Андрей Сеченых - Эхолетие
– Простите, товарищ майор, я упустил второго… поспешил… ну, я на него налетел, там арка была, а он звонил. Пришлось пройти немного дальше, чтобы не раскрыться, а когда развернулся, его уже не было. Автобус там вроде отходил, наверное, он им и воспользовался. Звонил женщине, зовут Машей, договорился о встрече. Судя по разговору, у них близкие отношения.
– Плохо, Стёпа. Вы что-то все стали объекты терять, как дети. Я понимаю, если бы вы были новичками. Видел я этого парня … ну как можно было … Ладно, он сейчас не самое главное. Скажи, сегодня ничего странного не заметил? Ты не стой столбом, присаживайся.
Паршин по вопросу понял, что он обязан был что-то заметить, поэтому присел и осторожно произнес:
– Я напрягся, когда «Француз» у витрины магазина долго стоял. Сначала подумал, что проверяется, но он стоял очень долго, поэтому вряд ли. В автобусе он с другом всю дорогу промолчал, вышли они на остановке «Синие Дали». С ними вышел еще один пассажир.
Крутов жестом остановил Паршина:
– Описать его сможешь?
– Блондин, стрижка короткая, высокого роста, за метр восемьдесят, спортивного телосложения. Лет двадцать пять – тридцать, точнее не скажу. А что?
– Именно этого блондина я встретил в деревне дважды, как только въехал и еще раз уже в самом конце. Странное совпадение. Он за ними шел?
– Нет, он первым вышел и сразу же пошел в сторону деревни. А он с ними в контакт вступал в деревне?
– В том-то и дело, что нет.
– Тогда я ничего не понимаю, Виктор Иванович.
– А что тут понимать, Стёпа. Это наши коллеги работают и, судя по почерку, они из столицы. Красиво работают. Он сам их привел, как на поводке, меня заодно срисовал… скажи, на Плехановской в адресе ничего примечательного не заметил?
– Нет, там все очень тихо было. Объект познакомился с дворником, тот их пригласил к себе, где они и пробыли около полутора часов. Я после нашел участкового и аккуратно поинтересовался. Дворник Игнатьев Михаил Сергеевич, проживает в квартире номер один. Он, оказывается, там с рождения живет. Иногда подрабатывает сапожником возле рынка. Патент у него имеется. Виктор Иванович, я не понял, а с какой целью московские приехали? Этот Дюваль настолько серьезен?
В другое время Крутов, вероятнее всего, с удовольствием поговорил бы со своим заместителем, но сегодня ему было явно не до того:
– Стёпа, думаю, у нас могут быть проблемы. Если бы мы работали одни – полбеды… в общем так, мы с тобой сегодня никуда вместе не ездили. С завтрашнего дня сворачиваем все дела по Дювалю. Парням ничего объяснять пока не надо. Если что, у вас была учебная тренировка. Если план еще не готов – составишь его сегодня ночью. Боюсь, нас случайно могли подставить. И это уже не есть хорошо, – задумчиво добавил Крутов. – Так, Стёпа, допил? Всё, действуй, как договорились, завтра на службе продолжим, пока.
Когда через час раздался звонок в дверь, Крутов почувствовал небольшое смятение в душе. На пороге стоял Нелюбин в спортивном костюме и с легкой улыбкой на тонких губах. Он зашел в квартиру, по привычке огляделся и протянул хозяину руку:
– Ну, привет, что у тебя стряслось?
Крутов ответил на рукопожатие и повел гостя на кухню, попутно пытаясь понизить ему градус настроения.
– Привет, дорогой, это не у меня, это у тебя стряслось. Кофе налить?
– Кофе на ночь вредно, равно как и водка, – Нелюбин иронично улыбнулся и слегка приоткрыл занавеску на окне, демонстрируя хозяину початую бутылку «Посольской». – Смотри-ка, на заводе стали недоливать, надо в ОБХСС позвонить будет.
Смятение в душе уступило месту нарастающей злости:
– Я просто предлагаю поговорить начистоту, – Крутов демонстративно плеснул себе пятьдесят граммов в рюмку и уставился на друга.
– Не пойму тебя, дружище, о какой чистоте мы говорим? – Нелюбин приподнял правую бровь. – Я чист перед тобой, а если у тебя есть что в кармане, то выкладывай, не тяни. Я пробежаться еще хотел успеть.
Крутов резко запрокинул голову и жгучая жидкость немного его успокоила.
– Кирилл, мы старые друзья и со мной финтить не надо. Ты попросил помочь с Дювалем и сказал мне, что это якобы ради твоей дочери.
– Отчего же «якобы».
– Не перебивай, – Виктор Иванович был настроен решительно, – ты меня решил использовать в темную, а я такого отношения к себе не заслужил. Почему ты мне не сказал, что Алёнка здесь вообще не причем? Я головой своей рискую для тебя, а ты…
Нелюбин продолжал с улыбкой рассматривать своего друга, как обычно родители терпеливо смотрят на капризничающих детей:
– Я сказал тебе всё, что думал. А что собственно случилось?
