Рекс Стаут - Где Цезарь кровью истекал
— Ещё раз повторяю, это не шутка, — отрывисто сказала она. — Получите два доллара, как только мы вернёмся. — С этими словами она нажала на стартер.
Конечно, не мешало бы передохнуть часок, оставшийся до ужина, но увы. Выгрузив корзины с орхидеями, я затащил их наверх, в ванную, потом сходил за чемоданами и, наконец, принёс оба саквояжа. Войдя в комнату, я услышал в ванной шум, поставил саквояжи на пол и отправился выяснить, в чём дело. Оказалось, что Вульф, подняв крышки корзин, придирчиво осматривал, не требуют ли цветы немедленного полива. Я заметил, что, на мой взгляд, орхидеи выглядят превосходно, с чем Вульф спорить не стал. Затем я высказал мнение, что, поскольку наши рубашки и галстуки, равно как и туалетные принадлежности находятся в чемоданах, саквояжи можно не распаковывать, хотя я не поленился их принести.
В ответ на что Вульф пробормотал, избегая моего взгляда:
— Я считаю, нам лучше распаковать вещи.
— Как, и саквояжи? — изумился я.
— Да.
— Вы хотите сказать, чтобы я вынул из них все вещи?
— Да.
— Чтобы после ужина запихнуть их обратно?
— Нет. Мы здесь переночуем.
Я уже почти придумал подходящую колкость по его адресу, поскольку, будучи методической натурой, люблю, чтобы всё шло по плану, но сообразил, что в доме Пратта ночь пройдёт куда спокойнее, чем в Кроуфилде, кишащем охотниками завладеть забронированным для нас номером. С другой стороны, я отдавал себе отчёт, насколько невыгодно потакать самолюбию Вульфа, соглашаясь с ним, и потому молча воротился в спальню и принялся колдовать над чемоданами. Вскоре ввалился Вульф, снял пиджак и жилет, швырнул их на одну из кроватей и взялся расстёгивать рубашку.
— Как вам удалось принудить Пратта оставить нас на ночь? — вкрадчиво спросил я. — Обворожили его, что ли?
— Я его не принуждал, — буркнул Вульф. — Мистер Пратт с радостью принял моё предложение.
— Вот как! — Я обернулся и уставился на него с охапкой носков и новых платков. — Вы сделали ему предложение?
— Да. Видишь, я с тобой полностью откровенен. Мне ничего не стоило сказать, что предложение исходило от мистера Пратта, но это было бы неправдой. Предложение сделал я. Учитывая затруднительное положение, в котором он оказался, было вполне естественно таким образом отблагодарить его за гостеприимство. Он сразу согласился и предложил условия, которые меня вполне устроили.
— Понимаю, — неуверенно сказал я, не выпуская из рук кучи барахла. — Что за условия, позвольте узнать?
— Не слишком выгодные, но и несложные. Мы должны наблюдать.
— Так я и думал. — Открыв ящик комода, я затолкал в него носки и платки и понаблюдал, как Вульф вылезает из рубашки, протестующе трещавшей по всем швам. — Я заподозрил неладное ещё в тот миг, когда вы велели распаковывать саквояжи. Что ж, это будет новая роль. Смотритель пастбища. Телохранитель быка. Желаю вам доброй ночи — говорят, одиночество способствует крепкому сну.
— Не дерзи, Арчи. Конечно, такому непоседе, как ты, может показаться скучным…
— Скучным? — Я замахал руками. — Что вы! Скучать в полном одиночестве ночь напролёт, поверяя свои сокровенные тайны звёздам? Вы плохо меня знаете. Я буду задыхаться от счастья, сознавая, что моё бдение позволит вам наслаждаться сном в этой прекрасной постели… А потом рассвет! О, мистер Вульф, как я люблю рассвет!
— Не паясничай, Арчи. Ты не увидишь рассвет.
— Чёрта с два, не увижу! Разве что меня пристрелит Клайд? Или вздёрнет на рога Цезарь?
— Ни то ни другое. Всё согласовано с мистером Праттом и с мистером Мак-Милланом. Пока мы ужинаем, сторожить останется тот субъект, Дэйв. В восемь тридцать заступаешь ты, а в час тебя сменит мистер Мак-Миллан. Дома ты тоже часто ложишься в такое время. Только не забудь постучать в дверь, когда придёшь. Я не люблю, когда ко мне вламываются по ночам.
— Ладно, — проворчал я, снова полез в чемодан и извлёк для Вульфа свежую рубашку. — Но будь я проклят, если стану таскаться с дробовиком. Улажу это с Мак-Милланом. Кстати, я тоже подрядился на одну работёнку. Не слишком прибыльную. Мне заплатят гонорар в два доллара, но их поглотят расходы. Клиент — мисс Каролина Пратт.
— Вздор, — пробормотал Вульф.
— Вовсе нет. Она платит два доллара за то, чтобы я уберёг её братца от участи, которая страшнее смерти. Что за занятная профессия — детектив! Полночи нянчить быка, чтобы на следующий день за обедом пасть жертвой коварной блондинки. Смотрите-ка, пуговица оторвана — придётся послать телеграмму Фрицу.
Глава 4
Звёзды так и не узнали моих сокровенных тайн. Ещё перед закатом стали сгущаться тучи, а к половине девятого наступила тьма, хоть глаз выколи. Вооружившись фонариком и набив желудок вкусной пищей, конечно, не идущей в сравнение с кулинарными шедеврами Фрица Бреннера, но неизмеримо лучше той, что подают в пратториях, я покинул изысканное общество во время приёма кофе и отправился на вахту. Пробравшись напрямик через сад, я вскоре наткнулся на Дэйва. Он примостился возле забора на перевёрнутом бочонке в обнимку с неизменным дробовиком.
— Всё в порядке, — возвестил я, выключая фонарик, чтобы сберечь батарейки. — Ты небось уже не прочь пожевать чего-нибудь?
— Нет, — промямлил он. — Я не ем так поздно. Мне дали мяса с картошкой в шесть часов. Зато я плотно завтракаю. Брюхо меня будит — под утро я так хочу есть, что сон как рукой сгоняет.
— Очень интересно. А где бык?
— Я уже с полчаса его не видел. Последний раз был там, возле того валуна. Почему его не привязывают, ума не приложу.
— Пратт сказал, что в первую ночь быка привязали, но он так ревел, что не давал никому спать.
Дэйв хмыкнул.
— И пусть бы себе ревел. А кто не может спать из-за бычьего рёва, должен держать не быков, а вуньеров.
— Кто такие вуньеры?
Дэйв уже затопал прочь, но остановился, услышав мой вопрос.
— Вуньеры, мистер, это те же быки, но с хвостом вместо морды. — Он хрюкнул от удовольствия. — Теперь мы с вами квиты! Доброй ночи!
Решив поискать быка — это всё же лучше, чем торчать на одном месте, — я побрёл вдоль забора к воротам, через которые мы проехали, когда спасали Вульфа. Да, ночка и впрямь выдалась тёмная — ни зги не видно. Отойдя ярдов на тридцать, я посветил по сторонам, но Цезаря не обнаружил. Лишь миновав ворота, я наконец увидел его. Бык вовсе не лежал на траве, как мне мыслилось, но стоял в величавой позе, уставившись на луч фонарика. Он возвышался, как слон. Я крикнул ему: «Всё в порядке, дружище, это я, Арчи, не волнуйся!» — и с этими словами повернул восвояси.
