Эрл Гарднер - Что-то вроде пеликана
– Послушайте, Лейт, может, действительно, не стоит обращаться к адвокатам, – миролюбиво начал мистер Бельвю. – Чем больше я думаю об этом деле, тем больше прихожу к мысли, что мисс Лэмен действительно заслуживает уважения. Но о десяти тысячах долларов, конечно, не может быть и речи…
– Она хочет, чтобы ей принесли извинения перед всем коллективом фирмы, – заметил Лейт.
С минуту президент «Точприбора» колебался.
– Это можно устроить, – наконец согласился он.
– И еще девушка хотела бы получить десять тысяч долларов наличными, – добавил Лейт.
– Подождите минутку, – сказал Бельвю, и Лейт услышал перешептывание на другом конце линии.
– Мы предлагаем две с половиной тысячи, – заявил Бельвю.
– Ничего не выйдет, – резко возразил Лейт, – десять или ничего. Как только я положу трубку, тут же направлюсь к моему адвокату. Лично я считаю, что ваша секретарша заслуживает очень приличной суммы…
– Подождите минутку, – прервал его Бельвю.
На этот раз Лейт мог слышать все переговоры вполголоса.
– Пошлите Бернис Лэмен в мой кабинет, – предложил Бельвю.
В ответ Лейт только рассмеялся.
– Ни в коем случае. Вам не удастся с ней поговорить, пока не согласитесь заплатить десять тысяч долларов. Иначе будете говорить с адвокатом.
После короткой паузы Лейт услышал бормотание Бельвю. Он пересказывал кому-то стоявшему рядом условие Лейта:
– Он говорит, десять тысяч или ничего. Это слишком много. Что будем делать? – Приняв наконец решение, президент фирмы сказал в трубку: – Я выкладываю карты на стол. Здесь мой адвокат. Мы все обговорили. Можем судиться, а можем и не судиться. Согласен выплатить пять тысяч наличными, чтобы покончить с этим делом.
Лестер Лейт победно улыбнулся.
– Считайте, что судебного процесса не будет, – примирительно сказал он.
– Очень хорошо. Попросите мисс Лэмен прийти в офис прямо сейчас.
Лестер Лейт положил трубку на рычаг и, потянувшись, забрал с блюдца Бернис Лэмен тысячу долларов.
Девушка смотрела на все это расширенными от удивления глазами.
– Вы хотите сказать…
– Я не могу давать гарантий, но с вашим лицом и фигурой не грех попытать счастья в Голливуде. Пяти тысяч долларов для этого вполне достаточно.
Капитан Кармайкл наслаждался сигарой и одновременно просматривал спортивную страницу утренней газеты. Идиллию нарушил сержант Экли. Держа в руках картонную папку, он решительно переступил порог кабинета.
– Что на этот раз? – поинтересовался Кармайкл, хмуро взглянув на него.
Сержант сел за стол напротив капитана.
– Опять этот Лейт, – сказал он, не скрывая отвращения.
– Что случилось? – сдвинул брови капитан.
– Бивер сообщил, что Лейт написал мне письмо. И наш агент правильно решил, что мне полезно ознакомиться с его содержанием, прежде чем Лейт подпишет его и отправит в мой адрес.
Глаза Кармайкла забегали.
– Признание?
– Сначала послушайте, – ответил сержант Экли, – потом уже сами решите.
Экли достал из папки копию письма и начал читать вслух:
«Мой дорогой сержант! Оригиналы рукописей знаменитых писателей всегда имеют баснословную цену. Возможно, я излишне самонадеян. И все же осмелюсь считать, что когда-нибудь моя собственная рукопись будет оценена знатоками в тысячи долларов. Однако вполне допустимо, что Эдгар По, Роберт Стивенсон и другие знаменитые писатели думали так же о своих рукописях. Этот мой рассказ, дорогой сержант, был отвергнут издателем, что может только повысить его цену. Во всяком случае, посылаю его вам как знак дружбы, лишь в малой мере отражающий мое восхищение вашими громадными усилиями по охране правопорядка. Даже несмотря на то, что мое благополучие страдает от вашего усердия».
Сержант Экли посмотрел на капитана:
– И что вы думаете по поводу этого письма?
– Ничего, – пожал плечами капитан.
– Я тоже. Однако Лейт предупредил Бивера, что письмо будет отослано завтра. А Бивер решил, что должен увидеть его содержание сегодня.
– А что там, в рукописи? – поинтересовался Кармайкл.
– Какая-то чепуха, – пренебрежительно бросил Экли. – Я просмотрел.
Капитан Кармайкл потянулся за рукописью.
– Второй экземпляр?
Сержант Экли кивнул.
– Письмо будет отправлено только завтра, и поэтому оригинал рукописи у него.
Капитан Кармайкл, нахмурившись, принялся листать рукопись.
– Лейт преследует какую-то цель. Возможно, просто хочет позлить меня, – предположил сержант.
Капитан смотрел на кончик своей сигары.
– Не надо самоуверенности, сержант. Возможно, Лейт решил захватить добычу, а уж потом навести нас на след преступника.
– Зачем это ему? – не понял Экли.
– Это преступление отличается от тех, с которыми мы обычно имеем дело. Оно граничит с предательством. И я думаю, Лейт не станет защищать предателя.
– Его заботит только добыча, – пробовал возразить сержант.
– Значит, вы прочли его рассказ? – вернулся к рукописи Кармайкл.
Сержант Экли достал сигару из кармана жилетки. Затем кивнул.
Капитан быстро пролистал страницы.
– Постойте, а это что такое? – вдруг спросил он.
– Где? – спросил Экли.
– На пятой странице. Вы только послушайте:
«Спрятать чертежи довольно сложно. Для этого нужна длинная полая трубка, и замаскировать ее нелегко».
– Ну и что здесь важного для нас? – хмыкнул Экли.
На лице капитана Кармайкла отразилось возбуждение.
– Смотрите дальше! – воскликнул он. – Это только предисловие к следующему абзацу.
«Как только актриса начала громко звать на помощь полицию, я заметил человека, схватившегося за ружье. Он находился в помещении фирмы „Точприбор“ и стоял в дверном проеме комнаты, соседней с той, где расположен сейф. Ружье, очень интересно!»
Капитан Кармайкл поднял глаза.
– Ну, теперь понятно?
– Что понятно? – не понял сержант Экли.
– Ружье! – воскликнул Кармайкл.
– Да мы знаем про ружье, – безразлично сказал сержант. – Фрэнк Пакерсон, редактор их газеты, был на охоте и…
– У нас есть фотографии, которые должны иллюстрировать рассказ, – перебил его капитан.
– Вы уже их видели. Там нет ничего интересного.
– Ружье! – закричал капитан Кармайкл. – Неужели не понимаете, глупец? Ружье!
– При чем здесь ружье? – раздраженно спросил Экли.
Капитан Кармайкл с шумом отодвинул свое кресло. Было видно, что он с трудом сдерживается.
– Лестер Лейт хотел, чтобы вы прочли эту рукопись завтра. Вы читаете ее на двадцать четыре часа раньше, – почти кричал он. – В своем рассказе Лейт подсказывает, как поймать человека, укравшего чертежи. Однако к моменту, когда вы получите возможность ознакомиться с его писаниной, он уже завладеет чертежами и скроет все свои следы. К нему невозможно будет придраться. Только благодаря сообразительности Бивера вы получили эту рукопись на двадцать четыре часа раньше. И у вас не хватает здравого смысла, чтобы понять, что это означает!
