Роберт ван Гулик - Убийство по-китайски: Лабиринт
Провожатый завел Ма Жуна в дом, который выглядел слегка лучше, чем прочие. Два больших бумажных фонаря освещали вход.
— Вот мы вже и приходить, господин, — сказал сводник. — Тут все уйгурские принцессы, каждая.
И добавил какую-то сальность, а затем протянул грязную ладонь за вознаграждением.
Ма Жун схватил сводника за горло и несколько раз ударил затылком о покосившуюся дверь.
— Это — вместо барабана, возвещающего о моем прибытии! — сказал он. — Вознаграждение получишь от своей хозяйки и не пытайся заработать дважды, ублюдок!
Дверь открылась, на пороге появился обнаженный верзила с выбритым наголо черепом. Он подозрительно воззрился своим единственным глазом на Ма Жуна; на месте другого глаза у верзилы был отвратительный багровый рубец.
— Этот пес, — злобно прорычал Ма Жун, — хочет получить с меня чаевые, которых он не заработал.
Верзила повернулся к своднику и заорал:
— Убирайся! Деньги получишь позже!
Затем он мрачно буркнул Ма Жуну:
— Заходи, путник!
В комнате царил отвратительный запах подгоревшего бараньего сала и стоял удушливый чад. Посреди земляного пола возвышалась огромная чугунная жаровня с тлеющими углями, вокруг которой на низеньких деревянных скамеечках сидело с полдюжины людей; они жарили куски сала, насаженные на медные спицы. Мужчин было трое, они разоблачились до пояса, оставшись в одних мешковатых шароварах. Цветной бумажный фонарик слабо освещал их потные лица. Женщины были одеты в широкие муслиновые юбки, красного или зеленого цвета, и коротенькие безрукавки, их волосы были убраны в тугие косы, переплетенные красными шелковыми нитями. Безрукавки они не застегивали, оставляя нагими груди.
Привратник подозрительно смотрел на Ма Жуна.
— Пятьдесят монет за еду и за женщину, платить вперед, — сказал он.
Ma Жун пробурчал что-то и принялся рыться в рукаве. Он извлек оттуда связку медяков и с трудом развязал узел на веревке. Затем неторопливо отсчитал пятьдесят монет и положил их на грязный прилавок.
Привратник протянул к ним руку, но Ма Жун быстро схватил его за запястье и прижал руку к прилавку.
— А выпивка входит в счет? — прорычал он.
Боль исказила лицо привратника.
— Нет! — простонал он.
Ма Жун отпустил руку и оттолкнул привратника. Затем он собрал монеты и сказал:
— Не пойдет! Пойду поищу местечко подешевле!
Привратник алчно взирал на ускользающую от него горсть медяков.
— Ладно, — сказал он. — Получишь кувшин вина!
— Так-то лучше, — сказал Ма Жун и направился к компании, собравшейся вокруг жаровни. Подражая другим мужчинам, он скинул халат с плеч, обнажив руки, а пустые рукава халата обмотал вокруг поясницы. Затем он уселся на свободную скамью.
Присутствующие оценивающе посмотрели на его могучий торс, покрытый шрамами.
Ма Жун взял с огня спицу с бараньим салом. Он любил вкусно поесть, поэтому его чуть не вытошнило от отвратительного запаха. Тем не менее он снял зубами кусок сала и съел его.
Один из троих уйгуров был очень пьян. Он обхватил рукой соседку за талию и раскачивался из стороны в сторону, напевая какую-то варварскую мелодию. Пот струился по его лицу и плечам.
Двое других не пили. Оружия при них не было, но Ма Жун знал, что их тугие, похожие на веревки, мышцы не стоит недооценивать. Они оживленно что-то обсуждали меж собой на родном языке.
Владелец поставил на пол перед Ма Жуном маленький глиняный кувшин.
Одна из девушек встала и подошла к прилавку. Взяв с полки трехструнную лютню, она запела, подыгрывая себе на ней. Голос у нее был грубый, но мелодия песни оказалась не лишенной изящества. Ма Жун заметил, что широкие муслиновые юбки почти ничего не скрывали от взора, поскольку тонкая ткань просвечивала.
Из двери в задней стене появилась девушка, привлекательная особой грубоватой красотой. На ней не было ничего, кроме свободной юбки из выцветшего шелка. Нагой торс отличался изяществом, но руки и груди были испачканы сажей; видно, девушка работала на кухне у очага. Босые ноги ступали по глинобитному полу.
Когда девушка подсела к Ма Жуну, на ее круглом лице мелькнула улыбка.
Встреча Ма Жуна и ТулбиМа Жун поднес кувшин к губам и отпил глоток огненной жидкости. Затем он сплюнул на угли и спросил:
— Как тебя звать, красотка?
Девушка еще раз улыбнулась и покачала головой, показывая, что не понимает по-китайски.
— Ну и ладно, я с этой бабой болтать и не собирался! — сказал Ма Жун двум мужчинам, сидевшим напротив.
