Жорж Сименон - Двухгрошовый кабачок
— И вы тоже?
— Я не танцую.
— Ведь муж, хочешь не хочешь, должен был заметил, то, о чем вы говорите?
Англичанин вздохнул:
— Не знаю! Он всем им должен был деньги.
С одной стороны, Джеймс был похож на дурачка или опустившегося пьяницу, с другой — в нем было что-то интригующее.
— Ну, ну!
— Два перно, два!
— Да… Мадо незачем было даже знать. Делалось это втихую. Файтен с самым невинным видом, не лишенным однако двусмысленной настойчивости, занимал деньги у любовников жены.
Больше они ничего не сказали друг другу.
Гроза так и не началась. Мегрэ выпил свои перно, не отрывая взгляда от толпы на улице. Он сидел, удобно устроившись в кресле, перебирая в уме обстоятельства дела в том виде, в каком оно представлялось в настоящий момент.
— Восемь часов!
Джеймс пожал ему руку и ушел, как раз когда начался дождь.
С пятницы это превратилось уже в привычку. Не отдавая себе отчета, Мегрэ шел в сторону кафе Ройяль. Однажды он не мог удержаться, чтобы не сказать Джеймсу:
— Смотрю я, вы никогда не возвращаетесь домой после работы? С пяти до восьми вы…
— Надо же человеку иметь свой собственный угол! — вздохнул тот.
Этим собственным углом была терраса кафе, мраморный столик, опалового цвета аперитив, а для наблюдения — колоннада Мадлен, белый передник гарсона, толпа, движущиеся машины.
— Вы давно женаты?
— Восемь лет.
Мегрэ не решался спросить, любит ли он свою жену. Впрочем, он был уверен, что тот ответит «да». Однако после восьми часов! Посидев в своем собственном уголке!
Разве отношения этих двух людей не начинали походить на дружбу?
На сей раз о делах не говорили. Мегрэ выпил свои два перно. Ему необходимо было встряхнуться. Мелкие хлопоты, разные ерундовые дела буквально одолели его.
Время было отпускное. Приходилось заниматься делами своих коллег. А тут еще судебный следователь, который вел дело об убийстве в кабачке, не оставлял его в покое, требовал, чтобы он еще раз допросил Мадо Файтен, проверил бухгалтерские книги торговца рубашками, поговорил со служащими Бассо.
В Сыскной полиции совсем мало осталось людей, а надо было расставить посты везде, где мог бы появиться беглец. Все это портило настроение шефу.
— Вы еще, наверно, порядочно провозитесь с этой штукой? — спросил судебный следователь утром.
Мегрэ был вполне согласен с Джеймсом. Он чувствовал, что Бассо должен быть в Париже. Но откуда у него деньги? Как он живет? Чего он ждет? Чем намерен заняться?
Виновность его не доказана. Дав себя арестовать и взяв хорошего адвоката, он мог рассчитывать если не на оправдание, то, во всяком случае, на легкое наказание. После чего он опять обрел бы свое состояние, свою жену, своего сына.
Вместо этого он сбежал, прятался где-то, отказался от всего, что составляло его жизнь.
— Надо полагать, у него есть свои соображения, — повторил как всегда философски настроенный Джеймс.
«Ждем непременно, будем вокзале, целуем».
Это было в субботу. Госпожа Мегрэ прислала любящий ультиматум. Ее муж еще не знал, как на него ответит. Однако в пять он уже был в кафе Ройяль, пожимал руку Джеймсу, повернувшемуся к гарсону:
— Перно…
Как и в прошлую субботу — сплошная лавина, движущаяся к вокзалам, непрерывный поток нагруженных багажом такси, озабоченность людей, отправляющихся, наконец, в отпуск.
— Едете в Морсанг? — спросил Мегрэ.
— Как обычно в субботу.
— Мне будет не хватать вас…
Комиссару тоже очень хотелось поехать в Морсанг. Но, с другой стороны, ему хотелось повидать жену, половить форель в мелких речушках Эльзаса, вдохнуть вкусный запах дома свояченицы.
Он еще не решил, что предпринять. Неопределенно взглянул на Джеймса, который вдруг встал и направился в глубину кафе.
Мегрэ нисколько не удивился. Просто он машинально отметил этот внезапный уход. Он едва обратил внимание на то, что его компаньон вернулся.
Прошло пять минут, десять. Подошел гарсон.
— Господин Мегрэ, простите? Это один из вас?
— Это я. В чем дело?
— Вас просят к телефону…
Мегрэ встал, теперь он прошел в глубину кафе, недовольно нахмурившись, потому что, несмотря на состояние отрешенности, чувствовал какой-то подвох.
Войдя в кабину, он повернулся в сторону террасы и увидел, что Джеймс смотрит на него.
— Странно, — буркнул он. — Алло! Алло! Мегрэ слушает. Алло! — Он начал барабанить пальцами, теряя терпение. Наконец женский голос произнес на другом конце провода:
— Слушаю!
— Алло! Что вы хотите?
— Какой номер вы просите?
— Меня вызвали к телефону, мадемуазель.
— Этого не может быть, мосье! Повесьте трубку. Ваш номер не вызывался уже больше десяти минут.
Он с силой толкнул дверь кулаком. Все произошло мгновенно, словно удар дубинки. На улице, в тени от террасы, рядом с Джеймсом стоял человек. Это был Марсель Бассо — в нелепом одеянии, слишком тесном, непохожий на себя, — лихорадочный взгляд его не покидал двери кабины.
Они увидели друг друга одновременно. Губы Бассо шевелились. Должно быть, он сказал что-то и тут же ринулся в толпу.
— Сколько раз вы звонили? — спросила кассирша у Мегрэ.
Но тот уже бежал. Терраса была вся заставлена. Пробравшись, он выскочил на тротуар, но уже трудно было сказать, в каком направлении исчез Бассо. Мимо проезжали десятки такси. Быть может, он в одном из них? А еще автобусы!
Насупившись, Мегрэ вернулся к столу, сел, ни слова не говоря, не глядя на Джеймса, который не двинулся с места.
— Кассирша спрашивает, сколько вы разговаривали? — подошел спросить гарсон.
— К черту!
Ему показалось, что губы Джеймса тронула улыбка, и он накинулся на него:
— Поздравляю вас!
— Вы думаете?..
— Заранее было состряпано?
— Вовсе нет! Два перно, гарсон! И сигареты!
— Что он вам сказал? Что ему надо было?
Джеймс молча откинулся на спинку стула, вздохнул, как человек, считающий всякий разговор бесполезным.
— Деньги? Где он выкопал костюм, который был на нем?
— Не мог же он разгуливать по Парижу в белых фланелевых брюках и рубашке!
Действительно, в таком одеянии он сбежал на вокзале в Сен-Поре. Джеймс ничего не забыл.
— Вы впервые встречаетесь с ним на этой неделе?
— Он встречается со мной!
— И вы ничего не хотите сказать?
— Вы бы поступили точно также, разве нет? Я сотни раз пил у него. Он мне ничего плохого не сделал.
— Ему нужны были деньги?
— Он добрых полчаса следил за нами. Еще вчера мне показалось, что я его заметил на той стороне улицы. Разумеется, он не посмел…
— Поэтому вы сделали так, чтобы меня позвали к телефону!
— У него был усталый вид!
— Он ничего не сказал?