Крутов посмотрел в глаза Нелюбину и понял, как он ему отомстит:
– А ничего не случилось, Кирюш. Так, водочки, видно, лишней выпил, вот и почудилось старику. Знаешь, как в песне… «выпил рюмку, выпил две – закружилось в голове», – Виктор Иванович с выражением в голосе пропел строчку народного шлягера. – Так что, если спешишь, то иди. Извини, что потревожил.
Нелюбин внимательно посмотрел на старого друга и, смахнув с лица остатки улыбки, спросил:
– Что ты хочешь?
– Правду.
– Договорились. Только давай начнем с тебя.
– Да без проблем, – Крутов, не жалея Нелюбина, закурил и сообщил, глядя товарищу в глаза:
– По твоей просьбе мы провели установочные данные на Поля Дюваля двадцати семи лет от роду, гражданина Франции. Мать работает букинистом, отец трудится в издательстве газеты, названия пока не знаем. Задача была установить компрометирующие его связи и аморальное поведение. В ходе проведенных мероприятий установили – Дюваль вообще не интересуется твоей дочерью, но почему-то устанавливает контакты с нашими отставниками, явно выискивает какой-то адрес, да и странно себя ведет в целом, но твоя дочь здесь совершенно не причем, к бабке не ходи. Более того, нами установлено, что за ним ведется параллельное наблюдение нашими коллегами из Москвы. Вот я у тебя хочу спросить: в какую жопу ты меня засунул, Кирюша?
– Какие москвичи? – насторожился Нелюбин.
– Твоя очередь, – жестко ответил Крутов.
Нелюбин на мгновенье задумался и, смахнув рукой со стола несуществующие крошки, сказал:
– Хорошо, слушай правду. Полтора месяца назад ко мне в гости приперся этот недоделанный француз. Он явно кадрил Алёнку. А что мне было еще думать? Месяц спустя он снова пришел, но уже обратился лично ко мне с просьбой найти материалы по делу его деда, Бартенева, расстрелянного в тридцать седьмом. Да, не удивляйся, его дед был русским, а бабка эмигрировала во Францию.
– Не пойму: что, нельзя было ему кратко рассказать, за что и когда?
– Нет, нельзя. Он не просто хотел знать обстоятельства, ему взбрендило в голову положить цветы на могилку деда.
– Ну и?
– Что «ну и» … деда его расстреляли в том году под Дубовкой. Тебе объяснить, что это за место или сам додумаешься?
– Ёшкин кот . – протянул Крутов и озадаченно покачал головой. – Так бы и сказал, а дочь-то зачем приплетать? Ладно, конспиратор, слушай. Твой Дюваль занимается помимо работы двумя вещами: или спит или занимается поиском своего деда. Третьего не дано. Бывают, конечно, странные маршруты. То в парке погуляет и порисует, то в книжном магазине Горького почитает, то в центр Лисецка идет через его окраину. Но в целом ничего примечательного. Также засекли мы его приятеля, с которым он вместе передвигается, но пока не установили. Сегодня посетили они Синие Дали и пообщались, знаешь с кем?
– Не тяни, – Нелюбин мрачнел на глазах.
– Был такой сотрудник Сорока, сейчас в отставке. Вот они у него почти два часа и просидели. О чем говорили, не знаю, но на выходе я кое-что услышал. Оказывается, у Сороки остались какие-то зарплатные ведомости за год или за полгода, я не расслышал. Так он их обещал передать Дювалю. На неделе, сказал, приезжайте, отдам. Для чего им ведомости, я не понял. Может быть, ищут ещё кого? И еще напоследок сказал ему странную фразу: «ты, считай, деда сегодня второй раз похоронил». Но это не главное. Пока я на хвосте у них висел, там же в Далях срисовал еще одного «наружника». Молодой, профессионал. Интересовался Дювалем, сто процентов. Лишь бы он наших не засек, не дай Бог, если москвичи вели француза еще до этого.
– Ты не мог ошибиться?
– Мог, конечно, но вероятность мизерная.
– А с чего ты решил, что москвичи?
– Манера себя вести, одежда, здесь такую не носят, навыки. Но точно не «Моссад». Хотя лучше было бы, если был бы «Моссад». Я распорядился ребят отозвать. Кстати, ты не забыл, что обещал документально прикрыть меня?
Нелюбин пропустил вопрос мимо ушей. Он немного помолчал, пальцами коснулся прически и пошел к входной двери. Там он обернулся и протянул руку:
– Правильно сделал, что снял «наружку». Ладно, поживём – увидим. Не исключаю, что ты ошибаешься. Так иногда бывает.
– Кирилл, ты обещал документы подготовить, мне же надо чем-то зад прикрыть.
