Эрл Гарднер - Дело полусонной жены
– Никогда, – подтвердил Мейсон.
– В таком случае он нам не нужен, – резюмировал Бентон.
– Согласен. Мы вернемся домой поздно вечером? – спросил Мейсон.
Бентон прикусил губу, а затем улыбнулся:
– Откровенно говоря, мистер Мейсон, я так не думаю. Но не хочу, чтобы об этом знали остальные приглашенные. Мы поплывем к нашему пресловутому острову. А должен вам сказать, что именно в этот сезон после жаркого и сухого дня к вечеру обычно от реки поднимается туман. И если он бывает густым, возвратиться невозможно. Вы поняли меня?
– Понял.
– Отлично. Захватите с собой небольшой саквояж с вещами, которые могут понадобиться для ночевки, и не удивляйтесь тому пестрому обществу, которое встретите на борту.
Глава 8
Громадная яхта длиной сто тридцать футов мягко скользила по заливу. Тиковое покрытие палубы, великолепные и комфортабельные палубные кресла, мебель красного дерева в салонах – все создавало атмосферу роскоши и спокойного наслаждения благами жизни.
Пока Паркер Бентон знакомил Перри Мейсона с собравшимися на его яхте гостями, адвокат подумал, что вряд ли можно подобрать более удачную компанию, если ставить себе целью заранее скомпрометировать возможное судебное дело.
Обстановка на яхте располагала к дружескому общению гостей, одновременно давая им почувствовать финансовую мощь хозяина яхты. Мейсона представили Джейн Келлер, а вслед за этим – и Лаутону Келлеру, в глазах которого промелькнул легкий оттенок враждебности. Деверь миссис Келлер отнюдь не одобрял вмешательства адвоката в дела своей невестки. Бентон позаботился о том, чтобы собрать на борту яхты все заинтересованные стороны, вплоть до Марты Стенхоп и ее дочери.
Скотт Шелби чувствовал себя не в своей тарелке. Он старался скрыть это, форсируя дружеское общение со всеми присутствующими. Однако его фамильярность выглядела неискренней.
Знакомство с женой Шелби, Марион Шелби, приятно удивило Мейсона. Молодая женщина, примерно двадцати пяти лет от роду, с темными, почти черными волосами и большими серо-голубыми глазами была проста и естественна в общении. Казалось, что она ничего не знала о деловой стороне этой светской прогулки, влиятельные знакомые мужа ей нравились, и она откровенно наслаждалась жизнью.
Паркер Бентон распорядился подать коктейли и обратился к собравшимся:
– Прошу вас воздержаться пока от всяких деловых переговоров. Лишь после обеда мы сядем за большой стол и обстоятельно обсудим наши дела. А пока что отдыхайте и наслаждайтесь жизнью в меру своих сил!
Владелец яхты повел своих гостей на экскурсию, показывая каюты, различные хитроумные приспособления в них, общие салоны и залы. Когда гостей предоставили самим себе, Мейсон вышел на палубу и облокотился на борт яхты, с удовольствием ощутив на своем лице влажное дыхание бриза.
Залив остался уже позади, и они вошли в устье реки. Ширина русла не превышала здесь одной мили, и рулевой, проходя через этот извилистый и местами предательский участок реки, осторожно лавировал между бакенами, которые указывали фарватер.
Яхта двигалась вперед медленно, как рыбка в холодном бассейне. День был жаркий и сухой, но со стороны залива начало подниматься едва заметное облачко тумана, хотя синева неба оставалась ясной и незамутненной.
Мейсон услышал сначала чьи-то шаги, а затем голос Скотта Шелби:
– Я хотел бы поговорить с вами, мистер Мейсон. Наедине.
– Боюсь, что не соглашусь на это.
– Что вы хотите этим сказать?
– Мистер Бентон сказал нам, что просит всех собраться для совместного обсуждения после обеда и избегать частных переговоров.
– Но я хотел поговорить с вами совсем на другую тему!
– О чем же?
– О вашем друге – сержанте Дорсете. Он въедливо расспрашивал меня о том, зачем вы приходили ко мне.
– Любознательный парень.
– Случилась ведь довольно необычная история.
– Вы не обязаны рассказывать мне об этом.
– Да, но мне хотелось бы рассказать.
– Я защищаю интересы Джейн Келлер и поэтому не могу быть вашим представителем.
– Это мне понятно.
– Тогда зачем же вы затеваете беседу со мной?
– Я хотел поговорить с вами о Дорсете. Он мне не нравится. Мне кажется, что он заваривает какую-то кашу. Точнее – готовит судебное дело.
– Какое и против кого?
– Не знаю, но хотел бы знать. Несколько дней назад меня пытались отравить.
– В самом деле? – вежливо поинтересовался Мейсон.
– Да. Я вначале думал, что это случайное, бытовое отравление недоброкачественной пищей. Но, видимо, я ошибался. Так, во всяком случае, считает Дорсет. И он собирается раздуть из этого большое дело.
Наступило минутное молчание, во время которого слышен был лишь легкий шелест воды за бортом.
Затем Мейсон произнес:
– Это все?
– Я обедал вместе с женой в ресторане, но мы ели разные блюда: я заказал говядину с жареным картофелем, а она – устриц и овощи. Я пил красное вино, она – белое. Десерт у нас был одинаковый. Она после этого почувствовала легкое недомогание, а я расхворался всерьез. Все признаки типичного пищевого отравления.
– Правильно.
– Что вы считаете правильным?
– Я хотел сказать, – ответил Мейсон с ухмылкой, – что так можно было подумать.
Шелби взглянул на адвоката, и в его темных беспокойных глазах мелькнуло раздражение.
Мейсон стоял, опираясь локтями на перила палубы и глядя вниз на мелкие пенистые волны, возникающие на поверхности воды.
После некоторого молчания заговорил Мейсон:
– Видимо, мы направляемся к острову.
– Да, очевидно, так, – сказал Шелби, а через секунду добавил: – Но мы говорили об отравлении.
– Да, вы действительно говорили о нем.
– Я был очень плох и вызвал врача. Тот же самый врач обследовал и мою жену. Я объяснил ему, что у меня пищевое отравление, вероятнее всего, от каких-то консервов, так как я чувствовал жжение и металлический привкус во рту.
– Понятно, – сказал Мейсон.
– И знаете, что случилось?
– Нет, не знаю.
– Ваш друг Дорсет явился ко мне вчера вечером и заявил, что я был отравлен мышьяком. Он явно собирается раздуть из этого криминальное дело.
– Какое, например?
– Он задавал мне массу всяких вопросов. Есть ли у меня враги и тому подобное. Боже милосердный, я вовсе не хочу, чтобы мое имя попало в газеты в связи с уголовным делом. Особенно теперь, когда я веду сразу несколько крупных дел.
– Что думает Дорсет о том, как мышьяк попал в вашу тарелку?
– В этом-то весь вопрос! Он хотел, чтобы об этом сказал ему я. Я же считаю: пускай идет в ресторан и допрашивает поваров.
– Скажите, отравился ли еще кто-нибудь?
– Дорсет сказал, что никаких жалоб не поступало.
