Джон Рид - Десять дней, которые потрясли весь мир
Я заявляю прямо и открыто: соотношение сил, связывающее нас с союзниками, благоприятно для интересов России. Поэтому очень важно, чтобы наши взгляды по вопросам войны и мира находились в возможно точном и ясном соответствии с точкой зрения союзников по тем же вопросам… Во избежание всяких недоразумений я должен прямо заявить, что на Парижской конференции Россия должна выражать единую точку зрения…»
Оратор не стал комментировать скобелевского наказа, но зато он сослался на только что опубликованный в Стокгольме манифест германо-скандинавского комитета. Этот манифест требовал автономии для Литвы и Латвии; «Но, — заявил Терещенко, — это явно невозможно, ибо Россия не может обойтись без незамерзающих портов на Балтийском море…
В этом пункте вопросы внешней политики тесно связываются с вопросами политики внутренней, ибо если бы у нас существовало сильное чувство единства всей великой России, то мы не были бы свидетелями повсеместных и повторяющихся манифестаций, говорящих о желании различных народов отложиться от центрального правительства… Подобный сепаратизм противоречит интересам России, и русские делегаты не могут поддерживать его…»
[2.9]
Во время морской битвы в Рижском заливе не только большевики, но и сами министры Временного правительства считали, что британский флот покинул Балтийское море с определённым умыслом и что этот его поступок был выражением позиции, часто и открыто излагавшейся в английской прессе и полуофициально высказывавшейся английскими представителями в России: «С Россией кончено, с ней больше не стоит возиться…».
См. интервью с Керенским (приложение 13, стр. 278 — 279).
Генерал Гурко был при царской власти начальником штаба русской армии. Он занимал выдающееся положение при разложившемся императорском дворе. После революции он был одним из немногих деятелей, высланных по политическим и личным мотивам. Поражение русского флота в Рижском заливе совпало по времени с аудиенцией, данной в Лондоне королём Георгом этому генералу, человеку, которого русское Временное правительство считало опасным германофилом, а также реакционером!
[2.10]
«Рабочим и солдатам.
Товарищи! Тёмные силы усиленно работают над тем, чтобы вызвать в Петрограде и в других городах в ближайшие дни беспорядки и погромы. Они нужны, чтобы получить возможность потопить в крови всё революционное движение. Под предлогом восстановления нарушенного порядка и охраны жизни обывателей они надеются водворить ту самую корниловщину, которую революционному народу удалось раздавить недавно. Горе народу, если эти расчёты удадутся! Торжествующая контрреволюция уничтожит Советы и войсковые комитеты, сорвёт Учредительное собрание, приостановит переход земли к крестьянам, покончит со всеми надеждами народа на скорый мир и заполнит тюрьмы революционными солдатами и рабочими.
В своих расчётах контрреволюционеры и черносотенцы опираются на стихийное недовольство тёмной части народа продовольственной разрухой, продолжающейся войной и общим настроением жизни. Они надеются всякое выступление солдат и рабочих превратить в погром, который запугает мирное население и бросит его в объятия водворителей порядка.
При этих обстоятельствах будет преступным легкомыслием всякая попытка организовать в эти дни выступление или демонстрацию хотя бы с самыми революционными целями. Сознательные рабочие и солдаты, недовольные политикой правительства, нанесли бы выступлением вред не кому-либо иному, а лишь собственному делу и революции. Они сыграли бы в руку контрреволюции.
Поэтому Центральный Исполнительный Комитет требует от всех рабочих и солдат не повиноваться призывам к выступлению.
Рабочие и солдаты! Не поддавайтесь провокации! Помните о вашем долге перед страной и революцией! Не нарушайте единства революционного фронта обречёнными на неудачу выступлениями!
Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих и солдатских депутатов.»
«РОССИЙСКАЯ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ.
ОПАСНОСТЬ БЛИЗКА.
Всем рабочим и солдатам.
(Прочтите и передайте другим.)
