Джон Карр - Дом на Локте Сатаны. Темная сторона луны
– Совсем наоборот, Николас. Ты привезешь ей самый лучший и желанный из всех подарков. Нет нужды объяснять, что я имею в виду денежное содержание. Пеннингтон ей это предложил, а ты выступишь гарантом, ведь у Эстелл, по крайней мере, нет оснований сомневаться в твоих добрых намерениях. Думаю, все пройдет хорошо, если ты и Пеннингтон воздержитесь от слишком умных замечаний. Мисс Дейдри очень старается, чтобы праздник прошел как надо. Вы что-то сказали, мистер Эндерсон?
– Да, – отозвался Гэррет, державшийся шагов на десять сзади. – Простите, что перебиваю, но эта леди – миссис Пеннингтон Баркли… Как она выглядит?
Мистер Долиш ответил полуобернувшись и не замедляя шаг:
– Разве я уже не говорил, сэр, что жена Пеннингтона очаровательна? Несмотря на разницу в их возрасте…
– Да, конечно. Но я имел в виду не совсем это. Как она выглядит? Как бы вы ее описали?
– Трудный вопрос, сэр.
– Да, но…
– Самому придирчивому критику, – заявил мистер Долиш, – пришлось бы признать, что она очень хороша собой. Мисс Дейдри выглядит даже моложе своих лет. Она среднего роста, светловолосая, с весьма обходительными манерами…
– Блондинка? – прервал Ник Баркли и резко обернулся. – Черт возьми, какая это была бы ирония судьбы! Тебе пришло в голову то же самое, Гэррет?
– Вовсе нет…
Теперь пришла очередь Гэррета застыть как вкопанному. Двое других последовали за носильщиком, который открыл дверь в передней части вагона, и поднялись внутрь. На перроне началось оживление. Гэррет все еще стоял неподвижно, не в силах отогнать невероятную идею, когда кто-то сзади коснулся его локтя. Это был другой носильщик с массивными чертами лица и манерами заговорщика.
– Прошу прощения, сэр, но леди сказала…
– Какая леди?
– Из последнего купе вон того вагона, сэр. Это вагон с коридором на дальней стороне. Если хотите пройти в то купе, входите в дверь справа, идите вперед и за углом поверните налево. Леди просила, чтобы вы, прежде чем присоединиться к другим джентльменам, заглянули на минутку к ней.
– Спасибо. – Гэррет передал носильщику маленький чемоданчик вместе с полукроной. – Отнесите это в купе к моим спутникам. Скажите, что я не намерен опаздывать на поезд и скоро к ним приду.
Разумеется, это было невозможно, но все же… Гэррет огляделся вокруг и быстро зашагал.
У широкого окна, находящегося в тени, как и другие окна поезда, виднелась красная треугольная табличка с надписью белыми буквами: «Не курить». Женщина в купе взглянула на Гэррета. Прижав ладонь к оконному стеклу и слегка отвернувшись, словно стараясь не видеть происходящее снаружи, у окна стояла Фей Уордор.
Глава 4
Было это разрядкой напряжения? Или кое-чем похуже?
«Силы небесные!» – воскликнул бы Ник.
Во всяком случае, когда Гэррет открыл дверь купе и оказался лицом к лицу с Фей, стало ясно, что его появление произвело эмоциональный взрыв. Они оба могли рассмеяться, но не сделали этого.
Фей была одна. В бело-голубом летнем платье и голубых туфлях на босу ногу она съежилась на угловом сиденье у окна. Девушка показалась Гэррету еще более прекрасной и желанной, чем прежде, но она выглядела так, будто ожидала удара. Дрожащими пальцами Фей щелкнула замком белой сумочки, вынула черепаховый портсигар, хотя они находились в купе для некурящих, и попыталась его открыть, словно нервный фокусник, у которого не получается трюк. Сразу после этого начали происходить абсолютно нелепые вещи.
Снаружи, где по бетонной платформе громыхала багажная тележка, мужчина, похожий на преуспевающего бизнесмена, внезапно промчался мимо окна в сторону локомотива, потом остановился, повернулся и с той же скоростью побежал в обратном направлении. В тот же момент Фей наконец удалось открыть черепаховый портсигар. По какой-то непонятной причине оттуда вылетела сигарета с фильтром, словно ее что-то вытолкнуло, описала дугу в воздухе и упала на противоположное сиденье.
– О господи! – воскликнула Фей.
Дрожа всем телом и, возможно, едва удерживаясь от истерического смеха, Фей снова откинулась на сиденье. Гэррет, чувствуя, что его нервы также на пределе, подобрал сигарету и протянул ей:
– Полагаю, это твоя?
– Но она мне не нужна!
– По-твоему, она нужна мне?
– Боже мой, как это смешно!
– Может быть, «смешно» – не совсем подходящее слово, Фей, но не будем об этом спорить. А теперь послушай…
– Нет, это ты меня послушай! Пожалуйста!
Темно-голубые глаза и черные ресницы на фоне матово-белой кожи сделали свое дело – решимость Гэррета улетучилась.
– Пожилой мужчина впереди тебя… он говорил с тобой, хотя я не совсем расслышала его слова…
– Тот, который похож на Маколи?
– Разве? Ну, не важно. Это был мистер Долиш, верно? Адвокат? Значит, молодой человек, который шел рядом с ним…
– Молодой человек?
– Да. Должно быть, это мистер Николас Баркли. Ты как-то говорил, что он твой ближайший друг и что ты учился с ним в школе. Значит, ты едешь в Грингроув?
– Да. А ты, по-видимому, уже там обосновалась?
– Ну… да. А почему ты спрашиваешь?
– Почему я спрашиваю?
Послышались слабые звуки захлопывающихся дверей. Раздался свисток, и поезд тронулся с места. Фей нервным жестом указала на противоположное сиденье. Но Гэррет не стал садиться. Он стоял перед ней не совсем твердо, так как поезд покачивался, набирая скорость, и глядел на нее сверху, как недовольный учитель.
– Так как ты не имеешь ни малейшего понятия, почему я об этом спрашиваю, попытаюсь тебе объяснить. Но сначала один вопрос, Фей, если только это твое настоящее имя…
– Конечно настоящее! А почему он не должно быть настоящим?
– Ты как-то сказала…
– Я имела в виду мою фамилию. К тому же на нее у меня тоже есть законное право, что бы ты ни услышал в будущем.
– Значит, тебя зовут не Дейдри? И ты не жена Пеннингтона Баркли?
– Господи, ужас какой! Мне и во сне такое не могло привидеться, хотя у меня часто бывают ночные кошмары. Нет, Гэррет, я не жена Пеннингтона Баркли и вообще, слава богу, никогда не была замужем. Кто тебе сказал, что я миссис Баркли?
– Никто. Это просто моя безумная идея. Но я слышал описание миссис Пен, и оно вроде бы подходило к тебе. Долиш сказал, что она блондинка среднего роста – хотя ты скорее маленького…
– Что за вздор, Гэррет! Я знакома с мистером Долишем – он точен до педантичности. Неужели он сказал «блондинка»?
– Ну, вообще-то нет. Как пишут в детективных романах – если подумать, он сказал «светловолосая». Но ведь это практически одно и то же, верно?
