Эрл Гарднер - Дело тайны падчерицы
— А вам не следует этого делать, — заметил Бэнкрофт. — Вы представляете меня. Я не хочу, чтобы в обществе стали известны кое-какие факты. Я должен этого добиться. Я имею полное право нанять вас как своего адвоката. Тем более, вы так опытны, что заставили шантажистов отступить.
Делайте свое дело… Кстати, вам нужны еще деньги?
— Пока нет.
— Как только понадобятся, сразу же звоните. Но мне не хотелось бы, чтобы Розена оказалась в опасности.
— Хорошо. Мы сделаем все возможное.
— Допустим, шантажисты думают, что она обманула их?
— Вряд ли. Они скорее полагают, что кто-то из их же банды решил получить лишние полторы тысячи. Такова будет их первая реакция, ведь ваша падчерица делала все так, как они требовали. Далее, они уверены, что по ошибке выловили не ту банку, а шумиха в газетах заставит их изрядно понервничать.
— Тем не менее меня беспокоит безопасность Розены.
— У нее постоянная вооруженная охрана.
— И она знает об этом?
— Нет еще.
— А может узнать?
— Конечно.
— Тогда она может причинить вам массу беспокойства.
— К этому времени, — сказал ему Мейсон, — почти наверняка на первом плане будут другие события.
— Хорошо. Вам виднее, — сказал Бэнкрофт. — Однако мне хотелось бы, чтобы вы знали, что Розена очень решительна и вооружена.
— Что?
— Она вооружена. По крайней мере, я так думаю. Либо Розена, либо Филлис, моя жена, в общем, кто-то из них взял мой револьвер тридцать восьмого калибра, который лежал в ящике туалетного столика.
— Вы в этом уверены?
— Всего несколько минут назад я решил, что неплохо иметь револьвер под рукой и заглянул в ящик. Оружия там не оказалось. Либо Розена, либо Филлис взяли револьвер.
— Когда вы видели его? — спросил Мейсон.
— Он все время лежал в ящике.
— Меня интересует, когда вы видели его в последний раз?
— Точно не знаю, примерно неделю назад.
— Где сейчас ваша жена?
— Все еще в городе. Делает приготовления к благотворительному балу.
— Лучше было бы, если бы вы с ней приехали сюда. Небольшой семейный разговор при таких обстоятельствах был бы не лишним.
— Я-то не против, — ответил Бэнкрофт. — Но в данном случае инициатива в их руках.
— Лучше бы вы сделали так, как я сказал, пока Розена не проявила своей собственной инициативы и не воспользовалась вашим револьвером.
— О, Боже! Я не подумал об этом! — воскликнул Бэнкрофт.
— Что ж, подумайте, — сказал Мейсон и повесил трубку.
Глава 7
В три часа дня Делла Стрит сказала:
— Похоже, тебя сегодня весь день будут беспокоить разъяренные и встревоженные женщины.
— Кто же на этот раз? — поинтересовался Мейсон.
— Наша кинозвезда — Ева Эймори. Она явно расстроена. Похоже, что она даже плакала.
— О, черт! Пусть войдет.
— Через несколько минут у тебя встреча с…
— Ничего, это подождет. Девушка, возможно, в очень серьезном и затруднительном положении. Кстати, узнай у Пола, приставил ли он к ней телохранителя и, если нет, пусть сделает это. Мы должны знать каждый ее шаг. И, если можешь, в нескольких словах изложи мне свое мнение о ней.
— Она необычайно красива, — сказала Делла. — Обычно при встрече с такими женщинами мужчины невольно останавливаются.
— Так. Что еще?
— Не хочется злословить, — продолжала она, — но при внимательном взгляде в поведении таких женщин чувствуется какая-то неестественность.
— Что ты имеешь в виду?
— Видишь ли, у них нет индивидуальности. Все их манеры какие-то искусственные, как бы отрепетированные. Если они улыбаются, то улыбка у них несколько растянутая, как будто отработанная перед зеркалом. Все их движения какие-то неестественные, как будто это не люди, а манекены.
— Что ж, посмотрим.
— Едва ли ты, как мужчина, заметишь все это. Она слишком красива, а к таким заключениям, как мои, могут прийти только люди, совершенно равнодушные к внешней красоте.
— Пусть войдет. Посмотрим, что у нее на уме. Да, обязательно позвони Полу Дрейку и попроси его приставить к ней телохранителя. В целях ее безопасности необходимо, чтобы у нее была постоянная охрана. А теперь, Делла, пусть она войдет, и посмотрим, сможет ли она поразить меня своей красотой.
Вскоре Делла Стрит вернулась в сопровождении Евы Эймори.
— А-а, — произнес с улыбкой Мейсон, — ваши фотографии я видел в газетах.
Девушка улыбнулась, протянула руку адвокату и сказала:
— Именно поэтому я и хотела вас видеть.
— Почему именно меня?
— Человек, с которым я работала — Пол Дрейк. Он — частный детектив. Я узнала, что он помогает вам в одном деле. Мне также известно, что именно вам он звонил, когда мы выловили банку с деньгами.
— Откуда вы это узнали? — в удивлении спросил адвокат.
— Я отнюдь не слепа, и, кроме того, мистер Мейсон, вы очень известны.
Ваши фотографии часто появляются в газетах. — Она улыбнулась:
— Гораздо чаще, чем мои.
— Продолжайте.
— Меня разыскал некий очень учтивый, но безжалостный мужчина и поставил в затруднительное положение.
— Каким образом?
— Дело в том, что ему известно кое-что обо мне.
— Точнее, о вашем прошлом?
Она посмотрела адвокату прямо в глаза и заметила:
— У каждой известной и красивой голливудской актрисы, стремящейся обеспечить свое будущее, вполне возможны свои тайны в прошлом… и настоящем.
— А как выглядит этот мужчина?
— Это человек примерно пятидесяти лет. У него серые пронизывающие глаза и односторонний склад ума.
— Что вы имеете в виду? — спросил Мейсон. — Может быть, он хочет…
— Как раз нет, мистер Мейсон, — быстро прервала она. — Он совершенно равнодушен к женщинам.
— Чего же он хочет?
— Денег.
— Сколько?
— Те три тысячи долларов, которые я нашла.
— Вы же отдали эти деньги в полицию. Разве он не читал газет?
— Читал. Ему все известно.
— Как же он собирается получить эти деньги?
— Он требует, чтобы я сделала заявление полиции о том, что вся эта комедия была разыграна ради рекламы, что некий мой друг дал мне три тысячи долларов, напечатал письмо мнимых шантажистов и посоветовал мне заявить, что во время катания на водных лыжах я нашла банку с деньгами, что, возможно, это шантажируют кого-нибудь из богачей, проживающих у озера.
Этот мужчина потребовал, чтобы в полиции я разыграла раскаяние и призналась, что все это было проделано ради моей личной рекламы, что это была приманка для газет. Затем он сказал, что через некоторое время полиция возвратит мне эти деньги, и я их вручу ему.
— А если вы откажетесь? — перебил ее Мейсон.
