Энтони Беркли - Перепуганная компания
— Тогда тем более нам нечего там делать, Гай, глупышка, — капризно заметила миссис Фэйри. — Я полностью согласна с мисс Кросспатрик. Нам хочется увидеть людей, а не мартышек. Люди, огни, цивилизация и… и вещи.
Мисс Кросспатрик улыбнулась, но ничего не сказала в ответ на эту неожиданную интерпретацию ее слов.
— Ну хорошо, в таком случае нам надо решить, где нам искать все это, терпеливо сказал мистер Пиджин. — Так как насчет Мадейры?
— Конечно, следует посетить Мадейру, если миссис Фэйри желает и большинство хочет того же, — живо сказала мисс Кросспатрик.
— О нет, — пропела флейтой миссис Фэйри. — Я не могу тащить людей туда, куда они не хотят. Хотя, конечно, — добавила она неодобрительным тоном, таких меньшинство, как я вижу.
— Тогда что может быть проще? — согласилась с ней мисс Кросспатрик. Кстати, а кто у нас "за" Мадейру?
— Ну-у, мистер Шерингэм, — сказала миссис Фэйри, слегка нахмурившись, и загнула один палец на руке, — затем…
— Если честно, то я воздерживаюсь, — сказал Роджер — и перехватил благодарный взгляд мистера Пиджина. Роджер сделал вид, что не заметил его.
— О, извините, мистер Шерингэм. Я правда думала, что вы "за". Тогда я начну сначала. Итак, капитан Твифорд, затем…
— Я тоже воздержусь, если люди не хотят, — с апатией сказал этот джентльмен; при этих словах мисс Сент-Томас так взглянула на миссис Фэйри, что Роджер был бы рад, если бы последняя не перехватила этот взгляд.
— Как, вы тоже? Ах я бестолковая. Я просто подумала… Хорошо, попробуем еще раз. Итак, мистер Брэй, — сказала миссис Фэйри с таким отчаянием в голосе, что Роджеру стало жалко ее. В конце концов, почему бы ей не посетить Мадейру, если уж она так хочет?
— Мистер Брэй и… мистер Паркер, — энергично произнесла миссис Фэйри, ухватившись за эти имена как за соломинку. — Мистер Паркер, вы ведь не прочь посмотреть Мадейру?
— Я был бы счастлив, — сказал мистер Паркер восхищенно, отдавая дань красоте миссис Фэйри — дань, которую он, при всем своем уважении к леди Дарракот или сэру Джону Бирчу не мог бы отдать этим последним. Он чуть запнулся, и затем, увидев, что богиня, снизошедшая к нему, утратила к его персоне всякий интерес, отправился загорать к своему кокосовому маслу.
— Вот видите, — сказала миссис Фэйри, вновь овладев собой. — Мистер Паркер, мистер Брэй и… да, нас большинство. Конечно, это дела не решает, сделала она благородный жест, — если мисс Кросспатрик и другие против.
— Наоборот, — улыбнулась мисс Кросспатрик, — никто и не подумает возражать, если уж вы решили остановиться здесь.
— А ты, Анджела? — робко спросил мистер Пиджин.
— О, я как Рэгги, меня устроит любой его выбор.
— Леди Дарракот?
— Вы так добры, мистер Пиджин. Пусть другие решают. Я примкну к решению большинства. В любом случае я не собираюсь высаживаться на берег, — сказала леди Дарракот, трепетно улыбаясь, и слабой рукой заправила локон седых волос под шляпку. — Это требует усилий…
— Да-да, конечно, — с готовностью согласился с ней мистер Пиджин. — А вы, сэр Джон?
— Мне все равно.
— Неужели? — пробормотал мистер Пиджин, — похоже, мы не сильно продвинулись, а?
Он прошел к трапу и воркующим тоном позвал мистера Брэя с прогулочной палубы внизу.
Мисс Кросспатрик и миссис Фэйри также ворковали как голубки, при этом миссис Фэйри, желающая посмотреть Мадейру, уверяла, что не стоит заходить туда, а не желающая заходить туда мисс Кросспатрик уверяла, что непременно стоит это сделать.
Мистер Пиджин отозвал Роджера в сторону.
— Похоже на провинциальный теннис, не правда ли? — доверительно шепнул он, очень довольный. — Я уж и не надеялся выиграть этот сет. "Кстати, а кто у нас "за"? — повторил он фразу мисс Кросспатрик, точно и очень смешно передав ее провинциальный выговор и необычное протяжное произношение.
Роджер нахмурился, ему было не смешно.
— То ли еще будет, — зловещим тоном сказал мистер Пиджин. — Сегодня всего четвертый день плавания. Посмотрим, насколько хватит всей этой обходительности и политеса.
— Надо полагать, — сказал Роджер не без злорадства, — что один из твоих противных планов провалился. Ты надеялся стравить их всех из-за Мадейры, а они продемонстрировали, какими великодушными они могут быть. Это, должно быть, сильно разочаровало тебя. Оказывается, на борту собрались весьма порядочные люди, и ведут они себя так, как на их месте поступил бы любой порядочный человек, а вовсе не так, как ты ожидал. Вот и все. Так и будет продолжаться до конца плавания.
— Ой ли? — промолвил мистер Пиджин.
Он помолчал немного.
— Энид, безусловно, весьма дурно воспитана, — наконец сказал мистер Пиджин с подкупающей прямотой. — Ее все время заносит. Интуитивно ощущать, где начинается рисовка, и не переходить эту грань — вот основа хороших манер. Энид этого лишена. А вот у мисс Кросспатрик, похоже, с этим все в порядке. Дорогой мой Шерингэм, не буду скрывать от тебя, что я, и сам крайне дурно воспитан. Я такой как я есть и открыто говорю об этом. И потому мне доставляет удовольствие, как ты видишь, наблюдать невоспитанность в других вместо того чтобы считать себя обязанным что-то с этим делать. Да-да, произнес мистер Пиджин с видимым удовольствием, — на берегу я пасую, хотя это и может показаться тебе странным, Шерингэм, что не вполне воспитанный человек, скажем, Энид, пасует перед по-настоящему воспитанной женщиной. Нужно выйти в море, чтобы внутренняя банальность человека выплыла наружу. Мне казалось, что так оно и будет. И думаю, тебе как писателю это должно быть страшно интересно, дорогой мой друг. Но что же это Брэй не идет? — с беспокойством добавил мистер Пиджин.
Он окликнул его еще раз.
Повисла короткая пауза. Леди Дарракот, будучи хорошо воспитанной дамой, заговорила с капитаном Твифордом о Лиге Наций и Японии. Ее племянница, имевшая преимущество в виде дурных манер, с легкой усмешкой ожидала прихода мистера Брэя.
— Мистер Брэй играет в бридж в курительной, — прозвучал женский голос с прогулочной палубы. — Я чем-то могу быть вам полезной?
— Да, спасибо, миссис Брэй. Не могли бы вы подняться к нам на минутку? Мы обсуждаем наши планы.
Появилась миссис Брэй. Она с трудом поднялась по короткому трапу, пытаясь скрыть это, что сделало ее усилия лишь более явными. Миссис Брэй тоже была в белом, при этом казалось, что вся одежда ей маловата: белый трикотажный джемпер, туфли из оленьей кожи, крошечная белая шляпка, белые перчатки, которые она не надевала, но считала нужным носить с собой. Отчего, спросите вы? Оттого, что миссис Брэй была довольно дородной женщиной, но никак не могла в это поверить.
