Михаель Пайнкофер - Братство рун
— Верно, сэр. Но когда я открыл дверь, там никого не было. Только вот этот пакет лежал на пороге. Я полагаю, что кто-то подшутил.
— Дайте мне его, — потребовал сэр Вальтер, после чего распаковал пакет, завернутый в кожу, рассмотрел со всех сторон и потянул за шнур.
Под кожей находилась деревянная плоская коробочка, со съемной крышкой. Квентин затаил дыхание, когда увидел, что достал его дядя из шкатулки: ключ, величиной с ладонь, поржавевший и с грубой бороздкой.
— Этого быть не может! — воскликнул Квентин, который, конечно же, как и сэр Вальтер, тут же догадался, о каком ключе идет речь. Только леди Шарлотта, которую муж не посвящал в последние события, потому что не хотел беспокоить, оставалась в полном неведении.
— Что это? — спросила она мужа.
— Это, моя дорогая, — ответил сэр Вальтер с довольной улыбкой, — кажется мне, приглашение. Кто-то, похоже, придал большое значение тому, что Квентин и я продолжили наши расследования. И я думаю, мы окажем ему эту услугу…
Глава 12
Снова они собрались в кругу камней, где собирались уже тысячелетия назад их предки, чтобы вызвать темные силы.
Мужчины в темных балахонах и вымазанных сажей масках внимательно смотрели на своего предводителя, стоящего в центре круга. Его белые одежды бледно отсвечивали в лунном сиянии.
— Братья, — громко крикнул он, чтобы все могли услышать его, — снова мы собрались. Великое событие не за горами. Ночь, когда сбудутся все предсказания и исполнятся древние обещания, вот-вот наступит. И есть новости, братья мои. Уже сбывается то, о чем нам поведали руны. Те, кто верят, что победят нас, в действительности работают на нас! Их любопытство так же велико, как их желание уничтожить нас. Однако своими действиями они только способствуют тому, что мы после долгого времени, наконец, получим обещанное нам сотни лет назад.
Сектанты закивали головами и выразили свое согласие глухим бормотанием, среди камней раздался тихий, жуткий хор голосов, затихший в черноте ночи.
— Но есть не только хорошие новости, братья мои. Я не хочу скрывать от вас, что появилась новая опасность. Старый, очень старый враг снова начал беспокоиться. Долгое время наши предшественники считали его побежденным, но он лишь затаился. Все эти столетия он следил за нами и выжидал подходящий момент, чтобы показаться нам. Похоже, друзья мои, что в эти дни решается не только наша судьба. Но также нужно закончить борьбу с теми, кто выступает на стороне нового порядка. Будет решен итог борьбы между их верой и нашей, братья. Мы доведем борьбу до конца и пожнем плоды победы. Как в древние времена, вновь воцарится господство рун!
— Воцарится господство рун! — слаженно ответили сектанты, и их предводитель почти чувствовал всем своим телом то волнение, которое передавалось ему от собравшихся в кругу камней его приспешников.
Он прекрасно умел управлять массами. Он знал, как играть с чувствами и пользоваться словами так, чтобы люди подчинились ему и не задавали больше вопросов.
О том, что поиск документа еще не пришел ни к какому конкретному результату, он умышленно умолчал. Гораздо важнее было ненавидеть общего врага. Потому что ненависть, которую он испытывал уже долгие годы, сумела сплотить группу сильнее, чем любые железные цепи.
Ненависть к новому порядку.
Ненависть к тем, кто представлял его.
Ненависть к веку, который был упадническим и гибельным и требовал обновления. Обновления, которое принесет братство рун.
Глава 13
Ключ подошел. Щеки сэра Вальтера раскраснелись, как у школьника, который в соседском саду тайком воровал яблоки. Что-то тихо щелкнуло в замке, и задвижка отскочила. Затем последовало громкое бряцание, будто ржавую цепь бросили на пол. Вход в потайную комнату библиотеки был свободен.
Конечно, ни сэр Вальтер, ни его племянник не обмолвились ни одним словом о том, какой непредвиденный подарок им подложили вечером под дверь. Библиотекарю они сказали лишь то, что еще раз хотят просмотреть документы в собрании фрагментов. Оказавшись под сводами подвала, они незамедлительно поспешили к запертой комнате.
С металлическим скрипом открылась решетчатая дверь, и свет лампы упал на полки, которые стояли вдоль стен. Каждая из них была доверху набита скрученными в рулоны и засунутыми в кожаные папки рукописями, свидетельствами и фрагментарными документами. И где-то среди всего, как был уверен сэр Вальтер, находились ссылки на таинственное братство.
