Филипп Ванденберг - Беглая монахиня
Сегодня события того далекого 1525-го года кажутся мне наиболее волнующими и диковинными во всей моей жизни. Конечно, воспоминания многое преображают, красивое и доброе перевешивает, но перед моими глазами так до сих пор и стоит жуткая картина, когда плотники на рыночной площади Бамберга начали устанавливать виселицу, на которой палач должен был лишить меня жизни.
Я часто задумывался о том, явилось ли уничтожение «Книг Премудрости» огромной потерей для человечества. Не пошло ли это скорее на пользу, если вспомнить, какие средства и пути изыскивали некоторые личности, чтобы завладеть ими? И я даже не Магдалену имею тут в виду, чьим единственным интересом был эликсир, с помощью которого она надеялась освободиться от обвинений в колдовстве со стороны инквизиции.
Если бы Папа и его алчный легат Джустиниани нашли сокровища тамплиеров, кто знает, что бы они сделали с этим несметным богатством. Бедные — тут уж я нисколько не сомневаюсь — остались бы ни с чем, несмотря на слова Господа в Библии: «Так, как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне».
А Альбрехт Бранденбургский, этот сердцеед? Он бы вел еще более расточительный и распутный образ жизни, пьянствовал бы и скупал не имеющие никакой ценности косточки мнимых «святых», бывших при жизни не святее свиньи, предназначенной на убой.
Еще остаются чернокнижник Иоганн Фауст и его заказчик Эразм Роттердамский. Когда Фауст, этот шарлатан, сочинявший гороскопы, несколько лет назад отправился в мир иной, никто и слезинки не пролил по нему. И даже Эразму, сиятельнейшему ученому, его собственная смерть спустя всего несколько дней помешала скорбеть по ушедшему. Кстати, я вовсе не уверен, что Фауст, который был ближе к дьяволу, чем любой человек в этом мире, отдал бы «Книги Премудрости» своему заказчику. Если бы книги нашел Фауст, он сам бы воспользовался их содержанием и посмеялся над Девятью Незримыми, поскольку один из них поручил это дело именно ему, величайшему шарлатану и обманщику.
Девять Незримых больше не давали о себе знать. Хотя каждый из них достиг славы и почета на своем поприще, их сообщество утратило свой смысл. Если же проследить судьбу тех трех Незримых, принадлежность которых к союзу не вызывает сомнения, то они лишь подтверждают мои мысли о том, что «Книги Премудрости» должны быть навсегда стерты из памяти человечества. Великий Рудольфо стал жертвой покушения. Отличавшегося крепким здоровьем аббата Тритемия за несколько дней скрутил странный недуг. А Папа Климент после десятимесячного пребывания на посту понтифика ушел из жизни на пути в Рим. Такое впечатление, что над тайными книгами тяготело проклятие и они скорее были способны разрушить мир, чем подарить нам, людям, лучшие времена.
Что же до жены канатоходца, то не стану скрывать, я боготворил Магдалену, втайне любил ее. Но я, увы, не был знаменитым канатоходцем, как Великий Рудольфо. Не было у меня и предприимчивости, которой обладал посланник дома Фуггеров Маттеус Шварц.
То, что моя внешность уступала обоим, не подлежит сомнению, хотя опыт учит, что самые красивые женщины чувствуют симпатию как раз к мужчинам, обделенным природой, а не наоборот.
Причина, скорее всего, заключается в законе природы, по которому, к примеру, одинаковые полюсы отторгают друг друга, а разные притягивают. В моем случае этот закон, к сожалению, не сработал. Но кто знает правду о любви? Давать свои толкования так же бессмысленно, как исследовать мотивы, побуждающие человека действовать так, а не иначе.
Моя страсть к сочинению историй берет, наверное, начало в том магическом воздействии, которое на меня оказывают странствующие шуты и ярмарки. Так было не всегда. Может, меня не оставляет безумная надежда, что в один прекрасный день из циркового фургончика выйдет женщина в зеленом платье, грациозная и самоуверенная, — Магдалена.
Исторические факты
События романа «Беглая монахиня» разворачиваются в 1525 году, в период с мая по сентябрь. Это время заката Средневековья и начала Ренессанса. А еще время Реформации и кровавых крестьянских войн.
Как свидетельствуют старые летописи, в эти времена по стране разъезжали многочисленные странствующие цирковые труппы, чтобы снова выманить на площади запуганный народ, попрятавшийся по своим домам. Особенно много бродячих артистов было по берегам Майна и его притоков — там, где прошли самые суровые и жестокие бои.
И в монастырях, которых как нигде много между Бамбергом и Майнцем, царили неспокойные времена. Монахи и монахини, зачастую против своей воли проводившие жизнь за монастырскими стенами, восставали против настоятелей орденских обителей. Папа Римский, кардиналы и князья-епископы были чем угодно, только не образцами христианской жизни в смирении и целомудрии. Они, не стесняясь, вели праздную и распутную жизнь.
