Дункан Кайл - Комиссар Его Величества
– Верно, – вздохнул Мэлори. – Связь действительно прямая. Благодарю вас за потраченное время.
– Благодарю вас за щедрую оплату, сэр Хорейс, – ответил Феликс Астон. – Если хотите, могу оставить вам книги.
– Буду весьма признателен, и всего вам хорошего.
Мэлори думал уже о другом. Его беспокоила одна мысль: «Викерс, Максим и К°», по сути дела, принадлежала Захарову. Вдруг сэр Хорейс дернулся. Историк уже стоял в плаще.
– Минуточку! Прежде чем вы уйдете...
– Да, сэр Хорейс?
– Не хотите ли немного виски? – Мэлори встал и разлил по бокалам. – Скажите, а как должны были оплачиваться поставки вооружения?
– Вы наверняка знаете об этом лучше, чем я, сэр Хорейс. Какие-нибудь кредиты, я полагаю.
– Может быть, может быть. Но я вдруг вспомнил о депозитах Романовых в заграничных банках...
– Но это ведь были частные средства.
– Да? Я ведь этого толком не знаю.
– Вряд ли царь стал бы расходовать свои личные средства на приобретение вооружения для армии, как вы думаете?
– Да, вряд ли, – согласился Мэлори. – Во сколько ваш поезд?
– Через сорок минут. Так что, боюсь, мне нужно поторапливаться. У меня сегодня назначен ужин с одним гостем из Америки... – Астон скромно улыбнулся. – Очевидно, меня хотят пригласить преподавать в Америку.
– Может быть, мы можем встретиться и поговорить об этих деньгах завтра? – спросил Мэлори.
– Завтра меня устраивает.
* * *И вот завтра наступило. Сэр Хорейс сидел у себя в кабинете, попивая кофе «Блу маунтин» и наслаждаясь сигарой «Ромео № 3» (хоть и в меньшей степени, чем обычно). В ушах у него все еще звучало напутствие леди Мэлори. Думал он, однако, не о супруге, а о Ллойд-Джордже. Ох уж этот старый дьявол, хитрее его никого не было.
Так-таки никого? А как же Захаров?
Ну и парочку они собой являли!
Едва историк сел за стол и насыпал в чашку кофе сахара, как Мэлори ринулся в бой:
– Расскажите мне об отношениях Ллойд-Джорджа и Захарова.
– Эта материя окутана тайной.
– Так я и думал, – кивнул сэр Хорейс. – Продолжайте.
– Мало что известно. Однако есть одно интригующее обстоятельство. Как вы знаете, Захаров тщательно скрывал свое происхождение. Так и непонятно, кем он был на самом деле – грек, турок, анатолиец или русский. Все документы, свидетельствовавшие о факте его рождения, сгорели. В более поздние времена епископские капитулы выдавали ему самые различные свидетельства, но ни одному из них верить нельзя.
– Да, я это знаю. Он всегда говорил, что родился в городе Мугла, в Анатолии.
– Да, он так говорил, но не всегда, – поправил его Астон. – Тем не менее Захаров имел французское гражданство, и официальный адрес проживания у него тоже был на французской территории.
– Допустим. При чем здесь Ллойд-Джордж?
– Старый уэльсец сделал Захарову в восемнадцатом году шикарный подарок. Дал ему звание Рыцаря Ордена Британской Империи.
– Это мне тоже известно.
– С тех пор Захаров именовал себя «сэром Бэзилом».
– Вы хотите сказать, что это было не по правилам?
– Да, сэр Хорейс. А в двадцать первом году Ллойд-Джордж пожаловал Захарову звание Рыцаря Почетнейшего Ордена Бани. При этом сэр Бэзил оставался французским гражданином. Как вам это нравится?
– Должно быть, все думали, что Захаров англичанин... – предположил Мэлори.
– Что, Коллегия герольдов тоже думала?Нет, все объясняется проще. Захаров хотел получить титул, причем английский, а Ллойд-Джордж устроил ему это вопреки всяким правилам.
– Думаю, ему пришлось попотеть, – пробормотал сэр Хорейс.
– Ллойд-Джордж умел обделать дела и похитрее.
Мэлори задумался.
– Почему же тогда Ллойд-Джордж нападает на компанию «Викерс» в своих мемуарах?
– Нападает, но не на Захарова. Речь ведь идет только о «Викерсе», а Захаров к тому времени в концерне уже не работал.
– Они были друзья? Или просто оказывали друг другу услуги?
– Полагаю, речь идет о взаимных услугах, – снова усмехнулся историк. – Возможно, точнее всего их отношения было бы назвать партнерскими.
– Партнерскими? – повторил Мэлори.
– Вот именно. Подумайте об этом.
– Я внимательно слушаю. Итак, они были партнерами. В чем?
Феликс Астон заколебался.
– Сэр Хорейс, я почти на пределе.
– Что вы имеете в виду?
