Эрл Гарднер - Дело предубежденного попугая
— Почему вы это сделали? — поинтересовался Мейсон.
— Покупатели бывают разные, — усмехнулся Гиббс. — Некоторым людям кажется забавным, что попугай ругается. Обычно они вскоре устают от ругани и стараются избавиться от птицы, но сперва все умиляются.
— Так что вы специально учите попугаев ругаться? — улыбнулся Мейсон.
— Верно. Бывает так, что стоит попугаю один раз услышать какое-то словечко или целую фразу, как он готов повторять его бесконечно, но большей частью приходится тренировать каждый звук. Конечно, никому и в голову не приходит учить птиц неприличным ругательствам. Несколько чертей и дьяволов — вполне достаточно. Люди хохочут до колик, когда услышат соленое словцо вместо привычного «Попка хочет печенье» и сразу же, не торгуясь, приобретают попугая.
— Отлично. Когда вы продали птицу?
— Во вторник второго сентября.
— В котором часу?
— Часа в два или в три, насколько мне помнится.
— Расскажите про человека, купившего его.
— Хорошо. Он носит очки и у него усталые глаза. Одет он был довольно скверно, и казался каким-то потерянным… нет, даже не потерянным. После разговора с мистером Дрейком я все думаю об этом человеке. Я бы назвал его несчастным. Вряд ли у него было много денег. Пиджак лоснился, локти только что не светились, но одно несомненно — он выглядел на редкость чистым.
— Сколько ему лет? — спросил Мейсон.
— По-моему, пятьдесят шесть или пятьдесят восемь, что-то около этого.
— Он был побрит?
— Да, у него широкие скулы и какой-то удивительный, прямой рот. Приблизительно вашего роста, но более узкоплечий.
— А комплекция? — спросил Мейсон. — Какой у него был цвет лица?
— Мне он напомнил владельца ранчо. Не сомневаюсь, что он проводит много времени на открытом воздухе.
— Он нервничал или волновался?
— Нет, я бы сказал, что он вообще не умеет волноваться… Невозмутимое спокойствие, вот как это называется… Сказал, что хочет купить попугая и точно описал, какого вида.
— Что значит описал? — не понял Мейсон.
— Ну, он сразу назвал породу, рост и возраст.
— Были у вас другие птицы, кроме этой?
— Нет, подходящих под его описание имелась только одна.
— Он слышал, как птица разговаривает?
— Нет. Это-то меня и удивило. Ему нужен был попугай определенной внешности, а остальное его не интересовало. Он посмотрел на птицу, спросил о цене и тут же купил ее.
— Он приобрел одновременно и клетку?
— Да, конечно. Он увез попугая с собой.
— Он приехал на машине?
— Вот на это я не обратил внимания, — задумчиво ответил Гиббс. — Даже не припомню, выносил я клетку к машине или нет… Вроде бы он приехал все же на машине, но не берусь утверждать. Но если это так, то машина у него была самая заурядная, которую вы невольно связываете с такими людьми, потому что она мне не запомнилась.
— Он говорил как образованный человек? — спросил Мейсон.
— Да, разговор у него был поразительно спокойный, причем он как-то по-особенному смотрел на тебя. Вроде бы видел тебя насквозь, не прилагая никаких усилий… Некоторые люди просто глазеют, другие — сверлят взглядом, а вот этот созерцал, что ли…
— Подождите минутку, — перебил его Мейсон. — Вы бы узнали его по фотографии?
— Да, я бы узнал его, если бы встретил еще раз и, полагаю, что узнаю по фотографии, если она будет качественной.
— Одну минуточку, — попросил Мейсон.
Он вышел из магазина и отправился к машине, в которой сидела Делла Стрит.
— Дай пожалуйста мне газету, Делла, — попросил он.
— Зачем она тебе понадобилась? — спросила Делла Стрит.
— Хочу решить одну загадку, — усмехнулся Мейсон.
Адвокат достал из кармана нож и аккуратно вырезал портрет Фраймонта С. Сейбина, помещенный на первой странице газеты. Он принес ее в магазин и спросил у Гиббса:
— Случайно, не этот ли человек купил у вас попугая?
— Этот самый! — возбужденно воскликнул Гиббс. — Прекрасная фотография. Вы сами видите, какие у него широкие скулы и прямой рот.
Мейсон медленно сложил газетную фотографию, многозначительно посмотрев на Пола Дрейка.
— Кто это был? — спросил Гиббс. — Давно его портрет напечатали в газете?
— Один большой любитель попугаев, — ушел от прямого ответа Мейсон. — А теперь я хотел бы спросить, известно ли вам, чтобы за последнее время еще где-нибудь продавали попугаев?
— Я все сообщил мистеру Дрейку, — ответил Гиббс. — Правда, тогда я не мог припомнить, чтобы у меня кто-нибудь спрашивал о том, как надо кормить попугаев и как за ними ухаживать. Позднее я припомнил, что ко мне обращалась за такими сведениями Элен Монтейт.
— И кто эта Элен Монтейт? — спросил Мейсон.
— Она работает в библиотеке, очень славная девушка. Вроде бы я недавно читал в газетах о ее помолвке. Она приезжала купить корм для попугая и спрашивала меня, как надо ухаживать за этими птицами.
— Как давно?
— Да с неделю тому назад… Дайте, сообразить. Нет, дней десять назад.
— Она вам сказала, что купила попугая?
— Нет. Просто спрашивала об уходе за ним.
— А вы не поинтересовались, зачем это ей?
— Возможно, я и спрашивал, только сейчас не помню. Вы же знаете, как это бывает. Человек о таких пустяках не очень-то задумывается. По-моему, у меня в то время мелькнула мысль, где в нашем городе она могла купить себе попугая?.. Только я не стал у нее ничего спрашивать. Мне было неудобно. Ответил на ее вопросы, и все.
— У вас есть ее адрес?
— Я могу отыскать его в телефонной книге, — предложил Гиббс.
— Не беспокойтесь, — ответил Мейсон, — это мы и сами можем сделать. Лучше закрывайте магазин и идите себе домой… Ее адрес есть в телефонной книге?
— Наверно. Давайте я сразу посмотрю.
Гиббс достал с полки толстый телефонный справочник, необычайно быстро принялся его перелистывать ловкими пальцами и, наконец, сказал:
— Есть. Восточная Вилмингтон-стрит, двести девятнадцать. Поезжайте по главной улице, через десять кварталов ее пересечет широкий бульвар Вашингтона. Поверните направо, и через два квартала будете на месте.
— Спасибо, — улыбнулся Мейсон. — Скажите, а не мог бы я каким-то образом компенсировать вам потерю времени?
— Ну что вы! — воскликнул Гиббс. — Я рад был помочь вам.
— Я очень высоко ценю вашу любезность.
— Как выдумаете, — спросил Дрейк, — в данный момент мисс Монтейт еще в библиотеке или у себя дома?
Гиббс не успел ответить, как Мейсон небрежно махнул рукой:
— Вряд ли это имеет значение, Пол. В конце концов человек задал случайный вопрос. Бог мой, если мы будем разыскивать всех, кто интересуется попугаями, мы и через год не сдвинемся с места. — Он повернулся к Гиббсу и сказал с разочарованным видом: — Поначалу мне показалось, что мы напали на верный след. Но теперь думаю, что надо начинать с другого конца…
