Зуфар Фаткудинов - Тайна стоит жизни
Что касается Альфреда, он вскоре исчез, передав Зеленскую в подчинение Шугаеву. Как выяснилось позже, Альфред был убит при попытке перехода государственной границы.
В 21-00 доставили на допрос Фирсова. Когда майор Стеклов увидел его, не поверил своим глазам: перед ним стоял Варев. «Ай да Жуков! — пронеслось у него в голове. — Какого матерого кровожадного зверя поймал!» Он не мог сдержать своих эмоций:
— Вот это встреча! — Стеклов встал со стула. — Никак сам Вячеслав Мефодьевич к нам пожаловал! Какая птица попалась!
Тот холодно парировал:
— Вы ошибаетесь, гражданин следователь. Впервые слышу эту фамилию. Я — Фирсов.
— Ну, конечно-конечно, Варев. Было б странно, если бы признались, кто вы такой. Но ничего, не расстраивайтесь: мы освежим вашу память.
Молча смотревший на эту встречу Нурбанов спокойно спросил:
— Ваша кличка как агента?
— Какого агента?! Я вор! Вор в законе. Чего вы меня сюда приволокли! Со мной должна иметь дело уголовка.
— Агента по кличке Мефодий знаете? — снова задал вопрос полковник.
Шпион, не задумываясь, ответил:
— Понятия не имею.
— Эту кличку вам дали, учитывая ваше отчество, или в память об атамане бандитской шайки, действовавшей когда-то в этих краях?
— Не понимаю, о чем идет речь.
— Речь идет о том, — невозмутимо продолжал Нурбанов, — что вы представились Купцу, то есть Шугаеву, как Мефодий. — Полковник подошел к Вареву. — Вы проиграли, Вячеслав Мефодьевич. И надо иметь мужество признать это. Если вы тогда, в лесу под Святовском, сумели скрыться, оставив на память корзинку с еловыми шишками — мы признаем свой промах.
Варев изменился в лице, устало опустился на стул.
— Я Шугаеву представился по отчеству — Мефодьевич, а не Мефодием. Это, видимо, ему от страха послышалось.
Полковник подал ему листок бумаги.
— Вот заключение экспертизы. Отпечатки пальцев, обнаруженные на рации, которую вы спрятали в лесу, идентичны вашим.
Кинув короткий взгляд на документ, Варев сказал:
— Моя фамилия Фирсов. Клички не имею. Да, я радист. Но не больше. Никого не убивал, ничего не взрывал, никакой секретной информации не воровал. Я лишь исполнитель.
— В таком случае вы — Тринадцатый...
Варев вздрогнул.
— Несчастливую цифру вы себе подобрали.
Полковник положил перед ним одну из расшифрованных радиограмм.
— Видите, здесь упоминается Тринадцатый. А центральная фигура — Мефодий. Так кто же вы, Варев, в действительности — Мефодий или Тринадцатый?
— Я же вам сказал, что не имею клички. Меня в это дело втянули три месяца назад. А остальное вам и так известно. К тому же, можно сказать, я анкету заполнил. Читайте. Там изложил все, как на духу.
Полковник спросил агента: знает ли тот Фролова по кличке Космач.
Варев пожал плечами:
— Не слыхивал.
Доставили Фролова. Космач заявил, что с этим человеком он в конце июня проник в квартиру конструктора Ахматова и там вскрыл по его указанию сейф. Потом этот мужчина фотографировал чертежи.
— А вы говорите: секретную информацию не воровали, — произнес Нурбанов, внимательно глядя на шпиона.
Варев молчал.
Допрос Варева ничего нового не дал. Осталось неясным, кем на самом деле был Варев — резидентом или радистом-контролером.
Майор Стеклов решительно заявил, что Варев — резидент этой агентурной сети.
Тоскливый шум ветра на кладбище застревал в низкорослых кустарниках. Старший лейтенант Закиров, находясь недалеко от тайного склепа, чутко прислушивался ко всем шорохам. Он видел, как накренилась плита и над могильным холмиком появилась голова Вильданова, который махнул ему рукой. Закиров подошел к нему.
— Ты давай туда, а я здесь побуду, — зашептал он. — Майор велел.
Закиров спустился вниз, на ощупь по стенке коридора добрался до подземной комнаты.
Кто-то дотронулся до его плеча.
— Вы тут оставайтесь за старшего, — зашептал Галямов, — а я узнаю, что творится в монастыре.
Майор ушел.
В подземелье царили кромешная темнота и тишина. Казалось, в комнате пусто. Разговаривать и курить запрещалось. Закиров посмотрел на свои часы: фосфорический циферблат высвечивал 23-00.
Прошло не менее часа, когда Галямов вернулся и тихо сказал:
— Там все по-прежнему. Ход в подземелье из бывшей опочивальни настоятеля монастыря пока не нашли. Так что надо ждать эту особу здесь.
Закиров был почему-то уверен, что враг появится из какой-нибудь потайной двери в стене. А вот с какой стороны — не знал.