Тот, который был повыше, захохотал и спросил на чудовищном китайском:
— А как твое имя, незнакомец?
— Меня звать Юн Бао, — ответил Ма Жун. — А тебя?
— Меня все зовут Зверолов, — отозвался тот. — А девушку твою кличут Тулби. Зачем сюда пожаловал?
Ма Жун со значением посмотрел на Зверолова и положил руку на бедро Тулби.
— Ну, за этим так далеко можно было не ходить, — ухмыльнулся Зверолов.
Ма Жун злобно оскалился и встал с места. Девушка попыталась помешать ему, но он гневно оттолкнул ее. Подойдя к Зверолову, он схватил его за руку и заломил ее за спину.
— По какому праву ты меня допрашиваешь, грязный пес? — рявкнул он.
Второй уйгур сосредоточился на куске жареного сала. Владелец стоял у прилавка, ковыряясь в зубах. Видно было, что они не собираются приходить на помощь. Зверолов буркнул угрюмо:
— Не обижайся, Юн Бао! Я спросил лишь потому, что китайцы сюда редко заглядывают.
Ма Жун отпустил уйгура и сел на место. Девушка обняла Ма Жуна, и тот слегка потискал ее в ответ. Затем он одним глотком опорожнил кувшин.
Утерев губы тыльной стороной ладони, он молвил:
— Ну что ж, если мы собрались здесь как друзья, я готов отвечать на вопросы. На прошлой неделе я поспорил с приятелем, с которым служил на заставе в трех днях пути отсюда. Я стукнул его по голове, а у него череп возьми и расколись. Поскольку начальство таких шуток не любит, я решил, что мне лучше отправиться в долгий путь. Вот я и добрался досюда, да только жить не на что. Если у вас найдется денежная работенка, то я вам сгожусь.
Зверолов быстро перевел слова Ма Жуна своему приятелю, человеку с остроконечной головой. Затем оба с уважением посмотрели на Ма Жуна.
— Сейчас здесь особо заняться нечем, брат! — осторожно ответил Зверолов.
— Ну а как насчет того, — сказал Ма Жун, — чтобы украсть какую-нибудь девицу? На этот товар всегда есть спрос!
— Только не в этом городе, брат! — отвечал другой. — Во всех притонах нет в девицах недостатка. Пару лет назад, когда караванный путь шел через Ланьфан, на этом можно было заработать, но не теперь.
— А китайские девушки тут у вас есть? — спросил Ма Жун.
Зверолов покачал головой.
— Ни одной, — ответил он. — А что, эта бабенка тебе чем-то нехороша?
Ма Жун сдернул с девушки юбку.
— Да нет, все в порядке, — ответил он. — Я вообще-то непривередливый.
— Вы все, китайцы, любите нос воротить от наших красавиц! — задиристо сказал уйгур.
Ма Жун решил, что ссора ему ни к чему, и молвил:
— Я не ворочу. Мне любые девушки нравятся.
Поскольку девушка не предпринимала никаких попыток снова надеть юбку, Ма Жун добавил:
— Особенно, когда они не скромницы.
— Да, — сказал Зверолов, — мы люди простые. И мужества в нас куда больше, чем в вас. В один прекрасный день мы обрушимся на вас с севера и запада и завоюем все ваши земли!
— Надеюсь, я до этого не доживу! — отшутился Ма Жун.
Зверолов снова внимательно посмотрел на Ма Жуна, а затем что-то долго говорил другому уйгуру. Тот сперва отрицательно покачал головой, но потом, похоже, согласился.
Зверолов встал и подошел к Ма Жуну. Он бесцеремонно оттолкнул девушку в сторону и уселся рядом с сыщиком.
— Послушай, брат! — начал он доверительно. — У нас для тебя есть работенка. Ты владеешь воинским оружием?
Ма Жун удивился вопросу и с готовностью ответил:
— Я был солдатом пару лет, друг! Я умею все, что полагается!
Зверолов кивнул.
— Скоро будет большая заваруха, — сказал он. — Найдется, чем заняться такому молодцу, как ты!
Ма Жун протянул открытую ладонь.
— Нет, нет! — воскликнул Зверолов. — Сейчас ты ничего не получишь. Но через несколько дней получишь столько, сколько сможешь унести.
— Я готов! — воскликнул обрадованно Ма Жун. — Где мы встретимся?
Зверолов снова быстро переговорил со своим приятелем. Затем он встал и сказал:
— Пойдем со мной, брат! Я познакомлю тебя с нашим главарем!
Ма Жун вскочил и набросил халат на плечи. Шлепнув девушку пониже спины, он сказал:
— Я еще вернусь, Тулби!
Они вышли из дома. Зверолов шел впереди.
Он провел Ма Жуна парой темных переулков, и они очутились среди каких-то развалин.
Остановившись перед маленькой лачугой, Зверолов постучал в дверь. Никто не отозвался.
