Диана Гэблдон - Шотландский узник (ЛП)
— Я не думаю, что вам придется сражаться с ним, — мягко сказал Джейми.
Он взглянул в сторону деревьев и увидел, что Твелветри смотрит на него в упор. Не отрывая от него глаз, Джейми очень медленно потянулся, демонстрируя уверенность в себе. Уголок рта Твелветри приподнялся, он принял информацию к сведению, но не собирался отказываться от своих намерений. То ли он думал, что Джейми не придется драться с ним, то ли считал, что сможет справиться с обоими соперниками. Джейми склонил голову в легком поклоне.
Грей стоял спиной к Твелветри, перебрасывая саблю из руки в руку.
Он уверенно чувствовал вес сабли, надежной и тяжелой; свежезаточенный край лезвия поблескивал, он еще слышал запах масла и точильного камня, от него волосы на руках поднялись дыбом.
Джейми вернулся и обнаружил, что Гарри Карьер уже присоединился к лорду Джону и Тому Берду. Полковник кивнул ему.
— Не удалось отсидеться в стороне, — сказал он, наполовину извиняясь.
— Хотите сказать, что его светлость не вполне уверен, что я при необходимости дам ему полный отчет?
— Только частично. В основном, хочу сказать, что он мой друг, черт побери.
Грей едва заметил прибытие Гарри, поглощенный своими приготовлениями, но при этих словах улыбнулся.
— Спасибо, Гарри, — он подошел к своим спутникам, охваченный внезапным приливом чувства. В его голове всплыла строчка из народной песни:
«Каждому мужчине Бог дает ястреба, собаку и друга…»
Он подумал, что Тома вполне можно считать верным псом, Гарри, конечно, друг, а Джейми Фрейзер ястреб, дикий и свирепый, но, положа руку на сердце, других он у Бога не попросил бы.
* * *Я чувствую, как бьется мое сердце, слышу дыхание. Кто сможет их остановить?
Гарри протянул руку, и Грей пожал ее. Он ободряюще улыбнулся Тому, который, стоя с пальто, жилетом и чулками в руках, выглядел так, словно собирается упасть в обморок. Неясный сигнал пробежал между мужчинами, и противники сошлись лицом к лицу.
Мокрая свежая трава приятно холодила ступни. Ублюдок не спал всю ночь, глаза красные. На кого он больше похож без парика — на хорька или барсука? Надо было остричь мои волосы, но, черт возьми, уже поздно…
Его сабля с коротким звоном коснулась клинка Твелветри, и электричество устремилось вдоль позвоночника и распространилось до кончиков пальцев. Он принял более твердую стойку.
— Начинайте, — крикнул Мед и отскочил в сторону.
Джейми сразу понял, что они оба превосходные фехтовальщики. Ни один не смотрел по сторонам; это был свирепый танец, и они сошлись с сосредоточенной яростью, ища слабые места друг друга. Стая голубей сорвалась с дерева, испугавшись шума.
Это не могло продолжаться долго, Джейми знал. Бои на мечах решались в считанные минуты, и никто не мог выдержать сабельного боя больше четверти часа. И все-таки, ему казалось, что все длится долго, очень долго. Струйка пота поползла у него по спине, несмотря на прохладное утро.
Он был так увлечен битвой, что чувствовал, как сжимаются его собственные мышцы, вторя выпадам и вольтам, вздохам и хрипам; его руки были сжаты в кулаки так сильно, что костяшки пальцев его разбитой руки готовы были выскочить из суставов.
Грей знал, что хочет сделать; он направил колено между ног Твелветри, целя ему в шею, словно собирался снести с голову с плеч. Но Твелветри не был новичком, хотя не отступил, а выдвинулся вперед, ожидая Грея. Грей мгновенно перенес баланс на другую ногу, но Твелветри сделал выпад и с громким криком отскочил назад.
Грей тоже отклонился назад, но недостаточно быстро, и Джейми услышал сдавленный крик из своего собственного горла при виде красной полосы, мгновенно перечеркнувшей бедро Грея, и темного пятна, поползшего вниз по ткани штанов. Merde! [50]
Грей рванулся вперед, то ли не замечая, то ли не обращая внимания на рану, но его нога подкосилась, и он упал на одно колено, перехватив клинок Твелветри над левым ухом. Твелветри покачнулся и затряс головой, и Грей получил время, чтобы с трудом подняться на ноги, рвануться и рассечь мышцу на руке Твелветри.
Попался, ублюдок! Попался!
— Жаль, что это не правая рука, — пробормотал Карьер. — Это положило бы конец бою.
— Нет, они дерутся до смерти, — сказал капитан Мед. Губы у него были совершенно белыми, и Джейми подумал, что парень еще никогда не видел убийства.
