Максим Кузьменко - Масоны из провинции
— Разве что подписи поставить, и работа сделана. — закончил мысль Владимир Степанович.
— Огласку делу не давать. Люди скажут что благородные с ума сошли, а священники следом, волнения начнутся. Придется потом отвечать, тому кто все наружу выплеснул. — говорил Сергей. — Кому это надо?
— Да, мне кажется, Грызлов там рекомендации оставил. — Алексей Николаевич посмотрел в глаза Буничу. — Не так-ли?
Грызлов-то оставил, да только выгодные владыке, а вот Андрей Свиридович не владыке служит, у него начальники другие. Бунич перевел дух, все так, кроме, разве одного пункта, даже двух.
— А вы, — начал столичный гость, обращаясь к Коншину. — как смотрите на то, что-бы город возглавить?
— Ого! — Владимир Степанович был удивлен. — Надо подумать.
— А вам начальника тайной полиции? — продолжал сыпать предложениями Бунич, но уже в сторону Алексей Николаевича.
— Нет. — сразу дал ответ Ларин. — Я свое отвоевал.
— Жаль, — честно признался Анддрей Свиридович. — это место как раз для такого человека как вы. — Алексей Николаевич ничего не ответил. Снова повисла неловкая пауза. — Ну что-ж, вы мне очень помогли, — встал пухленький человек. — весьма признателен. — они распрощались. — Завтра жду ответ, — напомнил он Коншину о своем предложении. — после завтра я отъезжаю в Екатеринославск.
Они распрощались на том самом месте где встретились чуть более часа тому назад.
— Даже скучновато было. — разочаровано сказал Коншин.
— Вы примете предложение? — спросил Ларин у мужчины.
— Не знаю. — честно признался он.
— Принимайте, — посоветовал генерал. — а то пришлют очередного Кунина.
— Отчего сам не принял? — напомнил Владимир Степанович.
— Для вашей должности возраст преимущество, а для моей обуза. — с улыбкой ответил Ларин.
— Эх! Ну хорош ответ! — засмеялся Коншин. — Нужно договорится о встрече, лясы поточить. — предложил он.
— Вот ваше назначение и отметим! — вставил Сергей.
— Да вы заодно! — снова рассмеялся Владимир Степанович. — Федор! И ты с ними?
— Точно так. — с улыбкой ответил тот.
— Охохо! — снова смеялся мужчина. — Целый заговор! Ну я подумаю. Бывайте! Господа! — и они с Федором направились в сторону реки.
Снег уже почти не падал, наоборот, подтаяло, и копыта коней месили снежно-грязевую кашу, которая противно чавкала.
— Не жалеешь? — спросил Сергей. — Что отказался.
— Нет. — ответил Алексей Николаевич.
— Поехали к нам. — предложил юноша. — Ты вчера быстро ушел, мама отцу о тебе все уши проговорила. Теперь он хочет тебя благодарить, и знакомится.
— Я скоро себя героем почувствую. — усмехнулся мужчина.
— Как раз время просить.
— Чего? — не понял Алексей Николаевич.
— Руки Вальх Раисы Петровны! — напомнил Сергей.
«Вот и все, — думал Сергей. — дело масонов из провинции можно считать законченным». Только одно обстоятельство никак не давало забыть обо всем, то что главный злодей бежал. Ну да в этом нет его, Сергея, вины, здесь он не при чем. И вообще, хватит думать об этом, впереди сколько важных событий.
С остальным все случилось так как и советовали Буничу. Унге был выслан из страны с запретом на въезд. Из Петербурга прислали новых губернатора и начальника тайной службы, Егор стал полицмейстером, Коншин принял предложение возглавить город. Василию Попову разрешили продать имущество и уехать из губернии, говорят что он поехал в Полтаву, дальше с ума сходить. Вскоре было забыто и само тайное общество, мало-по-малу, город оправился от печальных событий, и жизнь снова потекла своим, привычным руслом.
* * *— Как это он на черте летал? — не понял смуглый мальчонка.
— Ты что, в горшке сидел? — отдернул его хлопец постарше. — Сел на спину, взялся за роги, и летал. — просто объяснил он.
Ночь пред рождеством! Сочельник! В доме у Раисы Петровны народууу…не протолкнешься. Сергей сидит у камина, в кресле, рядом, на широком быльце, по правую руку, сидит Олечка, перед ним, прямо на полу, больше дюжины крестьянских детей, раскрыв рты слушают пересказ повести Гоголя. Их матери, часть здесь, часть помогают хозяйке дома готовить завтрак, скоро, всей гурьбой, они отправятся на рождественскую службу.
