Александр Омельянюк - Високосный, 2008 год
— «Теперь дело за тобой, промыть его изнутри!» — не преминул дать указание начальнице Гудин.
— «Внутренние болезни — дело женское!» — уточнил Платон.
На обновлённое место за столом Платона вскоре подсела перекусить и новая уборщица Нина Михайловна. Она поделилась с хозяином помещения своими домашними проблемами, жалуясь на зятя:
— «А он занимается хиромантией!».
— «Как это?!» — нарочно спросил Платон.
— «Гадает по руке!».
— «А я-то подумал, что… презервативами!» — схохмил насмешник, пытаясь этим закрыть неинтересную для себя тему.
Постепенно их общий холодильник стал заполняться продуктами, поначалу, в основном, принадлежащими Платону.
Глядя на помятый тюбик из-под хрена, только что возвращённый Надеждой и Ноной, не то радостно, не то возмущённо, Платон не то спросил, не то констатировал, … как трус, в присутствии лишь мужчин:
— «Девки! Вы мне весь хрен отсосали!».
— «А ты и не заметил?!» — не преминул влезть со своим комментарием бывалый Алексей.
— «От кайфа!» — внёс неясность балбес Гудин.
В последнее время как-то оживился Алексей. Видимо дела у него пошли лучше.
Полукровок как-то опрометчиво высказался о евреях:
— «Во всём виноваты евреи!».
Но тут же осекся, увидев Платона, тихо прокомментировавшего Гудину:
— «Хотя бывают и такие, готовые продать своих!».
Еврейские штучки Алексея периодически всё же проявлялись. То он заставлял новыми коробками рабочее место Платона, а то он при аврале при наклейке этикеток взял и увёз часть готовых коробок сверх планового заказа, тем самым заставив Платона делать дополнительную работу в ночное время.
Тогда Платон решил действовать по давно использовавшемуся им старинному принципу — бить ворога его же оружием. Он обставил рабочее место Алексея избытком готовых коробок, которые тот должен был вывезти заказчику, но задерживался с этим.
В результате нижние коробки под воздействием веса верхних, слегка сплющились, а вся их стопка угрожающе наклонилась, позже обрушившись на стол Алексея и его компьютер. К счастью всё обошлось без ущерба.
Другой раз Платон сразу первым пошёл в атаку:
— «Опять проспал?!» — язвительно спросил он Алексея, отдавая ему давний должок.
— «Или пробки?!» — добавил он, не дождавшись ответа опешившего коллеги.
— «…в ушах!» — теперь уже ещё и уточнил он молчащему Алексею.
И это молчание было весьма странным, потому, что капризность Алексея проявлялась часто при его возмущении кем-либо, доходя даже до скандальности.
— «Что, никто не мог отключить всего одну кнопку? Все же с высшим образованием!» — шкодливо возмущался он на просьбу Надежды отключить от общей сети электрошкаф с неработающим рубильником.
— «Алексей! Даже люди без всякого образования и то знают, как в словах каталог и квартал правильно ставить ударения! А тут ты предъявляешь претензии врачу и биологу!» — выдал Платон пламенную тираду, и нарочно, исключая из этого списка себя — технаря, а подразумевая лишь Гудина и Павлову.
Так как ведь именно он несколько раз и пытался выключить нужную клавишу, но та всё время возвращалась в исходное положение.
Другой раз Платон при всех возвратился к этому же вопросу:
— «Безобразие! У людей высшее образование! А они грамоту не знают!».
— «Нотную — быстро нашёлся несколько смутившийся Алексей, даже здесь, чисто по-еврейски пытаясь приподнять себя над толпой.
Вскоре это подтвердилось его новым возмущением на высказывание Гудина по поводу какого-то нового закона, принятого Думой:
— «Возмущаться этим законом могут только люди, далёкие от этого вопроса!» — начал, было, он.
— «Но недалёкие вообще!» — тут же добавил перца Платон.
Алесей Ляпунов периодически, при любом удобном случае, закладывал своих коллег, иногда, но в основном по вполне объективным причинам, опаздывавших на работу.
— «А Лёшка тебя заложил Надьке!» — по-дружески предупредил Платона Иван Гаврилович.
— «Во! Стукачок-казачок!» — тут же вспетушился Кочет.
— «Это чисто по-еврейски!» — успокоил его Гудин.
