Найо Марш - Смерть в белом галстуке
— Эй, эй! — встревожился лорд Роберт. — Что это вы вдруг?
— Да я бы и не разрешила вам говорить, — с сомнением, хотя и с достоинством произнесла леди Аллейн. — Полагаю, я не слишком любопытна.
— Вот это по-настоящему ценно.
— Не знаю, что вы имеете в виду, — с серьезным видом сказала леди Аллейн, — но я вам скажу, что имею в виду я, Банчи. Я имела в виду только невротичек. Невротички! Женщины, которые всегда начеку. Это просто поразительно, — продолжала она, энергично потирая нос, чем тут же напомнила лорду Роберту своего сына, — но именно это выражение застыло в густо подкрашенных глазах нашей хозяйки, как и в прекрасных от природы глазах Ивлин Каррадос. Слушайте, не коктейль ли этот странный ударил мне в голову?
— Именно коктейль, — решительным тоном сказал лорд Роберт, — и ударил вам в голову.
— Банчи, дорогой! — пробормотала леди Аллейн. Они встретились глазами, и оба улыбнулись.
Вокруг них изысканно волновалась толпа гостей. Шум, сигаретный дым, острый аромат цветов и винных паров нарастали, казалось, ежесекундно. Сбитые с толку родители толпились вокруг кресла леди Аллейн. Лорд Роберт по-прежнему сидел возле нее, с удовольствием вслушиваясь в ее спокойный мягкий голос и краем глаза продолжая наблюдать за миссис Хэлкет-Хэккет. Все приглашенные, по-видимому, уже прибыли, и она вошла в залу. Это было его шансом. Он повернулся и внезапно оказался лицом к лицу с капитаном Уитерсом. Несколько мгновений они стояли, глядя друг на друга. Уитерс был высокого роста, и лорду Роберту пришлось несколько закинуть голову. У Уитерса был ослепительно надменный вид, тогда как лорд Роберт отличался пухлостью и производил комическое впечатление. Но странное дело — из них двоих именно лорд Роберт обладал большим достоинством, чем и превосходил своего визави, а по контрасту с его мягким взглядом капитан выглядел неожиданно воровато. Его широкое привлекательное лицо заметно побледнело. Прошло несколько секунд, прежде чем он заговорил.
— О! Э-э… Привет! — вдруг с жаром произнес он.
— Добрый вечер, — ответил лорд Роберт и повернулся к леди Аллейн. Тогда капитан Уитерс стремительно удалился прочь.
— В чем дело, Банчи? — мягко спросила леди Аллейн. — Я никогда прежде не видела вас столь высокомерным.
— Вы знаете, кто это?
— Нет.
— Этого типа зовут Морис Уитерс. Он — напоминание о моих прежних днях в Форин-Офис.
— Вы напугали его.
— Надеюсь, — сказал лорд Роберт. — Мне надо уходить, и я еще намерен засвидетельствовать свое почтение нашей хозяйке. Было очень приятно увидеть вас. Может, зайдете как-нибудь пообедать? Приводите Родерика. Ну? Подарите мне один вечер? Пожалуйста!
— Право, у меня столько хлопот с Сарой… Мы можем вам позвонить? Если удастся…
— Должно удаться. Au'voir,[7] дорогая!
— Прощайте, Банчи.
Он отвесил легкий поклон и начал пробираться через толпу к миссис Хэлкет-Хэккет.
— Я собираюсь уходить, — сообщил он ей, — но хотел бы сказать вам еще несколько слов. Прием получился исключительный.
Весь блеск своего светского воспитания она тут же сосредоточила на нем. Разумеется, подумал он сочувственно, это было псевдовоспитание, имитация, но имитация превосходная. Она называла его «дорогой лорд Роберт» на манер гранд-дамы из легкой светской комедии. Ее американский акцент, который ему запомнился и который придавал очарование ее театральным выступлениям, теперь был в значительной степени преодолен, но это ровным счетом ничего не меняло. Она спросила его, не собирается ли он провести весь светский сезон, на что он ответил, как обычно, помаргивая, что он примет в нем лишь посильное участие.
— А будете ли вы на представлении в зале на Констанс-стрит в четверг после полудня? — спросил он в свою очередь. — Я ужасно как рассчитываю на это.
В ее глазах не отразилось ничего, но, прежде чем ответить «да, она будет», она сделала еле заметную паузу.
— Там Сермионский квартет, — заметил лорд Роберт. — Они уж-жасно хороши, не так ли? Подлинные асы.
Миссис Хэлкет-Хэккет отвечала, что обожает музыку, особенно классическую.
— Что ж, — сказал лорд Роберт, — льщу себя надеждой увидеть вас там, если, разумеется, это вам не наскучит. Не так уж часто встретишь сегодня человека, которому нравился бы Бах.
Миссис Хэлкет-Хэккет возразила, что, по ее убеждению, Бах изумителен.
— Скажите мне, — заговорил лорд Роберт с заговорщическим видом любителя сплетен, — дело в том, что я только что столкнулся с одним типом, чье лицо мне показалось, ну до чрезвычайности знакомым, но определить, кто это, не могу. Этот тип вон там разговаривал с девушкой в красном.
Он заметил, как она побледнела, отчего румяна на ее щеках превратились в отдельные пятна, и подумал: «Бедняжка, это ее потрясло!»
— Вы имеете в виду капитана Мориса Уитерса? — проговорила она.
— Возможно. Фамилия мне ничего не говорит. Но с ним связаны ужасающие воспоминания. Впрочем, мне время уходить. Могу ли я надеяться увидеть вас в четверг? Благодарю вас. Всего хорошего.
— Всего хорошего, дорогой лорд Роберт, — ответила миссис Хэлкет-Хэккет.
Выбравшись из толпы гостей, он терпеливо дожидался, пока ему принесут его шляпу и зонтик, когда кто-то произнес у него над ухом:
— Хэлло, дядя Банч! Уходишь домой?
Лорд Роберт неспешно повернулся и увидел племянника.
— Простите! О, это ты, Доналд! Да, ухожу. Сейчас поймаю такси. Подвезти?
— Да, пожалуйста, — сказал Доналд.
Взглянув на племянника поверх очков, лорд Роберт заметил, что тот выглядит несколько взволнованным, и подумал: «Что, черт побери, с ними со всеми происходит?» Однако сказал он другое:
— Ну, тогда пошли.
И они вместе вышли на улицу. Лорд Роберт расправил зонтик, и в это время к тротуару подъехало такси.
— Вечер добрый, господин лорд! — сказал шофер.
— О, это ты, что ли? — ответил лорд Роберт. — Вечер добрый. Мы направляемся домой.
— Чейен-Уок, двести. Понял, господин лорд, — просипел шофер.
Это был пучеглазый и седовласый таксист с веснушчатым лицом, на котором застыло выражение добродушия и угрозы. Он захлопнул за ними дверцу, резко щелкнул рычажком счетчика и включил зажигание.
— Все-то тебя знают, дядя Банч, — заметил Доналд, но голос его был несколько неестественным. — Даже какой-то таксист.
— Этот парень курсирует в нашем районе, — ответил лорд Роберт. Он то и дело крутился на сиденье и поглядывал поверх очков на племянника. — Что случилось?
— Я… да нет, ничего. Я хочу сказать, с чего ты решил, что что-то случилось?