Твелветри повернулся, открывшись, и Грей бросился на него, слишком поздно поняв, что угодил в ловушку; Твелветри ударил его сверху рукоятью сабли, наполовину оглушив. Грей выронил оружие, прыгнул к Твелветри, перехватил его через корпус и оперевшись на здоровую ногу, бросил противника через бедро, тяжело ударив его о землю. Получи, засранец! Иисусе, как звенит в ушах…
— О, очень красиво, сэр, замечательно! — воскликнул доктор Хантер, с энтузиазмом потирая руки. — Вы когда-нибудь видели более красивый бросок через бедро?
— Нет, ничего подобного, — сказал Гарри, прищурясь.
Грей стоял, приоткрыв рот и тяжело дыша. Он поднял саблю и оперся на нее, пытаясь восстановить дыхание. Пряди волос прилипли к лицу, и струйка крови медленно текла по щеке и голой шее.
— Вы… продолжаете, сэр? — спросил он.
Давай, вставай быстрее, и покончим с этим! Шевелись!
Твелветри перекатился на живот; он не отвечал, но ему удалось подняться на колени. Он подполз к своей сабле, поднял ее и медленно с угрожающим видом встал на ноги. Его ответ был ясен.
Грей поднял свою саблю как раз вовремя, чтобы поймать встречный удар, удерживая его над рукоятью. Не долго думая, Грей ударил Твелветри в лицо свободной рукой. Тот в ответ вцепился Грею в волосы и дернул, пытаясь вывести из равновесия. Его рука была ослаблена порезом, из раны брызгала кровь, и он не смог удержать захвата; Грей перехватил его руку и яростно оттолкнул противника.
Джейми вздрогнул от хриплого крика Твелветри, понимая, что удар пришелся по ребрам. У него самого на боку был кривой шрам от удара английской сабли при Престонпансе.
Грей получил преимущество, когда Твелветри отпрянул от него, но хитрый хорек поднырнул под руку и ударил снизу в незащищенную грудь Грея.
Черт! Раздался дружный вздох. Грей отступил на шаг на ослабевших ногах, закашлял, его рубаха покраснела. Твелветри попытался встать над ним, ему понадобилось две попытки, ноги заметно дрожали.
Грей стоял на коленях, покачиваясь взад и вперед, сабля висела у него в руке.
Фак…
— Встаньте, милорд. Пожалуйста, встаньте, — шептал Том в тоске, сжимая рукав хозяйского пальто. Карьер пыхтел, как кипящий чайник.
— Он может попросить пощады, — бормотал Карьер. — Он должен. Господи, нет.
Твелветри шагнул к Грею, обнажив в гримасе острые зубы. Его рот открывался, но слов не было. Он подошел на шаг ближе, поднимая окровавленную саблю. Еще один шаг.
Один… еще….
Сабля Грея рванулась вверх стремительно и легко, Грей взлетел вслед за ней, вонзив клинок в живот хорька. Раздался страшный крик, но Джейми не мог сказать, кто закричал. Грей опустил саблю и уселся на траву, он выглядел удивленным. Потом он поднял глаза и неясно улыбнулся Тому, затем его глаза закатились под лоб и он опрокинулся на спину, растянувшись на мокрой траве, медленно темневшей от крови.
Иисусе…
Твелветри выглядел не менее удивленным, он все еще стоял, сомкнув руки вокруг лезвия в животе. Доктор Хантер и капитан Мед уже бежали к нему и успели поймать, прежде, чем он упал на землю.
У Джейми мелькнула мысль, успел ли капитан Твелветри дать инструкции капитану Меду относительно своего тела, но он отбросил ее, и рванулся по траве к своему другу.
— Отвезите меня… домой.
Глава 33
Розовые письма
«Вы знаете, что если бы клинок прошел между ребрами, вы бы уже были мертвы?»
Грей не первый раз слышал эти слова, и даже не в первый раз слышал их от Хэла, но это был первый раз, когда он смог ответить.
— Знаю.
На самом деле первым это сказал доктор Хантер, затем доктор Магуайр, семейный врач Греев, и, наконец, доктор Лэтхэм, полковой хирург. Кончик клинка ударил его в третье ребро затем скользнул наискось и вверх на два или три дюйма и застрял в кости грудины. Это было почти не больно, просто он был оглушен силой удара.
— Сильно болит? — Хэл присел на кровать, внимательно глядя на брата.
— Немного. Терпимо.
Хэл не шевелился.
— Ты в полном сознании, не так ли?
— Конечно. Что за вопрос? — Грей чувствовал себя не очень хорошо. Раны болели, задница онемела от долгого лежания в постели, и теперь, когда прошла лихорадка, он чувствовал зверский голод.
— Твелветри умер сегодня утром.
— О. — Он на мгновение прикрыл глаза, а затем снова открыл с чувством виноватой благодарности за голод и боль. — Упокой, Господь, его душу.
