Ли Чайлд - Джек Ричер, или В розыске
Ричер посадил Бейла в одно кресло, Трапаттони сел в другое.
– Ваша работа состоит в том, чтобы оставаться здесь и выполнять свои обязанности. У вас два постояльца, один из которых – моя дочь. Я надеюсь, что вы будете хорошо с нею обращаться и ей ничто не будет угрожать.
Ответа не последовало.
– Вы отдали свое табельное оружие, – вмешался Ричер. – Там, где я работал, это очень серьезная ошибка. Не сомневаюсь, что у вас аналогичные правила. Ведите себя как положено, и никто ничего не узнает. Сделаете шаг в сторону – и вы станете настоящим посмешищем, потому что я расскажу всем, что тут произошло. Представляете, как будет звучать история о том, что с вами справились две женщины? Вы превратитесь в ходячий анекдот. Вам даже бродячих собак не поручат ловить.
И вновь ответа не последовало, но Джек почувствовал, что сопротивление подавлено окончательно.
Они проверили обе машины и выбрали ту, где было больше бензина, – она принадлежала Бейлу. За руль села Дельфуэнсо. Соренсон рядом с ней, Ричер развалился на заднем сиденье. Через сотню ярдов доброжелательная женщина за стойкой портье повела себя в стиле Трапаттони, а не Бейла. Она обещала приглядеть за Люси и открыла ворота, как только ее об этом попросили. Дельфуэнсо развернулась и миновала открывшиеся ворота.
Они свернули направо, в сторону автострады.
Ворота медленно за ними закрылись.
Машина, три телефона, «Глок 19», два «Глока 17», и сорок восемь патронов калибра девять миллиметров.
Полная боевая готовность.
Глава 62
Двадцать с лишним миль по проселочной дороге трудно преодолеть на высокой скорости, поэтому они почти не разговаривали, пока не добрались до развязки и не выехали на автостраду, а дальше направились на восток. Автомобиль Бейла хорошо держал дорогу, как и «Краун вик» Соренсон и «Импала». Даже на скорости, близкой к сотне миль в час, внутри машины было тихо, и она почти не раскачивалась. «Впечатляет», – подумал Ричер.
– Чем занимается глава отдела ЦРУ? – спросила Дельфуэнсо.
– Он несет ответственность за некий кусок территории иностранного государства, живет где-то поблизости и работает в крупнейшем посольстве. Он имеет дело с перебежчиками и управляет агентами, – сказал Ричер и после небольшой паузы добавил: – Или она.
– В ЦРУ много женщин на таких должностях? – продолжила спрашивать Карен.
– Понятия не имею. Я служил в армии.
– У вас были начальники-женщины?
– В тех случаях, когда мне улыбалась судьба.
– А местные агенты, которые на нас работают? Какого рода агенты?
– Самые обычные. Иностранцы, которых удается шантажировать или дать взятку, или те, кто не приемлет идеологию своих стран. Периодически глава отдела встречается с самыми важными из них.
– Как?
– Как в кино. В пустых кафе, на узких улочках, в городских парках; или идет обмен пакетами, которые оставляют в телефонных автоматах.
– Зачем они встречаются?
– Те, кого шантажируют, должны снова услышать угрозы; те, кто работает за деньги, хотят получить очередную порцию; идеологические враги своих стран рассчитывают, что им почешут спинку. А главы отделов должны получать новую информацию.
– Как часто происходят такие встречи?
– Иногда раз в неделю или раз в месяц, тут многое зависит от индивидуальных потребностей агента.
– А в остальное время он ведет себя как торговый атташе?
– Или атташе по культуре. Или еще кто-то из тех, у кого не слишком много работы.
– Речь идет о России, Среднем Востоке, Пакистане и подобных местах?
– Я искренне на это надеюсь, – ответил Ричер.
– Ну и зачем такой человек будет пытаться убить агента ФБР в Небраске?
– Он говорил на арабском, – вмешалась Соренсон. – Возможно, один из сирийцев из «Вадиа» был его агентом в Сирии. Или он все еще его агент. Может быть, это как-то связано с нашими операциями за границей. Но никто из сирийцев не пришел на встречу в бункере, и у парня из ЦРУ возникли подозрения. Ведь, с его точки зрения, все, кроме его агента, плохие?
– Однако ЦРУ запрещено действовать на территории США.
– Ну, возможно, операция сверхсекретная. Может быть, они хотели убрать этого парня – из-за какого-то незаконченного дела или еще чего-то… И не собирались ставить нас в известность.
