Лесли Силберт - Интеллидженсер
Сама Алексис в то время в Агентстве не служила. Хотя она начала свою карьеру следователем, но под тридцать ушла, чтобы получить юридическую степень, некоторое время пробыла федеральным прокурором и в свое время была избрана в Конгресс от штата Нью-Йорк. Затем, вскоре после 11 сентября 2001 года, президент попросил ее возглавить затурканное Агентство и, как он выразился, смести с него паутину. Это оказалось мучительно медленным процессом. Среди прочего она все еще не выяснила личность предателя, если он вообще существовал.
Алексис выругалась: зазвонил телефон одной из ее безопасных линий.
— Круз, — сказала она, беря трубку.
— Лекси? Это Джереми.
— Я как раз читаю его досье. Ты его нашел?
— Да. После нескольких лет в одной из самых неприступных тюрем в мире он, как ни трудно поверить, теперь находится на сверхохраняемой вилле в Тунисе у моря. Пока мы разговариваем, моя команда готовится к операции.
— Каким образом ты?..
— Из Эвина его увезли в фургоне и перенесли на борт судна, отправившегося из залива в Средиземное море. Вчера ночью судно встретилось с яхтой неподалеку от берегов Туниса. Один из КХ-12 оказался в нужном месте в нужное время и засек перегрузку.
— По-твоему, де Толомеи, кем бы он там ни был, купил его у Азади, чтобы шантажировать нас?
— Видимо, главное его занятие, — сказал Слейд. — Будь это Азади, я подумал бы, что он готовит какой-то обмен заключенными, но с де Толомеи…
— Верно. Однако Дон, хотя и не нуждается, все-таки не располагает деньгами в масштабе, сравнимом с обычными объектами де Толомеи, — сказала Алексис. — Конечно, он может целиться на мои неподотчетные суммы, однако не исключено, что он…
— …интересуется не деньгами, а чем-то другим, — договорил за нее Слейд.
— Помилование? — предположила Алексис. — Возможно, он создал себе новую личность, скрываясь от чего-то или кого-то?
— Возможно, — сказал Слейд. — В любом случае мы вернем нашего человека, но остается еще одна проблема. Помнишь следы уколов на его руках? Не располагает ли Азади записью полного признания?
— И тогда всем замешанным не избежать расследования Конгресса, Гааги… с последующим осуждением, — сказала Алексис. — Мой предшественник, ты, Донован, не говоря уж о президенте… — Ее мысли стремительно рыскали по мутной трясине международного права, касающейся подготовки убийства значимой политической фигуры другого государства. — Мы не сможем сослаться на состояние войны в начале ноль первого года, — продолжала она, — и значит, обвинением будет… попытка нарушить одну из статей резолюции ООН от семьдесят четвертого года о противозаконных актах агрессии. Разумеется, мы не можем сослаться на превентивную самозащиту. Хотя остается вмешательство из гуманных соображений…
— А оно сработает? — спросил Слейд.
— Юридически? Конечно. Но когда за углом кошмар предвыборной кампании? Президент затребует к завтраку мою голову на блюде.
— Я не допущу, чтобы дошло до этого, Лекси.
— Знаю, — сказала она нежно и повернулась, потому что ее правая нога затекла. К ее досаде, это движение отозвалось легким всплеском.
— В ванне, э?
— Застукана в процессе.
— Жалею, что я сейчас не с тобой.
Хотя вода была теплой, Алексис поежилась.
СИДИ-БОУ-САИД, ТУНИС — 11 ЧАСОВ 56 МИНУТ ВЕЧЕРА
Лунный свет и уличные фонари озаряли Сиди-Боу-Саид, живописный бело-голубой городок, примостившийся на обрыве над тунисским заливом. Все выбеленные прямоугольные здания щеголяли ярко-голубыми дверями, изящными узорчатыми решетками, увитыми ниспадающими кружевами бугенвиллей. Улицы кишели туристами — в основном элегантно одетыми европейцами, сующими носы в булыжные переулки, приглядываясь к лавочкам и друг к другу.
Одетые в полотняные костюмы цвета слоновой кости Коннор Блэк и Джейсон Авера, в прошлом оперативники ЦРУ, а теперь сотрудники Джереми Слейда, неторопливо направлялись к условленному месту — кафе над обрывом, откуда открывался великолепный вид на залив. Они прибыли в Тунис рейсом из Стамбула днем. Кафе находилось в полумиле к северо-востоку от виллы, которую их команда из четырех человек держала под наблюдением.
— Только подумать, что мы были на пути к иранской тюрьме! А это — карамелька, мать твою.
Коннор кивнул. И, заметив двух женщин, открыто к ним приглядывающихся, взял руку Джейсона в свою. Во избежание лишнего внимания они играли в голубых туристов.
