Зверь - Мола Кармен
Диего казалось, что его сердце оглушительно стучит в сгустившейся тишине. Прошло уже несколько минут, но никто не проронил ни слова. Не было слышно ни молитв, ни даже легкого покашливания. Ничего. Даже свечи горели беззвучно. Здесь должен был находиться и Асенсио де лас Эрас, но угадать, где он, было невозможно. Лица скрывались в капюшонах, словно в пещерах. Иногда кто-то поднимал голову, и внутри капюшона поблескивали два огонька, словно глаза запертого в клетке зверя. На груди одного из присутствующих, того, что сидел справа от креста, золотой нитью были вышиты скрещенные молоты. Диего догадался, что это знак Великого магистра. Наконец трое мужчин встали и вышли в боковую дверь. Затаив дыхание, Диего спрашивал себя: они заметили какую-то его оплошность или так и должно быть?
Через несколько минут трое вернулись и привели обнаженную девочку с перепачканными кровью ногами. Если бы Диего хорошо запоминал лица, он заметил бы сходство этой девочки с проституткой, с которой разговаривал в доме Львицы. Но он думал только о том, не Клара ли это. Но Лусия, кажется, говорила, что волосы у Клары светлые, — значит, это не она.
Девочку привязали к кресту, она не сопротивлялась. Один из людей в черном поставил на пол между ее ног серебряный кубок, двое других встали по обе стороны креста, как стражники. Снова наступила тишина, нарушаемая лишь звуком падающих капель. Диего с изумлением понял, что в серебряный потир медленно, по капле течет менструальная кровь девочки. Глаза ее были прикрыты, казалось, она была чем-то одурманена. Почти целый час, пока наполнялся сосуд, никто не произносил ни слова. Наконец прозвучал приглушенный голос:
— Хвала Господу за то, что послал нам свою дочь. Будь благословенна, дочь Отца своего, за то, что отдаешь нам свою чистоту. Ты вручаешь нам свою первую, чистую кровь, чтобы исцелять людей, после чего твое тело навсегда станет нечистым.
Затем Великий магистр вынул из кармана коробочку, а из нее — эмблему тайного общества: два скрещенных молота. Диего догадывался, что сейчас произойдет. Великий магистр засунул эмблему девочке в рот, вызвав у нее слабый рвотный спазм. Затем поднял потир, поставил на стол и накрыл бархатным покровом.
— Жертвоприношение и дар Господу, пусть этот дар станет ключом для входа на небеса. Пусть Отец твой распахнет для тебя врата, получив доказательство твоего мученичества.
Тот, кому принадлежал приглушенный голос, этот странный жрец, произнес последнюю фразу:
— Да освободится душа от нечистого тела!
Стражники взяли веревки, привязанные к запястьям и лодыжкам девочки, и закрепили их на лебедке, расположенной позади креста. Диего не сразу понял, что происходит, но вскоре вспомнил пыточную «кобылу» инквизиции. К лебедке привязали и петлю, накинутую на шею Хуаны. Рукоятки начали вращаться, веревки растянули конечности девочки и врезались ей в шею. Диего не мог поверить своим глазам. Поддавшись порыву, он вскочил:
— Остановитесь! Вы с ума сошли!
Наступило секундное замешательство. Великий магистр бросил взгляд на своих помощников. Одного незаметного жеста оказалось достаточно, чтобы несколько человек скрутили Диего:
— Отпустите меня! Это же ребенок! Что вы творите?
Распорядитель церемонии, занимавший ближайшую к кресту нишу, возвысил голос:
— Да освободится душа от нечистого тела!
Еще два поворота рукояток. Визг лебедки напоминал вопли свиньи на бойне. Через секунду рука и нога отделились от тела. Кровь хлестала рекой, а Диего кричал от ужаса и беспомощности, глядя на растерзанного ребенка. Еще один поворот лебедки оторвал девочке голову.
— Помолимся о том, чтобы жертвоприношение было принято благосклонно.
Некоторые из присутствующих начали читать молитву на латыни. Великий магистр прошел через зал с серебряным кубком в руке и поставил его в дарохранительницу. Диего все еще кричал, проклиная кровавое сборище:
— Убийцы! Обезумевшие сектанты! Я пойду в полицию!
— Никуда ты не пойдешь.
