Дороти Сэйерс - Найти мертвеца
— Конечно, это могло бы иметь очень серьезные последствия, — ответил инспектор, — однако ничего тут не поделаешь, когда речь идет об истинном заблуждении. Тем не менее, я рад, что все выяснилось. Теперь, мадам… знаете… просто в порядке формальности, ответьте, пожалуйста, что вы сами делали тем утром в Уилверкомбе?
Миссис Моркам задумалась, склонив голову.
— О, я совершила кое-какие покупки, потом заходила в Зимний Сад, выпила чашечку кофе в Восточном Кафе… собственно, ничего особенного…
— А вы случайно не покупали воротнички для джентльмена?
— Воротнички? — миссис Моркам выглядела удивленной. — Действительно, инспектор, похоже, вы очень тщательно проследили мои передвижения. Вы, надеюсь, не подозреваете меня в чем-то?
— Ну что вы! Только чисто формально, — ответил инспектор флегматично, затем лизнул карандаш.
— Нет, я не ПОКУПАЛА никаких воротничков. Я только посмотрела несколько.
— Посмотрели несколько?
— Да, но это не то, что нужно моему мужу.
— О, понятно. Вы помните название магазина?
— Да. «Роджерс энд…» что-то такое. А! «Роджерс энд Пибоди», кажется.
— А теперь, мадам, — инспектор заглянул в свою записную книжку и сурово посмотрел на женщину. — Удивит ли вас то, если вы узнаете, что помощник продавца в «Роджерс энд Пибоди» утверждает, что леди, одетая так же как вы и соответствующая вашей внешности, тем утром покупала эти воротнички, а он сам выходил из магазина и доставил сверток с ними к машине?
— Это совсем не удивляет меня. Этот помощник показался мне очень недалеким молодым человеком. Он выходил к машине со свертком, да, но там были не воротнички. Там были галстуки. Я заходила в магазин дважды — один раз за галстуками, а потом я вспомнила о воротничках и вернулась; но когда они показали то, что мне не нужно, я так и оставила их. Это было примерно в 12.30, кажется, если это время имеет какое-то значение.
Инспектор заколебался. Это ведь могло — вполне могло оказаться ИМЕННО правдой. Самые искренние свидетели иногда допускают ошибки… Он решил на какое-то время переменить тему.
— И вы заезжали еще раз за мистером Велдоном на Старый Рынок?
— Да. Однако, когда вы говорите, что это был мистер Велдон, вы словно подсказываете мне, что надо говорить. Я посадила в свою машину какого-то мужчину — мужчину в темных очках, но мне не было известно его имя, пока он не назвал мне его, и я не узнала этого человека впоследствии, когда увидела его без очков. В сущности, я думала тогда и по-прежнему считаю, что у человека, которого я подвозила, были темные волосы. Голос того, другого, человека, звучал так же — но в конце концов, это ведь не так уж много, чтобы проявлять такую настойчивость. Я думала, что, наверное, это он, поскольку он сам все вспомнил и знал номер моего автомобиля, но, конечно, если мне придется поклясться в том, что это был именно он, то тут уж!.. — она пожала плечами.
— Совершенно верно, мадам. — Инспектору было достаточно ясно, что происходило (с тех пор как раскрылось истинное время убийства, утреннее алиби стало более опасным, нежели полезным; оно было безжалостно разрушено). Больше беспокойства, раздражения, подумал он, и больше проверок временных факторов и мест. Он вежливо поблагодарил леди за полезный рассказ, а потом спросил, не может ли он перекинуться словечком с мистером Моркамом.
— С моим мужем? — выразила удивление миссис Моркам. — Не думаю, что он сможет рассказать вам что-нибудь. Видите ли, в то время он находился в Хэзборо.
Инспектор согласился, что он полностью осознает это немаловажное обстоятельство, однако туг же добавил, что все это чистейшая формальность.
— Часть системы нашей работы, — объяснил он и неясно связал это с фактом, что мистер Моркам был законным владельцем «бентли».
Миссис Моркам снова мило улыбнулась. Ладно, мистер Моркам находился дома, когда все это происходило. В последнее время он не совсем здоров, но, безусловно будет рад помочь инспектору, если это действительно необходимо. Она попросит его спуститься.
Инспектор Умпелти заметил, что не стоит больному беспокоиться. Он был бы счастлив сопровождать миссис Моркам в комнату ее мужа. Услышав о такой предосторожности, главный инспектор Паркер улыбнулся: конечно, Моркамы своевременно обо всем сговорились.
Миссис Моркам направилась к двери, преследуемая инспектором Умпелти. Она бросила взгляд вокруг, словно ожидая, что Паркер тоже последует за ними, но тот остался сидеть. После секундного колебания миссис Моркам вышла, оставив своего второго гостя предоставленным самому себе. Она поднималась наверх вместе с инспектором, ковыляющим сзади, бормотавшим извинения и старающимся, чтобы его башмаки производили как можно меньше шума.
Комната, в которую они вошли, располагалась на втором этаже и была обставлена как студия; в ней имелась вторая дверь — она была полуоткрыта и вела в спальню. За столом сидел маленький рыжебородый человек, который при их появлении резко повернулся к ним лицом.
— Дорогой, — сказала миссис Моркам, — это — инспектор Умпелти из уилверкомбской полиции. Он хочет узнать что-то об автомобиле.
— О, инспектор! Так что? — мистер Моркам говорил радушно, но его радушие ни шло не в какое сравнение с радушием инспектора.
— Хэлло, Брайт, дружище! — воскликнул инспектор. — А вы немного выросли, ей-богу, с тех пор, как я видел вас в последний раз, не правда ли?
Мистер Моркам поднял брови, взглянул на жену, затем разразился искренним смехом.
— Ну и дела, инспектор! — воскликнул он. — Что я тебе говорил, дорогая? Тебе не удастся обмануть нашего прекрасного британского полицейского. Со своей обычной проницательностью этот человек опознал меня! Ладно, садитесь, инспектор, выпейте, и я расскажу вам все по этому поводу.
Умпелти осторожно опустил свои громоздкие формы на стул и принял из рук Моркама стакан виски с содовой.
— Прежде всего примите мои поздравления за ваш незаурядный нюх сыщика, — весело проговорил мистер Моркам. — А я уж решил, что избавился от того парня в Селфридже, но думаю, что еще один малый, который очень быстро и ловко менял головные уборы, все-таки умудрился продолжать идти по моему следу несмотря на мой артистический камуфляж в кинотеатре. Ну ладно, а теперь, наверное, вы хотите узнать, зачем Альфреду Моркаму, рекламному агенту из Лондона понадобилось переодеваться Уильямом Брайтом, превращаясь в этого потрепанного и неприятного мастера по выбриванию тонзур. Я не порицаю вас. Конечно, вам все это покажется странноватым. Ну, итак, начнем. Вот объяснение.
Он взял со стола несколько листков бумаги и подтолкнул их к Умпелти.