С притворной улыбкой Джейсон буркнул:
— Стерва, у тебя руки липкие!
— Чтобы лучше ласкать тебя, милочка, — ухмыльнулся Коннор.
— А ты не думаешь, что розовой и нежно-зеленой рубашек вполне достаточно и без экивоков?
— Видимо, нет, — сказал Коннор, отпустив его руку, едва женщины прошли мимо с предсказуемым сетованием «самые стоящие обязательно геи!».
Обогнув угол, они вышли на эспланаду, обрамленную кафе, и направились к столику, за которым уже сидели раньше. К счастью, он был свободен. Они заказали особые приманки кафе — сладкий мятный чай в стеклянных чашечках, халву и кальян с яблочным табаком, а затем притворно залюбовались изгибами береговой линии внизу.
Томные воды залива поблескивали, отражая луну и звезды в вышине. На берегу, примерно в тридцати ярдах от интересующей их виллы, неторопливо трусил всадник в рубашке Лед Зеппелин. На холке лошади он развернул карту, а в руке держал фонарик. На поясе у него висел компактный плейер, а голову венчали наушники. Иногда запевая во весь голос невнятные слова, он выглядел подвыпившим туристом.
Коннор перевел взгляд на виллу. Бело-голубая, по правилам Сиди-Боу, она угнездилась в пальмовой рощице; двухъярусный балкон выходил на море. Когда Коннор заговорил, Джейсон закивал, ухмыляясь, хотя говорил Коннор не с ним — в воротничке рубашки был спрятан микрофон.
— Мистер Ревир, говорит Первый Любовник. Что вы видите? — спросил Коннор. Они употребляли минимальное количество кодовых слов, чтобы скрыть свои личности и сохранить свои планы втайне, если кто-то наткнулся бы на их радиоволну.
— Два кота на балконе первого этажа, — сообщил всадник. — Уж не знаю откуда, но, похоже, они разжились парочкой Эм-четыре, — добавил он, подразумевая автоматы, разработанные исключительно для спецназа США. Легкие, компактные карабины М-4, снабженные прицелом ночного видения и подствольным гранатометом.
— Ну а внутри?
Повернув еле заметную кнопочку на очках, чтобы включить температурную систему изображений, всадник ответил:
— Те же три тела. Наверху мистер Соловей, навзничь. Женушка все еще рядом с ним — трогает его голову, возможно, расчесывает волосы. Еще один кот, третий, внизу возле входной двери.
— Освещение?
— Вероятно, вне дома достигает пятнадцати футов.
— Общая оценка?
— Камер нет. И красных линий тоже, — добавил он, подразумевая лазерные лучи. — Обычная вилла для отдыха, по-моему.
— Ладно. Скоро увидимся, — сказал Коннор. Обернувшись к Джейсону, он наклонился к нему поближе. — Лесовик, что у тебя?
Тот, с кем на самом деле заговорил Коннор, сидел на удобном бугре из земли и опавших листьев через дорогу от виллы. В руках он держал направленный микрофон, а на коленях у него лежал мощный бинокль.
— Э-эй, Первый Любовник. Сегодня приезжал и уезжал легковой автомобиль. Дважды. Оба раза оставаясь около двадцати пяти минут. Номера установлены. Местного врача.
— От стекла что-нибудь отскакивало?
— Миссис Соловей минут пятнадцать назад звонил тот, кто ее нанял. Думается, он хорошо ей платит — она вроде бы очень ему благодарна. И, видимо, он ей очень нравится. Ну и еще она разговаривала с муженьком. Сплошной монолог о том, как она его любит, как хочет, чтобы он поехал с ней в Париж… задает ему вопросы, а потом придумывает его ответы.
— Что сказал доктор?
— Что он в коме, что может выйти из нее в любую минуту. Вручил миссис Соловей пакеты с раствором для внутривенного вливания, кремы с антибиотиками и прочее в том же роде.
— Ладно. Свяжемся около двух-трех.
Вновь взглянув на всадника, Коннор проследил, как его товарищ прорысил мимо виллы и направился к пристани у подножия обрыва. Вновь повернувшись к Джейсону, Коннор обнаружил, что им подали десерт. Он взял кусок халвы и с приторной улыбкой поднес его к губам Джейсона, незаметно кивнув на женщин за столиком неподалеку, не спускавших с них глаз.
— Отличный заход, — сказал Джейсон, откидываясь на спинку стула и прихлебывая чай.
Со смехом Коннор извлек свой защебетавший мобильник.
— Эгей, — услышал он голос Джереми Слейда. — Какова обстановка?
— Все чисто.
— Завтра ночью удобно?
— Безусловно. Обещают густую облачность.
— Отлично.
— Как насчет охранников?
— Они знают, кого охраняют?