Но опоздания случались и у самого Ляпунова. Как-то раз Надежда Сергеевна предупредила Алексея, чтобы он был на работе пораньше, часов в восемь, так как предстоял длительный развоз товара на прибывшем ещё ночью грузовике.
Однако Алексей или проспал, или занимался другими своими делами, и приехал на своём авто на работу почти к одиннадцати часам, объяснив это пробками на автодорогах после снегопада и перекрытия проезда в ряде мест гаишниками для пропуска им подмигивающих.
В лицемерном ворчании Алексея досталось не только им, но и Путину с Лужковым:
— «Кто их, этих дураков выбирает?!».
После его отъезда Платон возмутился Гудину и Надежде:
— «А кого же тогда выбирать?! Может Абрамовича или Березовского? А то и Гусинского? Нет, наверно Ляпуновича-старшего?!».
Надежда Сергеевна тут же поддержала Платона:
— «Во, какой наглец, придурок! Мог вполне спокойно из Одинцова приехать на электричке, тогда бы не опоздал!».
— «Он нарочно так сделал! Сначала свои дела, потом работа. И опять показывает нам свою незаменимость!» — включился в обсуждение коллеги Гудин.
Это опоздание Алексея в итоге привело к аварии грузовика. Молодой водитель, попав в стеснённые обстоятельства середины дня, слегка ударил «Мерседес», из-за чего пришлось потерять драгоценное время и немалые деньги.
Но, конечно, Алексей на много больше приносил пользы, чем вреда, даже в офисе. И в этом ему не было равных.
После того, как Ляпунов привёл в игровую готовность старый, уже третий компьютер, Иван Гаврилович стал часто играть на нём «в шарики».
Это со временем вызвало возмущение Надежды Сергеевны:
— «Иван Гаврилович, займитесь делом! Вот, когда Вам нечего будет делать, и будете ходить руки в брюки. Вот тогда…».
— «Там шарики и гоняйте!» — точно дополнил Платон.
Выждав паузу, вызванную смехом Надежды и Алексея, Платон продолжил:
— «Ванёк! Ты, наверно, уже на конце мозоль натёр, пока шарики гонял!?».
Но игрок был уже опьянён и не слушал замечаний. Вскоре Надежде Сергеевне пришлось даже спрятать «мышку».
А кстати о мышке! В одну из обеденных пауз с Платоном произошёл небольшой конфуз.
После мытья своей посуды, стоя вплотную у стола, Платон вытирал полотенцем блюдце. Крючковатые пальцы подвели его и на этот раз. Он выронил блюдце. Инстинктивно Платон сразу прижал бёдра к столу, не давая падающему достичь пола. Но, то умудрилось, лишь задев полы халата, проскочить между бёдрами и разбиться о кафельный пол на мелкие кусочки.
Пока недоумённый Платон смотрел на результаты своего труда, мимо проходивший и всё видевший Иван Гаврилович тонко заметил:
— «Не надо был вчера «Виагру» принимать, тогда бы блюдце не проскочило!».
Посмеявшись над весёлой прозорливостью Гудина, Платон в свою очередь ответил:
— «Но с моим ростом это бы не помогло!».
— «А сейчас ещё начали рекламировать и … «ВИАРДО»?!» — добавил знаток Гудин, нарочно не произнеся слова «какое-то».
— «Да, слышал! Но:
На любое «ВИАРДО»
Есть помойное ведро!
Желанья, как рукою снимет!
Ну, а возможности — отнимет!»
— сразу уточнил находчивый поэт.
На следующий день, подходя к давно облюбованному месту на платформе метро «Новогиреево», Платон сразу оценил, что он сможет сесть только в следующий поезд.
Теперь его задачей было, при посадке пассажиров на предыдущий поезд, продвинуться как можно ближе к нужному месту у края платформы.
В результате манёвров, после отхода практически полностью заполнившихся вагонов, Платон оказался во втором ряду от края платформы, встав, как всегда, левым боком к её краю и лицом к подходящему составу.
Платон сразу почувствовал себя зажатым между двумя женщинами. Особенно напирала та, что оказалась сзади.
Она пыталась просто выдавить седого интеллигента с его места, своим предпринимательским правым, в смысле части тела, плечиком сильно давя Платона в спину.
Но тот выстоял, практически совершенно не сдвинувшись, лишь слегка покачнувшись от неожиданного напора.
Но тут же скромно возмутилась женщина, подпиравшая своим левым плечиком Платона в нижнюю часть его груди:
