Джон Гришэм - Шантаж
Роль Джека Аргроу должен был сыграть Роджер Лайтер — тридцатилетний сотрудник ЦРУ, который действительно окончил юридический колледж в Техасе, но потом сменил скучную профессию адвоката на романтические приключения в разведорганах. При этом он никогда раньше в глаза не видел Кенни Сэндза, брата которого он должен был изображать.
* * *Братья крепко обнялись, пожали друг другу руки, обменялись приличествующими моменту фразами и уселись за стол. А охранник Линк тем временем с неподдельным подозрением глазел на толстую папку.
— Что здесь? — наконец спросил он.
— Это мое судебное дело, — поспешил успокоить его Уилсон Аргроу.
— Там нет ничего, кроме кучи бумаг, — поддержал его брат.
Линк открыл папку, просмотрел верхние листы и тут же закрыл ее. На этом досмотр был закончен. Выполнив свой служебный долг, Линк вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь.
Уилсон тем временем вынул из кармана сложенный вдвое лист бумаги и передал Джеку.
— Это подтверждение прав владельца счета, — тихо шепнул он. — Срочно переведи эти деньги в один из банков Панамы, а потом пришли мне подтверждение того, что деньги уже получены. Я должен показать им эту бумагу, иначе они заподозрят неладное и вся операция провалится.
— Меньше десяти процентов, — задумчиво произнес тот.
— Да, это они так думают.
Джек внимательно посмотрел на Уилсона. Оба они прекрасно понимали, что связываться с указанным банком в Нассо было бы слишком рискованно. Ни один банк в этом регионе не согласился бы перевести деньги в Панаму на тех условиях, которые предложил им Аргроу. А если бы они и попытались это сделать, то поднялась бы такая шумиха, что об успешном завершении операции и мечтать бы не пришлось. Стало быть, в Панаму будут переведены совсем другие деньги. Другого выхода нет.
— В Лэнгли все внимательно следят за нами и ждут результатов, — предупредил адвокат.
— Передай им, что все идет нормально, — успокоил его Уилсон. — Даже с некоторым опережением графика.
Через час папка с документами уже лежала на столе собратьев, и они внимательно вчитывались в каждую бумагу. Аргроу сидел рядом и с интересом наблюдал за ними. Пока Ярбер и Бич изучали обвинительное заключение, Спайсер читал спортивную колонку и мечтал о том времени, когда сможет сделать ставку на ту или иную команду.
— А где же решение суда об исполнении приговора? — спросил Бич, перелистывая бумаги.
— А мне нужно обвинительное заключение, — недовольно ворчал Ярбер.
В конце концов каждый из них нашел нужный ему документ, и они надолго погрузились в их изучение.
Обвинительное заключение по делу Уилсона Аргроу читалось как увлекательный детективный роман. Обвиняемый вместе с семью другими банкирами, пятью бухгалтерами, пятью банковскими брокерами, двумя адвокатами, одиннадцатью наркодилерами и шестью гражданами Колумбии организовали нелегальное сообщество по отмыванию полученных в результате наркоторговли долларов и укрытию их в весьма респектабельных банках страны. Общая сумма отмытых таким образом денег превышала четыреста миллионов долларов, а в самом центре всей этой грандиозной аферы, как следовало из обвинительного заключения, стоял не кто иной, как Уилсон Аргроу. Прочитав этот документ, Ярбер не удержался от восторженного отклика в адрес их нового клиента, а Бич счел за благо воздержаться от похвал, хотя и он вынужден был признать весьма незаурядные финансовые способности их нового друга.
Затем наступила настолько долгая и невыносимо тяжелая тишина, что Аргроу решил немного отдохнуть и отправился подышать свежим воздухом. Как только он вышел из библиотеки, Ярбер тут же протянул текст обвинительного заключения Бичу и попросил его прочитать один абзац. Тот пробежал глазами текст и весело рассмеялся:
— Конечно, он наверняка кое-что припрятал себе на черный день. В этом нет никаких сомнений.
— Еще бы, — поддержал его Ярбер. — Четыреста миллионов баксов! И это только часть суммы, которую им удалось обнаружить. Ну так как насчет его апелляции?
— Не думаю, что у нас что-нибудь получится, — грустно заключил Бич. — Судья скрупулезно следовал духу и букве закона и не допустил ни единой сколь-нибудь серьезной промашки.
— Вот бедолага, — посочувствовал Ярбер новому клиенту.
— Ничего себе бедолага! — неожиданно возмутился Бич. — Это я бедолага, если на то пошло. Этот парень выйдет из тюрьмы на четыре года раньше, чем я.
— Не думаю, мистер Бич, — хитро ухмыльнулся Ярбер. — Смею заверить, мы отметили здесь свое последнее Рождество.
— Ты в самом деле веришь в это? — воодушевился Бич.
— Абсолютно.
Хэтли Бич встал из-за стола, потянулся, развел руками, а потом не спеша прошелся по комнате.
— Мы должны получить хоть какое-то известие от нашего драгоценного клиента, — едва слышно произнес он, хотя в комнате, кроме них, никого не было.
— Терпение, мой друг, только терпение.
— Я готов терпеть сколько угодно, но предварительные выборы уже почти завершились, а от него ни слуху ни духу. Он получил наше письмо неделю назад.
— Не волнуйся, Хэтли, — продолжал успокаивать его Ярбер. — Думаю, он просто-напросто обдумывает ситуацию и пытается решить, что теперь делать.
* * *Последнее распоряжение Национального бюро тюрем из Вашингтона привело начальника «Трамбла» в ярость. Что за идиоты там сидят? Почему постоянно суют нос не в свои дела? Какой-то кретин таращит глаза на карту его заведения и без устали строчит идиотские приказы. Его брат продает подержанные машины и получает сто пятьдесят тысяч долларов в год, а он сидит в вонючей тюрьме, получает не более ста тысяч долларов и к тому же вынужден читать бредовые указания столичных бюрократов. Как он устал от всего этого!
«Несмотря на принятое ранее решение об ограничении доступа адвокатов в тюрьму «Трамбл» тремя днями — вторником, четвергом и субботой с трех часов дня до шести часов вечера, — рекомендуем вернуться к предыдущему графику. Отныне посещение тюрьмы адвокатами разрешается во все дни недели с девяти утра до семи вечера».
— И чтобы изменить эти идиотские правила, нужно было всего-навсего убить одного адвоката, — проворчал он себе под нос.
Глава 35
Глубоко в подвальном гараже здания ЦРУ ближайшие помощники Тедди Мэйнарда вкатили его кресло в специально оборудованный фургон и закрыли дверь. Шофер и телохранитель сели на передние сиденья, а Йорк и Дэвилл вместе с шефом устроились в конце фургона. Тедди Мэйнард был в дурном настроении и очень не хотел встречаться с президентом страны именно сейчас, когда он страшно устал, измучен хронической бессонницей и вообще озабочен состоянием дел в современном мире. Он устал бороться с дураками, устал следить за всеми событиями и за все нести личную ответственность, а больше всего устал от постоянно раздирающей его на части боли. Иногда она была настолько сильной, что хотелось покончить с ней раз и навсегда. Но он останавливал себя, памятуя о том ответственном моменте, который переживает страна сейчас, и еще более ответственном, который наступит в ноябре.