— Профессор Гэнсвик наверняка бы многое отдал за то, чтобы сейчас оказаться с нами, — сказал Квентин, когда они проникли в комнату.
— Без сомнения, — подтвердил сэр Вальтер. — Вполне возможно, что мы найдем тут еще пару-другую рукописей, которые сможем предоставить ему для рассмотрения. Итак, примемся за работу, мой мальчик. Ты займешься полкой с левой стороны, я же поработаю над правой.
— Хорошо, дядя. А что точно мы ищем?
— Все, что хотя бы приблизительно относится к нашей теме. Если тебе попадут в руки рукописи, в которых говориться о языческих обычаях, магии рун или тайных братствах, тогда ты нашел то, что мы искали.
Пожимая плечами, Квентин принялся за поиски. Его осторожность и любопытство находились в равновесии. Первая папка, за которой он потянулся, была покрыта толстым слоем паутины. Пыль взметнулась вверх и забилась в ноздри и горло, отчего Квентин начал громко чихать и кашлять. В кожаной обложке находилась целая уйма рукописей, и большинство из них были написаны на старой, потрескавшейся бумаге. Чернила поблекли и стерлись, так что чтение обещало быть нелегким занятием. Читать пергаменты было несравненно легче, но зато Квентину пришлось мобилизовать все свои знания латыни и греческого, чтобы добраться до смысла знаков, выстроившихся бесконечными рядами.
Большинство бумаг свидетельствовали о передаче в собственность наделов земли, некоторые документы были связаны с притязаниями на наследство. Причина того, что они были преданы забвению, вряд ли зависела от того, что они содержали в себе разрозненный материал; скорее всего их затеряли, чтобы нельзя было восстановить обратные претензии.
Квентин захлопнул папку и потянулся за следующей. Документы внутри нее были почти все без исключения написаны на пергаменте и скреплены печатями, которые датировали их раннехристианским временем. Священный трепет охватил племянника сэра Вальтера, когда он думал о том, сколько лет всем этим документам. Много столетий назад монахи и придворные писцы создали их, совершенно не думая, что в далеком будущем они когда-то будут прочитаны.
Постепенно Квентин понял, что имел в виду его дядя, когда говорил об оживающей истории и о том, чтобы учиться на поступках и ошибках предшествующих поколений.
В следующий момент Квентин обнаружил палимпсесты — листы пергамента, которые уже однажды были озаглавлены, но их надписи удалили из соображений экономии. Довольно часто это делали небрежно, так что во многих местах можно было прочитать написанное ранее.
Поначалу Квентину это показалось крайне увлекательным — заниматься почти детективной работой по розыску того, что утаено от всего мира. Но наконец ему стало ясно, что писари прошлых времен имели достаточно причин для уничтожения первых названий пергаментов. Речь в документах шла о скучных делах, записки, пометки и подтверждения давно потеряли актуальность и ничего не имели общего с тем, что искали сэр Вальтер и его племянник.
Так проходили часы.
В свете двух керосиновых ламп, которые они не раз уже наполняли, оба изучали бесчисленные документы; они просматривали справки и читали всевозможные отрывки. Они нашли книгу с подробными рисунками человеческого тела, листы с любовными стихами Овидия и других поэтов римского классического периода. Это был настоящий клад документов, одного существования которых было достаточно, чтобы созывать хранителей обычаев.
Только того, что они искали, не находил ни сэр Вальтер, ни его племянник. Наконец Квентин потянулся за томом в два раза толще остальных, стоявшим на верхней полке. Едва Квентин взял его в руки, как потерял равновесие и покачнулся вперед. С криком он упал со стула, на который поднялся, чтобы добраться до верхней полки. Папка с бесчисленным количеством листов выскользнула у него из рук; с глухим ударом оба приземлились на пол в клубах пыли и ворохе листов.
— Квентин! — напустился на него сэр Вальтер, который жутко испугался. — Что ты за растяпа! Что ты опять натворил?
— Я-я не знаю, — пробормотал, запинаясь, Квентин и протер от пыли глаза. Когда он снова открыл их, то увидел беспорядок, который устроил: окруженный ворохом разрозненных листов, он сидел на полу и казался себе проказником, которого поймали за очередной проделкой.
— Ты приведешь все в порядок, — потребовал сэр Вальтер строго, — а именно сейчас же! Ты поднимешь каждый листок и положишь его обратно туда, где он лежал, прежде чем ты…
