Анне Вестли - Гюро
Мама вскочила на тахту и взяла дрель.
— Эрле, мне даже смотреть на тебя страшно, и потом этот шум. Мы с Гюро пойдём на кухню.
Гюро не хотелось уходить, ей было любопытно, как мама справится с этой работой, но мама попросила её побыть с Тюлинькой. Когда они ушли, мама приставила дрель к стене, и сверло запело в бетоне. Дырочка получилась в самый раз.
— Ставлю тебе «отлично», — сказал дворник.
— Дворнику всё надо уметь, — сказала мама.
— Почти всё, — согласился он.
— Как думаешь, а я могла бы быть дворником? — спросила мама.
— Ты? — удивился дворник. — По-моему, женщин не берут на такую работу, хотя, кроме топки, ничего мудрёного в ней нет. А вот топку женщине не осилить.
— Но ведь можно специально поучиться, — сказала мама.
— Дело не в этом, — сказал дворник, — раз в месяц надо обязательно прочищать трубы, и тогда приходится орудовать инструментом, который весит раза в четыре больше, чем эта дрель. И его надо не просто держать в руках, им надо работать. Для этого мне приходится забираться на особую подставку. Нет, это трудно. Да ведь и другая работа тоже нелёгкая. Зимой, к примеру, надо на тракторе расчищать снег, летом подстригать машиной газон…
— Ну, с этими-то машинами я умею управляться, — сказала мама.
— А покрасить кое-что, а постолярничать? А иногда даже ночью приходится вставать, чтобы унять каких-нибудь буянов или драчунов. А ещё надо рано утром упаковывать мусор в мусоросборнике.
— Со всем этим я бы справилась, — сказала мама очень серьёзно.
— Тебе лучше всего попробовать в доме, где отопительная система нагревается электричеством, — сказал дворник. — Только боюсь, что и там тебе будет тяжело, это мужская работа.
— Видишь ли, в чём дело, — сказала мама дворнику, — нам с Гюро негде жить. То есть сейчас мы живём с ней в пансионате, так что крыша над головой у нас есть. Но мы не можем жить там вечно, поэтому мне надо подыскать себе работу с жильём. Вот если бы ты разрешил мне попрактиковаться у тебя! Надо попробовать, что это за работа.
— Это пожалуйста, — сказал истопник. — В любое время, когда тебе будет удобно.
— Ладно, договорились, только сперва я обещала отремонтировать одну комнату в пансионате.
Услыхав, что дрель больше не работает, Тюлинька и Гюро вернулись в комнату.
— Мы тоже времени даром не теряли, — сказала Тюлинька, — мы убрали в кухонный шкаф всю посуду, и там осталось ещё очень много места.
— Молодцы, — сказала мама.
Дворник повернулся к Гюро.
— Значит, ты и есть Гюро? — спросил он.
— Да, — ответила она и, подойдя к нему поближе, оглядела его со всех сторон. — Теперь я с тобой немного знакома, — сказала она.
— А я с тобой! — засмеялся дворник, поднял её к самому потолку, а потом осторожно опустил на пол.
Когда он ушёл, Гюро ещё долго радовалась, что ей удалось потрогать рукой потолок: ведь это бывает не каждый день. Мама сходила в магазин и вернулась с мясом, зеленью и картошкой. Она была так весела и столько смеялась, что Гюро с удивлением на неё поглядывала. Да, первый день у Тюлиньки в квартире удался на славу.
— Я должна сфотографировать вас на балконе! — сказала Тюлинька, и мама с Гюро вышли на балкон. От страха Гюро зажмурила глаза, но когда Тюлинька щёлкнула аппаратом, она сразу их открыла.
Наконец, Гюро и мама стали собираться домой. Тюлиньке стало грустно, и голос у неё задрожал.
Выйдя из подъезда, мама и Гюро посмотрели на дом. Тюлинька стояла на балконе и махала им большой красной косынкой. Гюро, откинув голову, замахала ей в ответ. Она так долго смотрела вверх, что у неё закружилась голова.
— Обопрись о меня, а то упадёшь, — сказала ей мама.
Гюро оперлась о маму, и, когда снова подняла голову, ей показалось, что Тюлинька не стоит на балконе, а парит в воздухе.
— А теперь мы с тобой поедем на метро, — сказала мама.
— Это такой трамвай? — спросила Гюро.
— Нет, это скорее поезд, — ответила мама.
Оказалось, что поезд метро состоит из нескольких вагончиков, он ехал то под землёй, то по земле, и в каждом вагоне сидело много-много людей. Гюро внимательно их разглядывала, но познакомиться с ними в этот раз ей так и не удалось.
МАМА МАЛЯРНИЧАЕТ
На другой день мама начала белить потолок в той комнате, где раньше жила Тюлинька, и Гюро была очень довольна, что осталась не одна, а с Вальдемаром и Кристиной. Конечно, она могла сколько угодно смотреть, как мама работает, но ведь скучно долго стоять, задрав голову к потолку. Можно было ещё пойти на кухню и посмотреть, как толстая кухарка мешает в огромной кастрюле суп, а молоденькая девушка помогает ей мыть посуду и чистить картошку. Но мама не разрешала Гюро часто заходить на кухню — в этом пансионате считали, что дети всегда мешают, — и хотя Гюро никому не мешала, а тихонько стояла в сторонке и смотрела, она поняла, что на кухне лучше всего быть невидимкой.
Оставался только двор, куда можно было попасть прямо из подъезда. Мама и Гюро решили, что Гюро будет гулять во дворе, а мама время от времени будет поглядывать на неё из окна кухни, чтобы Гюро не чувствовала себя одиноко.
Во дворе было таинственно и необычно. Все окна, выходящие во двор, с любопытством уставились на Гюро. В углу двора стояли бачки с отбросами. Правда, от них не очень хорошо пахло, и мама велела Гюро держаться подальше, но всё-таки это было интересно.
Вальдемар и Кристина были одеты слишком легко, и, чтобы они не замёрзли, Гюро завернула их в свой шарф.
Наружу у них торчали только носы. Бегать во дворе было негде, и, главное, Гюро смущали смотрящие на неё окна, поэтому ей не оставалось ничего иного, как разговаривать с Вальдемаром и Кристиной.
— По-настоящему мы с вами не здесь, а в Гампетреффе, — говорила она куклам. — Мы дома и бежим по старой тропинке. Вы её теперь хорошо знаете.
Она закрыла глаза и отчётливо увидела перед собой знакомую тропинку. Вальдемар и Кристина тоже, конечно, видели эту тропинку, хотя они глаз не закрывали.
Оказывается, можно было стоять неподвижно и играть, будто ты бегаешь. Гюро не знала, сколько времени она простояла во дворе, как вдруг обнаружила, что очень замёрзла.
Особенно у неё замёрзли ноги.
Когда она поднялась домой, мама сказала:
— Разденься поскорей и заберись в мою кровать, а я принесу тебе чего-нибудь горячего. Кухарка обещала приготовить нам бутерброды.
Под тёплым одеялом Гюро быстро согрелась. Мама растёрла ей ноги и надела сухие шерстяные носки. А потом они пили какао с бутербродами, и Гюро очень удивлялась, что можно так проголодаться, стоя на одном месте.
