Джорджетт Хейер - Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек
— Да, сэр, она сейчас на веранде.
— Тогда попросите ее прийти.
Посреди комнаты стоял квадратный стол. Хардинг отодвинул кресло и сел спиной к свету. Клонящееся к закату солнце струилось в распахнутые окна. Инспектор разложил на столе бумаги и стал просматривать показания миссис Твининг, когда вошла она сама со скучающим видом. На ней было темно-лавандовое платье, создающее впечатление полутраура, и большая черная соломенная шляпа с высокой тульей, заломленная набок на безукоризненно причесанной голове.
— Добрый день, инспектор, — сказала миссис Твининг, глядя на него с холодной иронией.
Хардинг поднялся, вышел из-за стола и придвинул ей кресло.
— Добрый день, — ответил он. — Прошу вас, присаживайтесь. Я хотел бы, с вашего разрешения, задать вам несколько вопросов.
Миссис Твининг взяла предложенное кресло и слегка отодвинула его от падающих в окно солнечных лучей.
— Пожалуйста. Только в моем возрасте, инспектор, не сидят под прямыми лучами солнца. Этого уже не позволяет внешность.
Она села, положив одну руку на подлокотник, другой легонько придерживая лежащую на коленях сумочку. Заметив, что стоящий у камина Незерсол пристально глядит на нее, она с легкой улыбкой приподняла брови.
— Добрый день, сержант.
— Миссис Твининг, помните вы точное время своего приезда вчера утром? — спросил Хардинг.
— Прекрасно помню, — ответила она. — Десять минут первого.
— Благодарю. — Инспектор сделал пометку в блокноте. — Насколько я понимаю, вас впустил дворецкий. Не расскажете ли, что вы делали после того, как вошли в дом?
— Постараюсь, — ответила миссис Твининг. — Надеюсь, мои показания не будут использованы мне во вред?
Хардинг улыбнулся.
— Так мы поступаем только с арестованными, миссис Твининг. Если вы успешно вернетесь памятью во вчерашний день — хотя, конечно, точно запомнить все очень трудно, — это поможет мне проверить некоторые утверждения.
— Кажется, первым делом я сняла шляпу, — задумчиво сказала она. — Ах, вас это вряд ли интересует... Сказала Финчу, что хотела бы привести в порядок волосы — это, разумеется, эвфемизм, означающий «припудрить нос», — а потом выйду на веранду сама.
— И вы действительно припудривали нос перед зеркалом над камином?
— Очень тщательно, — подтвердила она.
— Много это заняло у вас времени?
Миссис Твининг его вопрос, похоже, позабавил.
— Инспектор, когда женщина пудрит нос, она забывает о времени. Мне покажется — несколько секунд, а практически каждый мужчина решит, что целую вечность.
— Минут пять?
— Надеюсь, что нет. Если беспристрастно, то, скажем, три.
— За это время вы слышали голоса в кабинете?
— Нет, — ответила миссис Твининг. — Из кабинета не доносилось ни звука.
— И, уйдя из холла, отправились прямо на веранду... Не припомните, кто там был?
Она ненадолго задумалась.
— Мисс Фосетт была определенно. Ах да! Еще миссис Холлидей и мистер Гест.
— Вы уверены, миссис Твининг, что больше не было никого?
— Когда я только вошла, больше никого. Мисс Фосетт и я отправились в розарий поискать леди Биллингтон-Смит, но она оказалась в огороде. Мы встретились у газона и втроем поднялись на веранду.
— К тому времени там еще кто-нибудь появился?
— Нет. Я помню, какой скучной выглядела миссис Холлидей в обществе мистера Геста.
Хардинг сделал еще пометку.
— А теперь, миссис Твининг, не вспомните ли, когда остальные члены компании присоединились к вам? Это очень важно, так что, пожалуйста, не спешите с ответом, подумайте хорошенько.
Она с минуту молчала, рассеянно глядя на сержанта.
— Миссис Чадли пришла почти вслед за нами. Она просила денег на какую-то благотворительность. Последним явился мистер Холлидей. Он вышел из бильярдной несколькими минутами позже.
— Миссис Твининг, что вы имеете в виду под «несколькими минутами»? Через пять минут? Через десять? Через пятнадцать?
— Трудно сказать. Мы все разговаривали, понимаете? Думаю, что меньше чем через пятнадцать. Что-то между пятью и десятью. Но это просто догадка.
— Значит, мисс де Сильва совсем не было с вами?
— Она пришла немного позже — где-то после часа.
— Понятно. А до часа кто-нибудь уходил с веранды?
— Кажется, мистер Гест поднимался за табаком, — ответила она.
— В какое примерно время, миссис Твининг?
— Вскоре после того, как пришел мистер Холлидей.
— До половины первого или после?
Она задумалась.
— До. В половине первого миссис Чадли обратила наше внимание на время и сказала, что ей надо идти, иначе она опоздает к ленчу.
— Мистер Гест вернулся к тому времени?
Миссис Твининг слегка нахмурилась.
— Точно не помню. Кажется, нет.
— Вернулся он к тому времени, когда Финч принес коктейли?
Она слегка повела рукой.
— Тоже точно не помню. Кажется, я не заметила его возвращения. Перед часом он точно был на веранде. Это все, что я могу сказать.
Хардинг поднял взгляд.
— Значит, он мог отсутствовать около получаса?
— Нет-нет! — сказала миссис Твининг. — Это я наверняка бы заметила.
— И никто не уходил с веранды, пока вы не отправились за сэром Артуром?
— Нет, — ответила она. — Никто.
— Спасибо, миссис Твининг. Теперь о ваших передвижениях: вы пошли позвать сэра Артура на веранду. Были у вас какие-то особые причины, чтобы обязательно искать с ним встречи?
Она приподняла брови с легким высокомерием:
— Особые причины? Кажется, я не понимаю вас, инспектор. Что конкретно вы имеете в виду?
— Ничего особенного, — ответил Хардинг с обаятельной улыбкой. — Просто мне, постороннему человеку, кажется несколько странным, что единственной причиной вызывать сэра Артура оказалось, как вы сказали суперинтенданту, желание, чтобы он не остался без коктейля, и что за ним пошла не леди Биллингтон-Смит и даже не мисс Фосетт.
Миссис Твининг расстегнула замок сумочки и защелкнула его снова.
— Вам бы не показалось странным, если бы вы знали все обстоятельства.
— В том-то и дело, что я не знаю обстоятельств, — сказал Хардинг. — Просветите меня, если можно.
Миссис Твининг подняла взгляд от сумочки.
— Боюсь, инспектор, на это потребуется много времени. Я очень давняя приятельница сэра Артура. Нет ничего необычного в том, что я собиралась немного поговорить с ним.
— Значит, в сущности, вы хотели увидеться с ним наедине?
