.
— Что, мисс Джордан?
— Ничего, ничего, — поспешно пробормотала она. — Я приехала в «Метрополитен» в половине девятого. Вот и все.
— Почему вы не договариваете?
— Право, не знаю… я…
— Она меня выгораживает, — угрюмо заявил Кассини. — Но мне скрывать нечего.
— Роберт! — воскликнула Маргарет.
Он не обратил на нее внимания:
— Квин, мы с мисс Джордан договорились встретиться в опере в половине девятого. Я опоздал.
— На сколько?
— Не знаю. Приблизительно на полчаса.
— Почему?
— На начало вечера у меня была назначена встреча с агентом, — медленно проговорил певец. — Он сообщил, что Марианн слег с гриппом и завтра я должен вместо него петь в Чикаго. Я вернулся в отель, попросил своего помощника собрать вещи… а он мне рассказал о телефонном звонке итальянского посла.
— По поводу паспорта? — спокойно уточнил Эллери.
Тенор быстро взглянул на него:
— Откуда вы знаете?
Эллери пропустил вопрос мимо ушей:
— Дальше. Что вы делали потом?
Помолчав, Кассини передернул плечами и продолжал:
— Уже была половина девятого, мне надо было бежать к «Метрополитен», встретиться с Маргарет, но я знал, что она поймет, и связался с итальянским посольством. Там ответили, что постараются найти посла, который мне перезвонит.
Эллери кивнул с непроницаемым выражением лица. Маргарет Джордан со страхом смотрела на своего жениха.
— Я прождал полчаса, когда позвонил атташе, объявив, что посла нельзя беспокоить до завтра. Тогда я помчался к Маргарет в оперу. — Он взглянул на нее, ища подтверждения.
Она кивнула.
— Ваш помощник, конечно, в то время был вместе с вами в номере? — спросил Эллери.
Итальянец отрицательно покачал головой:
— Нет. Я отослал его по делу. До моего ухода он не вернулся.
Эллери откинулся на спинку кресла, задумчиво покуривая сигарету. Никки поглаживала дрожавшую руку Маргарет Джордан.
— Мисс Джордан, — обратился к ней Эллери, — не припомните ли, кто хотел убить вашего брата?
— Нет!
Он встал.
— Что ж, по-моему, все.
Все почувствовали облегчение, Никки бросила на него благодарный взгляд.
— Мистер Кассини, если не возражаете, пойдемте со мной, — вежливо попросил Эллери. — Никки, побудьте пока с мисс Джордан.
Глава 4
Эллери привел Кассини в комнату Джордана. Тело уже увезли. Торндайк сидел в мягком кресле, куря толстую сигару, озираясь по сторонам. Руки его дрожали.
— Не желаете ли чего-нибудь выпить, джентльмены? — спросил Эллери, направляясь к маленькому бару.
— Нет! — воскликнул певец.
— Мистер Торндайк?
— Спасибо, не употребляю.
Эллери перебрал бутылки, отыскивая скотч. Заметив искомое, вытащил пробку, принюхался, одобрительно кивнул, налил стаканчик.
— Кстати, Торндайк, — спросил он между делом, — Кассини когда-нибудь вас расспрашивал о завещании Джордана?
Добавляя из сифона содовую, краешком глаза заметил, как мужчины переглянулись.
— Так вот к чему вы клоните, — рассмеялся итальянец.
Адвокат улыбнулся Эллери, который повернулся к нему со стаканом в руках.
— Решительно нет. Я вообще впервые вижу этого джентльмена.
— Похоже, мы быстро приближаемся к нулевым результатам, — пробормотал Квин, усаживаясь. — Возможно, это хорошо. Каковы условия последнего завещания Джордана?