Мужики, старшие конюхи, смотрящие ферм, и просто работники собрались в столовой, за столом, курят трубки и папиросы, да судачат о том, о сем. Вместе с ними Алексей Николаевич, Мирон, и конечно-же Александр Глов. Многие помнят замечательного врача, и просто хорошего человека, многие рады снова его повидать и поговорить с ним.
— И шо, мало коней? — допрашивался конюх Максим.
— Да не особо. — кивал головой Александр Александрович. — Зато народу, — он покачал головой. — немыслимое количество.
— Ну так столыця. — важным тоном сказал Охрим.
— Дурень ты, — посмотрел на него Максим. — Петембург наша столыця.
Остальные мужики загоготали.
— Ну что, собирайтесь. — вышла хозяйка дома. — Пойдем.
Сергею понравилась служба, он не был религиозным человеком, но в бога верил, а все обряды так и называл — ритуалы. Молодой священник, присланный вместо вероотступника Василия, читал красивым, звонким голосом. За недолгое время он уже успел пошить новые хоругви, а из Киева привез еще икон. Все желающее в церковь не поместились, и служба проходила во дворе.
— Вот стал-бы Василий на морозе читать? — говорил набожный Остап когда уже шли обратно. — Тот своего брюха лишний раз на улицу не показывал!
— Остап! — отдернула его жена.
Стол был щедро накрыт. Нельзя сказать что все держали строгий пост, но все-же старались, поэтому незамедлительно приступили к угощению. Сивуха, водка, вино, наливки, каждый пил свой напиток, вареники с разными начинками, колбасы свиные, кровяные, ветчина и студень, именуемый здесь «холодэць», сала разных посолов и копчений, настоящий пир.
Раиса Петровна каждый год справляла рождество у себя дома, для своих рабочих и родных, это была традиция, и нужно сказать что хорошая традиция.
Сергей чувствовал себя превосходно, праздничная атмосфера наполняла сердце радостью. Его любимая рядом, вся семья здесь, он уже и думать забыл о недавних делах, и о том, что дела эти все еще не завершены.
* * *Ох и гремела свадьба!!! Да не простая!!! Сразу и дочь и мать замуж вышли!!! Женихи, правда, разные. В любом другом городе, вполне возможно, пошли-бы толки да пересуды, но не здесь. В Александровске все знали историю Вальх Раисы Петровны и Олечки Орловой. Все уважали и женщину, и ее дочь, приемную. Все были рады за обеих.
Гуляли аж под конец января, когда земля была укрыта сугробами, праздники закончились, а все гости смогли приехать на свадьбу. Ведь нельзя было гулять без таких важных людей как Безруков, и Ганс фон Ляухен, который и был тем самым профессором, что воспитал и образовывал Сергея.
Были здесь и Коншин, и Егор Трофимов, новый полицмейстер, с супругой, и его тесть Никифор с остальным семейством, Федор, куда без него? Павел Коношев, жаль что родня из Томска не приехала, и много, очень много других, близких и дорогих людей.
Гулять хотели в усадьбе, но одноглазый трактирщик так и сказал отцу жениха:
— Если ваш сын не в моей корчме свадьбу справит, то назло вам, вами спасенный глаз себе выколю. — как тут откажешь?
Градоначальник подарил участок земли, под дом, рядом с усадьбой Вальх, а Сергею сказал:
— Береги ее, раз тебе так повезло! А то мой сын снова холостой! — и зашелся хриплым смехом.
Артур Коншин не приезжал из Киева, отец решил его там и оставить, а его должность в Никополе отдали другому, так что на свадьбе юноша не присутствовал, но поздравления прислал.
Семь дней гуляли!!! Весь город праздновал, радуясь за счастье всеобщей любимицы!!!
А после свадьбы отправились в общее путешествие, в Австрию, в регион Тироль, город Инсбурк, родной город профессора фон Ляухена, который и вызвался сопровождать молодоженов.
Все закончилось
Австрия очаровала русскую аристократку. Не то что-бы ей не хватало снегов и прогулок на санях у себя дома, на родине. Нет, мороз такой-же колючий, а снег такой-же белый. Но было что-то сказочное в этих местах, то что завораживало и сердце наполнялось радостью. Может это имение Ганса фон Ляухена, которое тот любезно предоставил своим гостям в полнейшее пользование на весь срок их прибывания в стране, с огромным каминным залом, большими спальнями и окнами, которые показывали смотревшим в них прекрасный вид на склоны гор, поросшие густым лесом, а вот с другой стороны виднеются красные, черепичные крыши беленьких, крестьянских домиков.
Или это сам лес? Когда гуляешь по здешней роще, одевшись в теплые меха, и обувшись в меховые сапожки, ожидаешь за очередным кустарником повстречаться с тем самым Дедом Морозом, который почему-то заблудился в далеких краях. А может он здесь и живет?
