Год Быка - Омельянюк Александр Сергеевич
В этот раз, накануне доклеив самые последние этикетки, Платон занимался исключительно своими делами. После обеда он принял душ и стал ждать развязки, завязанного им ещё год назад. И она наступила неожиданно.
Надежда Сергеевна Павлова, придя в этот раз на работу только к пятнадцати часам, сначала что-то громко поведала своим соседям по кабинету, и, переговорив по телефону с компаньонами, вошла в кабинет к Платону, радостно объявив:
– «Платон! Мы сегодня идём в ресторан на день рождения Ивана Гавриловича!».
– «А куда?» – вынужден был он хоть как-то реагировать на слова начальницы.
– «Туда же, куда и в прошлый раз, в «Ёлки-палки» на Солянке!» – продолжая сиять от счастья, завершила она тираду, зачем-то именно сейчас, забирая к себе вскипевший чайник.
Платон же вышел пока в цех позаниматься лечебной гимнастикой и сосредоточиться. Его ум лихорадочно искал выход из данной ситуации. Пока он ничего начальнице и не обещал, так что руки развязаны, причину не идти можно придумать любую, в том числе слинять беспричинно.
Но через несколько минут неожиданно раздалось зычное от Надежды:
– «Платон! Ну, ты идёшь? Мы тебя уже десять минут ждём!».
– «А я и не знал, что сейчас уже…, думал попозже! Мне вообще-то позвонить надо!».
– «А я уже заперла дверь и ключи сдала! Позвонишь в другой раз! Пошли! Мы на машине!».
Это лучше я в другой раз поеду с Вами! – про себя подумал он, сказав вслух другое:
– «Сейчас соберусь, а Вы поезжайте! Я пешком, меня в машине укачивает, а тут ведь почти рядом! Я даже раньше Вас доберусь!».
Надежда ушла, но Платон не спешил.
Он выиграл время и позицию для решающего шага.
И ничто теперь не мешало ему спокойно подумать и принять окончательное решение.
Для начала он переоделся, взял сумку, запер кабинет и, отдавая ключи вахтёру Галине Александровне, услышал от неё:
– «Ну, Вы опять на пьянку?!».
Платон тяжело вздохнул, медленно протягивая ей связку ключей:
– «Фу, так неохота идти!» – изобразил он усталость своего тела.
– «Я Вас понимаю! Но идти всё равно надо!» – поучала бывалая интеллигентка.
По той информации, которой располагаете Вы, может и так? Но по тому, что слышал я от Гудина – никогда! – про себя решил Платон, вслух же сказав лишь неопределенное:
– «Ну, ладно, я пошёл!».
Он дождался пока стих звук отъезжающей машины, и вышел во двор, на всякий случай оглядевшись. Уехали!
Хорошо бы, чтоб коллеги меня не увидели. Но они могут увидеть меня, идущим в сторону метро «Китай-город»! И эти Ёлки-палки на углу Солянки, и эти переулки, никак не минуешь, чтобы не опоздать на нужную электричку! – рассуждал он по дороге.
Выйдя из Подколокольного переулка на Солянку, Платон перешёл на противоположную сторону и смешался с группой офицеров, прикрываясь ими с правого фланга.
Почти тут же он заметил припаркованную к тротуару «Шкоду» Алексея.
Значит уже приехали и сейчас заняты поисками мест. Могут посмотреть на улицу через громадное окно и меня увидеть! – размышлял свободомышленник.
Тогда он демонстративно поднял к уху мобильник, имитируя наверно важный и срочный звонок, и свернул налево за угол.
Вот и всё! Чао, Гудин! – несколько успокоился Платон.
Ну, надо же, какие они сволочи, эти наши мужики?! Ведь видели, что я пошёл обедать, и не остановили меня, не сказали, что сегодня идём в ресторан! Хотя позиция каждого из них вполне понятна! Гудин этого не сделал из-за вредности, а Алексей – из-за недальновидности! Но Надежда, какова? Сказала мне об этом в самый последний момент! Решила, что я, как собачонка, с радостью побегу на дармовую еду! Дура! Фиг, Вам! Жрите сами и радуйтесь! Вот только жалко, что Надька дёрнула меня на улицу с не до конца высохшими волосами после душа! И Насте не успел позвонить! Хорошо хоть, что на улице относительно тепло. Да и Настя со звонком пока перебьётся! В общем, мой план сработал! Есть за что себя уважать! – рассуждал после «драки» Платон.