– Но парень из ЦРУ был в состоянии отличить своего агента-сирийца от Маккуина, верно? – сказала Дельфуэнсо. – Или как? Если он не может убрать нужного человека, тогда он пытается убрать кого-то другого? Может быть, я не понимаю принципов работы ЦРУ?
– Они никого не собирались убирать, – сказал Ричер. – И не стали бы посылать для этого главу отдела. У них есть специалисты, которых называют мокрушниками. А мокрушник не стал бы пускать в ход нож скаута. Они пользуются совсем другими ножами. И подход у них иной. Нам до сих пор не удалось установить личность убитого. Во всяком случае, по отпечаткам пальцев, внешности или зубам.
– Значит, это была обычная встреча, – сказала Соренсон. – Ничего драматического. Глава отдела ЦРУ и его агент.
– Но его агент не пришел. Почему он просто не попытался уйти? Зачем вытащил нож?
– Может быть, у него не получилось?
– Может быть, он откуда-то знал Маккуина.
– Маккуин его не знал.
– Знание необязательно должно быть взаимным. Возможно, этот парень знал, что Маккуин работает в ФБР, и, когда он увидел, что тот является членом террористической организации, то сразу подумал: предатель. Мысль о том, что Маккуин работает под прикрытием, могла и не прийти ему в голову.
– Значит, все произошло случайно? Обычная ошибка?
– Иногда все оказывается проще, чем кажется на первый взгляд.
Ричер кивнул.
– Я знаю, – сказал он.
– Но мы так и не поняли, почему глава отдела ФБР выдавал себя за члена террористической группы, – сказала Дельфуэнсо. – Не забывайте, Кинг и Маккуин отправились на встречу именно с таким человеком.
– Может быть, он также действовал под прикрытием, – предположила Соренсон.
– ЦРУ не разрешено проводить оперативную работу на территории США.
– Мы живем в современном мире, Карен.
– Какова вероятность того, что два агента, работающих под прикрытием, оказались в одном месте в одно время?
– Она не так уж и мала, – сказал Ричер. – Вполне достаточно, чтобы два человека заинтересовались одним и тем же любопытным фактом.
– Но почему этим занимался глава отдела?
– Такие вещи случаются. Здесь его никто не знает. Он обладает всеми необходимыми умениями, знает, как следует проводить подобные операции, говорит на нужном языке. Возможно, ему предстояло новое назначение, и они решили воспользоваться его услугами.
– Если они убили нашего человека, я сожгу их дом, – сказала Дельфуэнсо. – Но почему они не связались с нами?
– С вами они вошли в контакт, – сказал Ричер. – Но не лично. Полагаю, сейчас идет разговор один на один в каком-нибудь тихом кабинете в Вашингтоне. Два старых белых парня в костюмах. С сигарами.
Часы тикали в голове у Джека, а мили – на спидометре, в то время как они приближались к Канзас-Сити. Ричер понял, что они будут там даже раньше, чем через два часа, – дорога займет час сорок, максимум час сорок пять минут. Конечно, в конце придется преодолеть несколько лишних миль. Едва ли плохие парни прячутся в центре города. Ричер сомневался, что они организуют свои встречи в вестибюле дорогого отеля.
– Дом в пригороде, – сказала Дельфуэнсо, словно услышала мысли Ричера. – К юго-востоку.
– Как далеко от города?
– Около двенадцати миль.
«Один час и пятьдесят три минуты, – подумал Ричер, – от двери до двери».
– Какой там район? – спросил он.
– Приличный и плотно населенный.
– Неудобно.
– Потенциально.
– Но выбор сделан удачно, я полагаю.
Дельфуэнсо кивнула, продолжая смотреть вперед.
– «Вадиа» умнее, чем большинство подобных им групп.
Париж Равнин приближался на милю каждые сорок секунд, и Соренсон спросила:
– Что вам известно про Питера Кинга?
– Откуда вы знаете это имя? – поинтересовалась Дельфуэнсо.
– Его назвал Алан Кинг.
Дельфуэнсо посмотрела на Ричера в зеркало и кивнула.
– Да, – сказала она. – Я помню. А потом он проболтался о том, что его брат живет в городе с населением в полтора миллиона. Сразу после того, как заявил, что сам он из Небраски. И что они едут три часа, хотя бак полон бензина, а бутылки с водой все еще холодные.
– Нам известно, что Питер Кинг перебрался в Канзас-Сити из Денвера семь месяцев назад, – сказала Соренсон.
– Вы знаете больше, чем следовало бы.
– Является ли его переезд совпадением?
– Совпадений не бывает. Во всяком случае, в нашей работе. Вы это знаете.
– Он полицейский или агент?
– А почему у вас появилась такая мысль?
– Речь о презумпции невиновности, и не более того. Он служил своей стране.
