Дороти Сэйерс - Где будет труп
— Тогда не могли бы вы… — начала Гарриет и осеклась. Он-то что мог сделать? Он в том же положении, что и она. Поддавшись глупому викторианскому предрассудку, она ждала, что мужчина проявит кипучую энергию и находчивость, но ведь он просто человек — и ноги, и мозги у него такие же, как у всех.
— Понимаете, там на пляже лежит мертвец, — объяснила она, неопределенно махнув рукой назад.
— Что, правда? — воскликнул молодой человек. — Это уж как-то чересчур, да? Э-э-э… ваш друг?
— Разумеется нет! Я совершенно его не знаю. Но надо сообщить в полицию.
— В полицию? Ах да, конечно, в полицию. Ну, она это, знаете, в Уилверкомбе. Там полицейский участок.
— Знаю. Но тело лежит почти у самой воды, и его смоет приливом, если я не приведу туда кого-нибудь прямо сейчас. На самом деле его, может быть, уже смыло. Господи! Уже почти четыре.
— Приливом? Ах да. Да. Думаю, смоет. Если, — его лицо озарила мысль, — если только вода прибывает. Но ведь она может и это, знаете, убывать, так ведь?
— Может и убывать, но она прибывает, — угрюмо сказала Гарриет. — Прилив начался в два часа. Вы не заметили?
— Ну, нет, по правде сказать, не заметил. Я близорук. И не слишком в этом разбираюсь. Живу, знаете, в Лондоне. Боюсь, ничем не могу тут помочь. Здесь поблизости нет никакой полиции?
Он оглянулся кругом, словно ожидал увидеть где-нибудь неподалеку постового инспектора.
— Вы давно проходили мимо жилья? — спросила Гарриет.
— Жилья? Ах да. Да, кажется, некоторое время назад я видел домики. Да, точно видел. Там наверняка есть люди.
— Значит, пойду туда. А вы, если встретите кого-нибудь, расскажите им, пожалуйста, что на пляже лежит человек с перерезанным горлом.
— Горлом?
— Да. Возле скал, которые тут называют Жерновами.
— Кто перерезал ему горло?
— Откуда мне знать? Наверное, он это сам сделал.
— Да… А, разумеется. Да. Иначе это ведь будет убийство, да?
— Конечно, это может оказаться убийством. Путник нервно вцепился в свой посох.
— Но ведь это невозможно, разве нет?
— Как знать. — Терпение Гарриет иссякло. — На вашем месте я бы поторопилась. А то, знаете, вдруг убийца где-нибудь поблизости?
— Боже праведный! — воскликнул молодой лондонец. — Но это ужасно опасно.
— Еще бы не опасно! Ну, мне пора. Не забудьте, хорошо? Человек с перерезанным горлом лежит возле Жерновов.
— Жерновов. Ах да. Я запомню. Но послушайте…
— Да?
— Может быть, мне лучше пойти с вами? Ну, знаете, для защиты и тому подобного.
Гарриет рассмеялась. Ясное дело, молодой человек просто боится идти мимо Жерновов.
— Как вам угодно, — безразлично бросила она, уже на ходу.
— Я могу показать вам домики.
— Хорошо. Пойдемте. Нельзя терять ни минуты.
Спустя четверть часа они увидели «домики».
По правую руку стояли два низких сооружения с соломенными крышами. Перед ними росла высокая живая изгородь, которая защищала от штормов, но в то же время полностью закрывала вид на море. Напротив них, по другую сторону от дороги, вилась узкая тропа, обнесенная стенами. Она спускалась к морю. Гарриет домики разочаровали. В них обнаружились древняя старуха, две женщины помоложе и несколько маленьких детей, но все мужчины отправились рыбачить. Сегодня они припозднились, но «ввечеру» должны были вернуться. Рассказ Гарриет был выслушан с живым интересом. Жены обещали передать все мужьям. Они также предложили подкрепиться, и на этот раз Гарриет не стала отказываться. Можно было не сомневаться, что прилив уже накрыл тело и полчаса погоды не сделают. Волнения ее утомили. Она с благодарностью выпила чаю.
Затем попутчики вновь зашагали по дороге. Джентльмен из Лондона — он представился Перкинсом — жаловался, что натер ногу. Гарриет не обращала внимания на его нытье. Конечно же скоро что-нибудь подвернется.
Но подвернулся только стремительный седан, обогнавший их через полмили. При виде покрытых пылью путников, которые отчаянно махали ему, явно прося их подвезти, самодовольный водитель безжалостной ногой надавил акселератор и пронесся мимо.
— Бессовестный лихач! — воскликнул мистер Перкинс, потирая больную пятку.
— От седанов с шоферами никогда никакого толку, — сказала Гарриет. — Нам нужен грузовичок или семилетний «форд». О, глядите! Что это там?
«Это» было воротами, которые перегораживали дорогу. Рядом стоял маленький дом.
— Железнодорожный переезд. Неужели повезло! — Приунывшая Гарриет воспряла духом. — Там должен кто-то быть.
Там и правда кто-то был. Даже двое — инвалид и маленькая девочка. Гарриет нетерпеливо спросила их, где можно найти машину или телефон.
— Все это, мисс, вы найдете в деревне, — отвечал инвалид. — Хоть на деревню оно не особенно похоже, но по крайности мистер Хирн, что держит лавку, так вот у него есть телефон. Здесь-то полустанок «Дарли», а до самого Дарли еще минут десять. Там-то вы, мисс, уж точно кого-то найдете. Лиз! Ворота!
Девочка выбежала и открыла ворота маленькому мальчику, который вел в поводу громадную ломовую лошадь.
— Сейчас пойдет поезд? — от нечего делать спросила Гарриет, поскольку ворота снова закрылись.
— Через полчаса, не раньше, мисс. Ворота мы смотрим, чтоб закрыты были всегда. Движение тут не особо, а ворота-то скоту не дают на пути выбраться. За день порядком поездов проходит. Главный путь из Уилверкомба в Хитбери. Экспрессы, конечно, тут не останавливаются, только пригородные, да и они только дважды в день, кроме базарных дней.
— Понятно.
Гарриет сама не знала, с чего это взялась расспрашивать про расписания поездов, но вдруг поняла, что, не отдавая себе в том отчета, с профессиональным интересом прикидывает, каким образом и на чем можно добраться до Жерновов. Поездом, машиной, на лодке — как покойный туда попал?
— А во сколько…
Нет, не важно. Пускай выясняет полиция. Она поблагодарила смотрителя, открыла боковую калитку и пошла дальше. Мистер Перкинс захромал следом.
Дорога по-прежнему шла вдоль берега, но утесы постепенно становились ниже и опустились почти до уровня моря. Спутники увидели купу деревьев, изгородь и тропинку, вьющуюся мимо развалин заброшенного дома к широкой зеленой лужайке. Там, почти на границе песчаного пляжа, стояла палатка, возле которой дымил костер. Миновав поворот, они увидели, как из палатки вылез человек с канистрой для бензина в руке. На нем были старые фланелевые брюки и рубашка цвета хаки с закатанными до локтей рукавами; на лоб низко надвинута мягкая шляпа, а глаза к тому же скрыты темными очками.