Всю дорогу на дачу он ждал звонка Надежды, решив телефон пока не открывать, но тишина!
Она, наверно, всё поняла! – сделал он, было вывод про свою начальницу, но ошибся.
Вечером на даче он заглянул в SMS-сообщения и увидел, что та звонила ему аж четыре раза!
Поздно вечером Платон всё же ответил на её пятый звонок, объяснив, что у него была договорённость с сестрой о поездке на дачу в одно с ним время. А так как телефон его разрядился, то он не смог никому позвонить, и вынужден был сразу идти в метро, чтобы не опоздать на оговорённую с сестрой электричку.
– «А мы тут тебя обыскались! – веселилась Надежда – Лёшка ходил тебя искать даже до трамвая! Мы думали, может, что с тобой случилось?!» – продолжала она, смеясь.
Наверно радуется сэкономленным на мне деньгам? Так они меня всё-таки и не поняли! С их желанием урвать дармовщинку и нажраться, они не видят других, интеллигентных людей! – несколько сокрушался Платон.
Среда началась с сухой, но прохладной погоды. При проходе с перрона в метро «Выхино» Платон нечаянно задел своей всё ещё богатырской грудью сутулую спину впереди стоящей девицы, в пиджаке в мелкую бело-серую клетку. Та дёрнула спиной назад, отталкивая его грудь.
– «Ну, что ты, коза, дёргаешься?!» – не удержался пенсионер.
– «Фи!» – в пол-оборота искажённой злой гримасой лица, окинула она его пренебрежительным куриным взглядом, обходя и обгоняя на всякий случай пару людей в очереди.
С утра он завёз дочери огурцов для засолки, потому и припозднился на работу. Но Надежда на это даже не прореагировала, сразу заведя разговор на производственную тему. По её весёлости и доверительности Платон решил, что она кое-что всё же поняла из вчерашнего его демарша, и стала его ещё больше уважать за это.
– «Тут Гаврила всё…» – начала, было, она, но тут же оборвала фразу.
Надежда рассказала Платону, как она послала Лёшку с Гаврилычем искать его. Как Нона всё время просила её позвонить ему по телефону, но тот был недоступен в метро. Как они вначале ели бесплатный десерт в виде персиков, ананасов, дынь и арбуза, который строптивому не достался.
И ведь никто не ожидал от меня, надёжного, такого фортеля! Знать так и не узнали они меня! И никому даже в голову не могло придти такое, чтобы я игнорировал бы чей-то день рождения! Так что Гудин вначале настрадался из-за меня, побегал за мной, частично получил своё! Зато потом понял денежную выгоду от моего отсутствия и получил удовольствие! – оценивал Платон плюсы и минусы безвозвратно прошедшего.
– «А чего ты не ходил на день рождения Гаврилы с нами в ресторан?» – спросила его позже Нона.
– «А я, вообще-то говоря, не пью – начал он, но после короткой паузы, уже тише, себе под нос, продолжил – с кем ни попадя!».
– «Но я так и поняла! Когда тебя искали, я им сразу сказала, что ты не придёшь! Ты же человек обязательный! Раз тебя до сих пор нет, то значит и не будет!».
– «Под его стеклянным взглядом мне никакой кусок в горло не полезет!» – ответил ей обязательный аналитик.
Вечером, после проливных дождей, футбольное поле быстро просохло.
С большим удовольствием Платон поехал поиграть в футбол и забить свой пятидесятый гол в этом сезоне. И это ему удалось.
Свой юбилейный гол он забил с близкого расстояния с лёта, подъёмом правой ноги. А великолепный пас с правого фланга ему зряче отдал Санька Бурков («Колокольчик») – лучший дачный плеймекер, с которым он, как и с Алексеем Грендалем, любил играть в одной команде.
И Платон не остался в долгу, в свою очередь, отдав два голевых паса Колокольчику, получив от этого ещё большее удовлетворение.
Когда молодые мужчины ушли на волейбол, пожилые Кочет с Грендалем выиграли у пары отроков 25:13. Платон забил ещё четырнадцать голов, дав одиннадцать пасов Алексею, один дав даже специально ему на голову. Тот тоже не остался в долгу, дав Платону возможность забить единственный в сезоне гол головой. И как?! Платон своим теменем просто вонзил мяч в сетку ворот противника, после мягкого наброса мяча Алексеем по диагонали метров с пяти.
