Эрл Гарднер - Собака, которая выла
Обзор книги Эрл Гарднер - Собака, которая выла
Эрл Стенли Гарднер
Собака, которая выла
Глава I
Дверь кабинета открылась, и вошла Делла Стрит.
— Там очень странный посетитель, — сообщила она. — Предупреждаю вас на всякий случай, но, по-моему, его нужно принять.
— Прекрасно, — ответил Перри Мейсон. — Чего он хочет?
— Проконсультироваться о собаке, которая воет.
Перри Мейсон и бровью не повел, однако в задумчивом взгляде, каким он одарил секретаршу, мелькнул озорной огонек.
— Может быть, — заметил он, — ему нужен ветеринар?
Делла Стрит не улыбнулась, напротив, заговорила торопливо и возбужденно:
— Речь идет о чем-то крайне важном. Он и минуты не может усидеть на месте, а выглядит — будто неделю не спал. Я спросила, что за дело, он ответил — о собаке, которая воет. Я рассмеялась, но, увидев выражение его лица — никогда не забуду, — сразу прикусила язык. Он добавил, что еще хочет посоветоваться с вами о завещании.
Перри Мейсон, однако, не выказал ни малейшего интереса.
— Я устал, — заявил он, — и не люблю корпеть над завещаниями. Я судебный адвокат.
Но Делла Стрит продолжала, пропустив его слова мимо ушей:
— Потом он сказал, что хочет знать, останется ли завещание в силе, если завещателя казнят за убийство. Я спросила, кто оставил завещание, он ответил, что сам собирается сделать завещание и хочет с вами о нем посоветоваться, а также о воющем псе.
Морщины усталости разгладились на лбу адвоката, в глазах блеснул живой интерес.
— Пригласите клиента, — распорядился он.
Делла Стрит распахнула дверь кабинета и произнесла голосом, каким женщины обычно обращаются к ребенку или тяжелобольному:
— Входите, мистер Картрайт. Мистер Мейсон вас примет.
Широкоплечий, довольно крупный мужчина лет тридцати двух, с тоскливым выражением в карих глазах, вошел и впился взглядом в невозмутимое лицо Перри Мейсона.
— Вы адвокат Перри Мейсон? — спросил он.
Мейсон кивнул и пригласил:
— Присаживайтесь.
Посетитель рухнул в кресло, которое указал ему адвокат, машинально извлек пачку сигарет, сунул одну в рот и уже собирался опустить пачку в карман, но спохватился, что не предложил закурить Перри Мейсону.
Рука, протянувшая через стол пачку, дрожала, что не укрылось от проницательных глаз адвоката; помедлив с секунду, он покачал головой и произнес:
— Нет, спасибо, я курю свои.
Мужчина кивнул, торопливо засунул сигареты в карман, чиркнул спичкой, непроизвольно подался вперед и опустил локоть на ручку кресла. Рука со спичкой нашла, таким образом, опору, и он сумел прикурить.
— Секретарь, — спокойно продолжал Перри Мейсон, — сообщила, что вы бы хотели получить совет о собаке и о завещании.
Посетитель кивнул.
— О собаке и о завещании, — механически повторил он.
— Ну что ж, — сказал Перри Мейсон, — поговорим сначала о завещании. О собаках я мало знаю.
Картрайт снова кивнул. Во взгляде карих глаз, что он не сводил с Мейсона, была отчаянная надежда, с какой тяжелобольной взирает на опытного врача.
Перри Мейсон достал из ящика письменного стола стопку желтой бумаги стандартного формата, взял настольную ручку и спросил:
— Ваше имя?
— Артур Картрайт.
— Возраст?
— Тридцать два года.
— Адрес?
— Милпас-драйв, дом 4893.
— Женаты?
— Разве это имеет значение?
Оторвав перо от бумаги, Перри Мейсон поднял глаза и посмотрел на Картрайта пронзительным взглядом.
— Имеет, — ответил он.
Картрайт потянулся к пепельнице и стряхнул пепел; его рука дрожала лихорадочной дрожью.
— Думаю, для такого завещания, которое я составляю, это неважно, — произнес он.
— Я должен знать, — возразил Перри Мейсон.
— Но я же говорю вам, это неважно с точки зрения того, как я собираюсь завещать мою собственность.
Перри Мейсон ничего не сказал, но тихое упорство в самом его молчании заставило Картрайта заговорить.
— Да, — сказал он.
— Имя жены?
— Паула Картрайт, двадцать семь лет.
— Живете вместе?
— Нет.
— Где она проживает?
— Не знаю.
Перри Мейсон с минуту помедлил, изучая измученное лицо клиента спокойным задумчивым взглядом, и сказал успокаивающе:
— Хорошо, мы к этому еще вернемся. А сейчас расскажите-ка подробнее, как вы намерены распорядиться вашим имуществом. Дети у вас есть?
— Нет.
— Кому вы хотели бы его завещать?
— Прежде чем обсуждать это, — выпалил Картрайт, — я хочу знать, имеет ли завещание силу независимо от того, какой смертью человек умирает.
Перри Мейсон молча кивнул.
— Допустим, — продолжал Картрайт, — человек умирает на виселице или на электрическом стуле. Допустим, его казнят за убийство. Что тогда происходит с его завещанием?
— Завещание остается в силе, — разъяснил Мейсон, — какой бы смертью ни умер завещатель.
— Сколько нужно свидетелей, чтобы завещание было законным?
— В одних случаях двое, в других — ни одного.
— Как это понимать?
— А так, что еслн завещание напечатано на машинке и подписано вами, двое свидетелей должны удостоверить вашу подпись. Но в нашем штате, если текст завещания написан вами полностью от руки, включая число и подпись, и на бумаге не имеется других записей либо машинописного текста, — в этом случае отпадает необходимость в подтверждении вашей подписи. Такое завещание имеет силу и действенность.
Артур Картрайт вздохнул, судя по всему, с облегчением. Когда он заговорил, речь его стала спокойнее и не такой отрывистой.
— Что ж, — произнес он, — с этим, похоже, все ясно.
— Кому бы вы хотели завещать имущество? — спросил Перри Мейсон.
— Миссис Клинтон Фоули, проживающей в доме 4889 по Милпас-драйв.
Перри Мейсон удивленно поднял брови:
— Соседке?
— Соседке, — ответил Картрайт тоном, пресекающим дальнейшие вопросы.
— Прекрасно, — заметил Перри Мейсон и добавил: — Не забывайте, Картрайт, что вы обращаетесь к адвокату, а от адвоката не должно быть секретов. Расскажите всю правду. Ваши тайны останутся строго между нами.
— Но я же, — раздраженно возразил Картрайт, — все и рассказываю, разве не так?
Взгляд и голос Перри Мейсона были одинаково невозмутимы.
— Не знаю, — произнес он. — Я сказал, что сказал. А теперь послушаем про завещание.
— Вот это и есть завещание.
— Что вы хотите сказать?
— Именно то, что сказал. Вся моя собственность отходит миссис Клинтон Фоули — целиком и полностью.
Перри Мейсон воткнул ручку в держательницу и тихо забарабанил по столешнице пальцами правой руки. Он посмотрел на Картрайта настороженно-прицельным взглядом.