– Возможно, вам покажется, что я излишне осторожен, но, знаете, многие, кто пытался разнюхать подноготную Захарова, плохо кончили.
– Плохо кончили?
– Умерли при невыясненных обстоятельствах. Я знаю по крайней мере два таких случая. Одного нашли мертвым в отеле, другой утонул в озере в своем французском поместье. Вот я и говорю, сэр, что я почти на пределе. Мое правило – всегда соблюдать осмотрительность. Всегда. Я вижу, какого рода проблемы вас интересуют, хоть мне и неизвестно, каков мотив вашего интереса. И все же сообщу вам еще кое-что. Известно ли вам, что вскоре после того, как Россия вступила в первую мировую войну, в самом конце навигации, два британских военных корабля прибыли в Архангельск? Не уверен, что это исторический факт, хотя свидетельств тому множество.
– Нет, мне об этом неизвестно. В чем там было дело?
– Тогда же в газете «Нью-Йорк таймс» сообщалось, и впоследствии многие историки подтвердили это сообщение, что британские военные корабли взяли на борт груз золота из личных рудников императора. Затем корабли отбыли в Англию. Деньги были предназначены для оплаты поставок вооружения. Это был личный взнос царя на дело защиты родины.
– И какая там была сумма?
– Согласно различным свидетельствам, – тщательно подбирая каждое слово, сказал историк, – там было два целых семь десятых миллиарда долларов. Иными словами, в ценах 1914 года пятьсот миллионов фунтов стерлингов.
– Черт подери! – воскликнул Мэлори, прошипев это ругательство на манер гремучей змеи.
Все было совершенно ясно! Никаких ошибок быть не может, думал Мэлори. Историк ушел, унес свои книги, а старый банкир расхаживал взад-вперед по своему кабинету на Ательсгейт, 6. В мозгу его происходил сложный кулинарный процесс.
Какая жалость, что сэр Бэзил сжег весь свой архив (при этом он чуть не спалил и свой особняк на авеню Фош в Париже). Наверняка там можно было бы найти документальное подтверждение тому, что вскоре после начала первой мировой Захаров совершил деловую поездку в Россию. Господи, думал Мэлори, вся эта история так и пропахласэром Бэзилом. Богатейший человек земли, самодержец всероссийский, чей личный доход составлял миллион в день, решил пожертвовать на войну собственное золото – хотел купить оружие у компании «Викерс». Однако Захаров не мог послать в Архангельск военные корабли. Зато Ллойд-Джордж, министр вооружения, мог.
* * *Пятьсот миллионов фунтов стерлингов! Причем вывезенных из России тайно, если не считать смутных слухов, проникших в прессу.
Оружие поставлено так и не было.
В результате произошла революция.
Революционеры расстреляли Николая и всю его семью!
Это значит, наследников не осталось.
Или остались?
Мэлори остановился и опустил взгляд. Его начищенные до блеска туфли ослепительно сияли на фоне красного ковра. Но это сияние несравнимо с блеском золотых слитков, хранящихся тремя этажами ниже, в знаменитом сейфе банка «Хильярд и Клиф».
Несравнимо!
* * *Да, детали ему были известны. Сто миллионов фунтов в золотых слитках каждый по 400 тройских унций[1]было помещено в хранилище 1 января 1915 года от Рождества Христова. По согласованию с правительством ее величества слитки периодически выставлялись на всеобщее обозрение. В соглашении участвовал также Английский банк. Эта договоренность была необходима, поскольку за годы, прошедшие с 1915-го, государство не раз вводило строгие ограничения на хранение золотого запаса...
Однако банк «Хильярд и Клиф» сделал властям настолько простое и выгодное предложение, что оно было принято и теперь освящено многолетней традицией. Мэлори воспринимал его как само собой разумеющееся. Условная сумма в сто миллионов считалась константой. Если цена на золото поднималась, некоторое количество слитков изымалось из хранилища на Ательсгейт, 6 и передавалось Английскому банку. Если цена на золото падала, слитки возвращались обратно. Казалось бы, чего проще. Но правительство и национальный золотой запас неизменно оказывались в выигрыше, потому что, несмотря на кратковременные спады, цена на золото неизменно росла. А банк тоже не оставался внакладе – ведь легендарный золотой резерв вселял в клиентов твердую уверенность в непотопляемости «Хильярд и Клиф».
Мэлори стал думать о золоте. Лишь однажды, еще молодым человеком, он взял один из слитков в руки. Его пальцы до сих пор помнили слегка маслянистое ощущение. Золото – материал, весьма легкий для обработки. Во всем мире оно хранится под матрасами в виде слитков различной массы. Например, фирма «Джонсон Мэти», расположенная в Лондоне, выплавляет золото в слитках любых размеров, от 3,75 тройской унции и выше. Поставить новую маркировку на слитки ничего не стоит: расплавил, залил в новую форму, шлепнул штамп, и дело с концом. Можно, например, снять со слитка южноафриканскую маркировку и поставить вместо нее штамп Французского банка или «Швейцарского кредита».