Вдруг ему показалось: кто-то еле слышно шагает. «Проявляют ребятки нетерпение», — подумал он.
Шаги смолкли. Минут пять царила звенящая тишина.
Теперь отчетливо донесся шорох откуда-то снизу, из-под земли. Внутри возвышения, где стояли гробы, что-то заскрипело, словно открывалась дверца допотопного шкафа. Потом будто выдвинулся ящик стола.
Закиров, ступая на носки, приблизился к подозрительному месту и присел на корточки.
Все стихло. Минуту или две все сидели, затаив дыхание.
Неожиданно крышка среднего гроба чуть приподнялась, и оттуда, в образовавшуюся узкую щель, пробился свет электрического фонарика.
«Так вот где замаскирован тайный ход!» — пронеслось в голове у Закирова.
Тем временем крышка гроба и находящийся там скелет начали медленно подниматься; свет разливался по склепу, прогоняя темноту.
Закиров увидел руку, поднимавшую скелет и крышку гроба. Показалась голова.
«Сейчас разглядит засаду, — подумал он. — Нырнет обратно и поминай как звали! Надо немедленно брать».
Контрразведчик резко, как пружина, прыгнул к гробу и в мгновение ока схватил за руку таинственного пришельца. Рука инстинктивно рванулась вниз. Крышка гроба со скелетом уперлись в плечо чекиста. Подлетел Матыгулин, схватил неизвестного за подбородок. Подоспели Галямов и Зарипов.
Майор откинул, чтобы не мешала, крышку гроба со скелетом; Зарипов подхватил ночного странника под руку. Незнакомец остервенело вырывался. Вчетвером, изо всех сил напрягаясь, контрразведчики начали медленно вытягивать из щели шпиона, точно глубоко забитый большой ржавый гвоздь. И когда это извивающееся тело вытащили, подземелье огласилось диким, полным отчаяния и ужаса женским воплем:
— А-а-а!
Галямов, глядя на женщину в мужской одежде, мрачно спросил:
— Оружие есть?
Шпионка молчала.
— Что у вас в кармане брюк? — И, не ожидая ответа, Галямов кивнул Матыгулину: — Проверьте.
Лейтенант вытащил из ее кармана маленький, с ладонь, бельгийский браунинг.
— Гадина! — задыхаясь от ярости, проговорил он. — Это она, сволочь, угробила Измайлова и ранила Денисова. Найденные гильзы — от браунинга этого калибра.
— Ничего, лейтенант. Она получит свое. А сейчас осторожненько спуститесь туда, вниз, и осмотритесь повнимательнее. — Майор посветил в щель, откуда появилась шпионка. — Тут каменная лестница, но дальше нее — ни шагу! Ясно?
Матыгулин быстро спустился в подземный ход. Но тут же показалась его голова:
— Лестница как будто к самому шайтану!
— Дальше не ходить! — повторил приказ Галямов. — Нарветесь на ловушку — голову потеряете!
— Товарищ майор, тут какая-то сумка.
Галямов принял тяжелый дорожный баул. Раскрыл его — в пучке света тускло блеснули золотые червонцы с изображением Николая Второго. Он что-то поискал там и взглянул на задержанную.
— Где перстень?
Та пожала плечами и отвела взгляд.
Снова из щели высунулся лейтенант:
— Вот еще что нашел! — подал Галямову массивный золотой перстень с огромным бриллиантом. — Валялся прямо на лестнице.
— Так и знал, что успела выбросить, — проронил майор, внимательно рассматривая находку. — Думаю, эта вещица поможет нам кое-что понять.
Женщина побледнела, как мел, и закрыла лицо руками.
— Товарищ майор, — взмолился Матыгулин, — разрешите обследовать хоть начало подземного хода. Там длиннющий коридор на большой глубине с какими-то боковыми дверями...
— Это потом, лейтенант. Обследуем в ближайшее время. А сейчас — в Светловолжск.
Уже наверху Галямов приказал Вильданову оставаться на месте.
В Светловолжск прибыли в два ночи. Полковник Нурбанов ждал их в своем кабинете.
Шпионка отвечать отказалась. Решили допрос отложить до утра. Обследовали содержимое изъятой сумки: там были иностранная валюта и золото.
Особое внимание присутствовавших привлек перстень. Нурбанов разглядывал его через большую лупу. Под огромным бриллиантом огненно горел крест. Вскоре он нашел к нему ключ — снял бриллиант и под ним на золотой пластинке обнаружил цифры и миниатюрные рисунки, располагавшиеся вокруг ярко-красного инкрустированного эмалью креста.
— Тонко сработано! — наконец произнес полковник. — Трудился ювелир высочайшего класса. Схема подземных ходов в монастыре, судя по этому перстню, выполнена в виде креста. — Он снова взял лупу. — Вот здесь изображены окно и люстра. То есть обозначен тайный ход из покоев владыки монастыря. И тут же значится цифра «66» на ступеньке лестницы. Вот где, оказывается, надо было искать ход — на шестьдесят шестой ступеньке. А Герасимов, говорите, искал его в стенах подземной комнаты?..