МАГДАЛЕНА, главная героиня романа, — вымышленный персонаж. Вымышлен и монастырь Зелигенпфортен. Иначе обстоит дело с монастырями Эбербах и Святого Якоба в Вюрцбурге. Последний, однако, был разрушен во время Второй мировой войны.
ВЕЛИКИЙ РУДОЛЬФО, как и все артисты его труппы, — тоже плод авторской фантазии. Однако все они действуют в историческом контексте и пересекаются с известными реальными персонажами того времени.
К примеру, это скульптор и художник ТИЛЬМАН РИМЕНШНАЙДЕР, которого Магдалена встречает в Вюрцбурге. С 1520 по 1521 год он был даже бургомистром своего родного города, однако судьба его после крестьянского восстания была плачевна. Вюрцбургский князь-епископ подверг его пыткам как сторонника повстанцев, и ему перебили кисти рук. После 1525 года Рименшнайдер уже не смог взять резец в руки и умер в 1531 году в горечи и озлоблении.
«Его курфюрстшеская милость» АЛЬБРЕХТ БРАНДЕНБУРГСКИЙ (1490–1545) — также историческая фигура, тут и сочинять ничего не надо. С 1514 года архиепископ и курфюрст Майнца, с 1518 года — кардинал. Свою должность и сан он купил на деньги, взятые взаймы у Фуггера. Сверх этого курфюрст Альбрехт отличался дорогостоящими увлечениями: коллекционировал, как многие его современники, ценные реликвии, любил красивых женщин и изящные искусства.
Подробнее о его женщинах. Он жил с ЭЛИЗАБЕТ ШЮЦ, которую называл «Лейс», в гражданском браке, и у них была дочь, которую он выдал замуж за своего секретаря ИОАХИМА КИРХНЕРА. Когда «святейший князь» пресытился Лейс, он обратил свои взоры на богатую франкфуртскую вдовушку АГНЕС ПЛЕСС, урожденную Штраус. Через пару лет он сделал ее аббатисой монастыря, который построил для нее в окрестностях Ашаффенбурга, в лесопарке Шенталь.
АЛЬБРЕХТ ДЮРЕР и МАТИАС ГРЮНЕВАЛЬД, а в первую очередь ЛУКАС КРАНАХ СТАРШИЙ были завалены заказами от курфюрста Альбрехта. Портреты кисти Кранаха изображают Альбрехта в образе святого Иеронима или же вместе с возлюбленной в образах святого Мартина и святой Урсулы. На другом кранаховском портрете Лейс представлена в образе прелюбодейки из Евангелия от Иоанна.
Не подлежит сомнению и то, что МАТТЕУС ШВАРЦ (1497–1574), главный бухгалтер аугсбургских Фуггеров, взимал долги с Альбрехта Бранденбургского. Впрочем, подробности того, насколько ему это удалось, не сохранились. Любовная связь, подобная той, что была у него якобы с «женой канатоходца», вполне возможна.
Жизнь чернокнижника и составителя гороскопов ДОКТОРА ИОГАННА ФАУСТА (около 1480 — около 1536) так же загадочна, как даты его жизни. Даже его имя Иоганн, вероятно, ненастоящее, скорее всего, Фауста звали Георг. Гете, посвятивший ему величайшую поэму на немецком языке, и вовсе назвал его Генрихом. Кстати, Гете был не первым и не последним, кто использовал образ Фауста как литературный персонаж. Первые литературные попытки относятся к 1575 году. Вот и в этой книге Фауст оказывается воплощением зла.
Доказанным считается, что после 1520 года Фауст пребывал в Бамберге и составлял для епископа ВЕЙГАНДА РЕДНИЦА, имевшего резиденцию на соборной горе в Бамберге с 1522 по 1556 годы, гороскоп за десять гульденов. Затем его следы теряются, и он всплывает только в 1528 году в Ингольштадте, а позже в 1532-м в Нюрнберге.
В неменьшей степени окутана легендами фигура ИОГАННА ТРИТЕМИЯ (1462–1516). Ученый монах-бенедиктинец и оккультист, он снискал известность не столько как аббат монастыря Святого Якоба, сколько своими многочисленными трактатами по черной магии, нигромантии (колдовство при помощи злых духов) и стеганографии (искусство тайнописи). Уж очень охотно он окружал себя зловещим ореолом, чем заслужил признание даже в высших кругах. Якобы он инсценировал для императора Максимилиана в 1482 году жуткий спектакль, во время которого появлялся дух покойной супруги императора Марии Бургундской — предположительно посредством камеры-обскуры.
Его сочинения об искусстве тайнописи на латыни пользовались большой популярностью далеко за пределами Германии. Тритемий считался изобретателем Tabula recta (лат.: квадратная доска), шифровального метода, который, несмотря на поразительную простоту, остается загадкой для несведущего.