Это произнес тот же человек, что призывал к жертвоприношению. Диего узнал Асенсио де лас Эраса. Дипломат подошел к нему, держа правую руку в кармане. Была надежда, что он достанет крест, но в его руке оказался нож. Вонзив его Диего в живот, де лас Эрас несколько раз провернул его в ране, кромсая внутренности.
От страшной боли ноги Диего ослабели и подогнулись. Перед мысленным взором закружились видения, растерзанная девочка, хмельные ночи с Доносо, улыбка и поцелуи Аны Кастелар, последние объятия Лусии, умолявшей найти ее сестру. Потом перед его глазами осталась только чернота.
Он рухнул на пол.
Асенсио де лас Эрас, опустившись рядом с ним на корточки, осторожно поднял руку мертвого Диего и снял с его пальца перстень.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
46
Мадрид, 21 июля 1834
Лусия никогда не пробовала таких вкусных блюд, как те, что готовили на кухне Аны Кастелар. Ана приносила их в квартиру Диего: из мяса, сливок, морепродуктов… и еще то, что девочка любила больше всего, — сладости.
— Если будешь столько есть, заболеешь.
— Болеют оттого, что нечего есть. Уж я-то знаю.
Ану смешили ее дерзкие ответы и забавные истории о Пеньюэласе, о прачках, о соседях по кварталу… Но все неизбежно заканчивалось печальными воспоминаниями Лусии о смерти Кандиды и Элоя и тоской о пропавшей сестре.
— Не очень-то справедливо обошлась с тобой жизнь, если даже работу в публичном доме ты считаешь удачей.
— Львица по-своему заботилась обо мне. Дочь Дельфины, Хуана, сейчас, наверное, там же, где Клара. Вдруг мы найдем их обеих?
Окрыленная новой надеждой, Лусия принялась фантазировать, как они разыщут похищенных Зверем девочек. В этой истории было все: раскаявшийся подельник Марсиаля Гарригеса, ключница, изучившая каждый закоулок крепости, где были заперты девочки, путешествие по лабиринту, спроектированному безумным архитектором. Диего, Ане и Лусии в конце концов удалось найти Клару и Хуану. И всех девочек, ожидавших спасения. В этой истории были и встреча, и объятия, и ликование. Ана не в первый раз слушала выдумки Лусии, ей уже были знакомы рассказы о денежном фонтане, о сокровищах, спрятанных в канализационных трубах Мадрида, и о тайном языке облаков.
— Когда все закончится и ты выучишься грамоте, обязательно запиши эти истории. Мы договоримся, чтобы их опубликовали, Диего тебе поможет, и ты разбогатеешь. Станешь вторым Сервантесом.
— Но с двумя руками.
Обе засмеялись. Лусия только вчера узнала о существовании писателя Сервантеса, автора «Дон Кихота», у которого не было руки. Она и представить себе не могла, что некоторые люди занимаются писательством и получают за это деньги, хотя слышала, что именно так зарабатывает себе на жизнь Диего.
Ане пришлось уйти: ее ждали в лазарете Вальверде, но она обещала прийти завтра и продолжить обучение.
— Когда вернется Диего, попроси его прислать мне весточку.
Ана не подавала виду, но Лусия знала, что она волнуется. Диего сутки не появлялся дома, не пришел даже ночевать — такого никогда еще не бывало. Вчера он ушел, забрав перстень, и с тех пор от него не было никаких вестей. Несмотря на выдумки Лусии, обеих тревожило предчувствие: с Диего наверняка что-то случилось.
Ана ушла, а Лусия старалась не думать о плохом: может, Диего день и ночь занимается расследованием и вот-вот освободит Клару. Может быть, сейчас раздастся стук в дверь, она откроет и увидит Диего и Клару. Время ползло слишком медленно, и Лусии приходилось чем-то себя занимать, чтобы не впасть в отчаяние. Она снова попыталась прочитать статью, которую Диего писал перед уходом. Но, хотя она уже узнавала отдельные буквы, в слова они еще не складывались. Она могла разобрать только: «Зверь», «убийца», «ритуал» — и ей становилось очень страшно за Клару, а в голове возникали картины, похожие на ночной кошмар.
Услышав, как в замочной скважине поворачивается ключ, она забыла, что обещала Диего спрятаться, если не будет уверена, что пришел именно он, и помчалась к двери.