Товарищи рабочие и солдаты! Родина в опасности. Наша свобода и наша революция вступили в труднейшие свои дни. Враг стоит на подступах к Петрограду. Разруха растёт с каждым часом. Получать хлеб для Петрограда становится всё труднее и труднее. Все, все от мала до велика должны удвоить усилия, должны всячески стараться уладить положение… Спасём нашу родину, спасём нашу свободу… Оружия и припасов — для армии! Хлеба — большим городам! Порядок и организация — всей стране!
И в эти грозные, решительные дни распространяются слухи, что где-то подготовляется выступление, что кто-то призывает рабочих и солдат сорвать революционный мир и порядок… Большевистская газета “Рабочий Путь” подливает масла в огонь; она льстит тёмным и несознательным элементам, вкрадывается в их доверие, обольщает рабочих и солдат, поднимает их против правительства, суля им золотые горы… Доверчивые, тёмные люди не рассуждают, а верят… А с другой стороны, идут слухи — слухи о том, что тёмные силы, царские прислужники, германские агенты радостно потирают руки. Они готовятся соединиться с большевиками и вместе с ними раздуть беспорядки в гражданскую войну.
Большевики и сбитые ими с толку невежественные рабочие и солдаты бессмысленно кричат: “Долой правительство! Вся власть Советам!”, а тёмные царские прислужники и вильгельмовские шпионы будут вторить им: “Бей евреев, бей лавочников, грабь рынки, громи заводы и магазины, разбивай винные погреба! Бей, жги, грабь!”.
И тогда начнётся страшная смута, междоусобная война в народе. Ещё больше увеличится разруха, и, быть может, снова польётся кровь по улицам столицы. А тогда — что тогда?
Тогда дорога на Петроград будет открыта Вильгельму. Тогда в Петроград вовсе не будет приходить хлеб, и дети будут умирать с голоду. Тогда армия на фронте останется без поддержки, наши братья в окопах будут выданы немцам на расстрел. Тогда Россия потеряет всякое уважение у иностранных государств, ваши деньги потеряют ценность, всё станет так дорого, что невозможно будет жить. Тогда долгожданное Учредительное собрание будет отложено, ибо собрать его в срок будет невозможно. И тогда — смерть революции, смерть нашей свободе…
Этого ли хотите вы, рабочие и солдаты? Нет! Но если нет, то идите, идите к тёмным людям, сбитым с толку обманщиками, и скажите им всю ту истину, которую мы уже сказали вам!
Пусть все знают, что каждый, кто в эти грозные дни призывает вас выйти на улицу против правительства, есть либо тайный царский прислужник, провокатор, либо бессознательный помощник врагов народа, либо подкупленный шпион Вильгельма.
Все сознательные рабочие-революционеры, все сознательные крестьяне, все революционные солдаты, все те, кто понимает, в какое несчастье может вовлечь наш народ выступление или бунт против правительства, должны объединиться и не позволить врагам народа погубить нашу свободу!
Петроградский избирательный комитет
меньшевиков-оборонцев».
[2.11]
Это ряд статей, последовательно помещавшихся в «Рабочем Пути» во второй половине октября 1917 г. Привожу только отрывки из двух статей.
«…“У нас нет большинства в народе, без этого условия восстание безнадёжно”…
Люди, которые способны говорить это, либо исказители правды, либо педанты, которые желают, во что бы то ни стало, не считаясь ни капли с реальной обстановкой революции, получить наперёд гарантии, что во всей стране партия большевиков получила ровнехонько половину голосов плюс один голос…
Наконец, самый крупный факт современной жизни в России есть крестьянское восстание… Движение крестьян в Тамбовской губернии было восстанием и в физическом и в политическом смысле, восстанием, давшим столь великолепные политические результаты, как, во-первых, согласие передать земли крестьянам. Недаром вся запуганная восстанием эсеровская шваль вплоть до “Дела Народа” вопит теперь о необходимости передачи земель крестьянам!…
Другое великолепное политическое и революционное последствие крестьянского восстания… это — подвоз хлеба к станциям железных дорог Тамбовской губ….
