KnigaRead.com/

Александр Бушков - Ковбой

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Бушков, "Ковбой" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Он демонстративно отвернулся, подошел к креслу и плюхнулся в него, упрямо глядя в другую сторону. Лили, хотя киноаппарат уже давно не стрекотал, старательно билась у столба, временами натурально охая, громко и горестно. Все остальные настороженно замерли.

Ухватив Бестужева за плечо, Голдман прошептал ему на ухо:

— Михаил, мы в отчаянном положении. Нужно соглашаться.

— Но я же не актер…

— А что делать? — трагически развел руками Голдман. — Я и в самом деле дал маху… — он оглянулся на племянника, торчавшего поодаль с растерянно-глупым видом. — Думал, если он играет на сцене, то он все сможет сыграть… Сол прав: придется убить уйму времени, искать в Нью-Йорке подходящего актера, а съемочная группа тем временем будет прохлаждаться, и мне придется все это время платить им жалованье, таков уж договор… Неужели вы не выручите несчастного старика? Велико искусство — скакать на коне, палить в краснокожих… Вы же умеете ездить верхом и стрелять, что вам стоит? Вспомните: наша будущая кинофабрика, наши ослепительные перспективы… Это и ваше будущее тоже… Михаил, я вам заплачу пятьдесят долларов, если вы будете сниматься! Пятьдесят баков за пару дней работы… да и какая это работа, если разобраться? Тьфу — и растереть! Вы же такой ловкий молодой человек, хороший еврейский парень, вы хотите добиться здесь успеха, или нет? Я вас умоляю!

В его голосе звучала неподдельная мольба. Сол демонстративно отвернулся, хотя держал ушки на макушке, сразу видно.

— Ну, можно попробовать… — нерешительно сказал Бестужев. — А там уж как получится.

— Да что тут может не получиться? — вскричал Голдман. — Скачете, стреляете, спасаете девушку… — он ухватил Бестужева за локоть и поволок к режиссеру, выкрикивая издали: — Сол, Сол! Молодой человек согласен сниматься!

— В таком случае приступим, — сказал Сол, вставая на ноги прямо-таки с царственным величием. — Хорошенько запомните, Сэмюэль, как я сегодня вытащил вас всех из совершенно безнадежной ситуации, потому что нынче же вечером мы будем обсуждать это, увязав с повышением жалованья… Я решил, — сказал он с величием древних императоров, — благородный герой — вот он. Хуже он, во всяком случае, не будет.

Голдман не без робости вставил словечко:

— Но ведь вы, Сол, уже сняли добрую половину фильма…

— Ну и что? — пожал плечами Сол. — Я просто-напросто буду продолжать с того места, где остановился. Все, что мы до сих пор сняли, так и останется: как Лили гуляет с этим вот, — он небрежно указал в сторону понурившегося племянника, — как принимает его любовные признания, на каковые, впрочем, по извечному же некому кокетству не отвечает ни «да», ни «нет», как отправляется на прогулку… А потом появляется совершенно новый герой — благородный незнакомец, который ее и спасает от краснокожих. А насчет дальнейшего мы еще подумаем. То ли другие краснокожие прикончат это сокровище, — он небрежно указал рупором на племянника, — чтобы не путался под ногами у меня и у зрителя, то ли он останется в живых, но перейдет на роль главного негодяя, который, видя, что сердце девушки отдано не ему, а спасителю, попытается героя погубить — безуспешно разумеется. Пожалуй, именно так и сделаем. Это нам даст возможность отснять увлекательную сцену финального поединка героя со злодеем, зритель такое любит, особенно если подобрать красивое местечко, водопад отыскать какой-нибудь, скалы причудливой формы — ну, это уже моя забота. Вы собираетесь что-то возразить, Сэмюэль?

— Ну что вы, Сол, — ответил с грустной покорностью судьбе Голдман. — Вам виднее…

— Вот именно. Всем приготовиться! — Он подскочил к Бестужеву, ткнул пальцем в грудь и деловым, напористым, серьезнейшим тоном продолжал: — Ну, вы все поняли? Вы подъедете на коне к границе кадра… так и въедете на нем в кадр. Видите, вон там в траве натянута ленточка?

— Вижу…

— Она и обозначает границу кадра. Пересечете ленточку — и вы уже в кадре, ясно? Это вы только что застрелили с коня тех двух прохвостов, следует незамедлительно покончить и с третьим. Вы спрыгиваете с коня, выхватываете револьвер — и метким выстрелом поражаете оставшегося индейца, отвязываете девушку… только подходите к ней со спины, чтобы не заслонять ее от камеры… понятно?

Бестужев оторопело кивал. Держа его за пуговицу, Сол втолковывал с расстановочкой:

— Дальше ничего, собственно говоря, и играть не надо. Вы — простой парень, вовсе не ожидали, что вам предстоит драться с краснокожими, да вдобавок освободить такую красотку, вы стоите себе, а спасенная бросается вам на шею… На этом сцена кончается.

Бестужев кивнул. Приблизив лицо, Сол продолжал с напором:

— Ничего не изображайте. Будьте самим собой. И не переживайте, что вы не актер. Кто тут актер, собственно говоря? Мы — самый молодой вид искусства, Михаил, понимаете? У нас за плечами нет, подобно театру или балету, или опере нескольких столетий великой истории, наполненной славными, священными именами. Мы все учились своему ремеслу без учителей, сами у себя, без опыта предшественников. И мы еще себя покажем! Пройдет не так уж много лет — и не будет никакого театра, ничего такого, останется один кинематограф. А если нам удастся еще придумать цвет… Некоторые горячие головы считают, что нам даже удастся придумать звуковые фильмы. Я не особенно верю, но верю, что мы им всем покажем…

Его глаза горели фанатичной яростью проповедника. Бестужев лишь кивал.

— Начинаем!

— А не стоит его приодеть, Сол? — робко поинтересовался кто-то. — Очень уж простецки.

— Так и должно быть! — рявкнул Сол. — Это вам благородный герой, а не роковой злодей с его брильянтовыми кольцами и безупречными сюртуками. Простой житель Дикого Запада, он ехал но своим незатейливым делам — корову отбившуюся найти или там выпить стаканчик…Зрителю, по-моему, понравится, что герой не особенно и отличается от него, простого парня… Начали, я кому сказал!

Бестужеву торопливо подсунули бутафорский револьвер, заряженный холостыми. Он бегом добрался до Пако, вскочил в седло и рысцой двинулся к площадке — там уже нетерпеливо ерзал в кресле Сол, грозя рупором. Застрекотал киноаппарат. Бестужев чувствовал себя так, словно его голым выставили на всеобщее посмешище на одной из самых оживленных нью-йоркских улиц. Во рту пересохло от волнения, ему казалось, что он движется ужасно неестественно, страшно было сделать что-нибудь не так и опозориться перед всеми. Пребывая в состоянии едва ли не тихой паники, он, однако же, усмотрел в траве низко натянутую над землей на низких колышках белую ленточку — и заставил себя собраться, как перед рывком в реальную схватку.

Спрыгнул с седла, не мешкая, двинулся к краснокожему, поджидавшему его со звериным оскалом на размалеванной физиономии и с трех шагов выпалил в грудь. Индеец рухнул наземь, принялся кататься по траве в жутких корчах. Перепрыгнув через него, Бестужев бросился к дереву, в последний миг вспомнил наставления режиссера и зашел со спины, чтобы не заслонять от зрителя Лили. С трудом распутал затянутые на совесть узлы толстой колючей веревки.

Вот она, волшебная сила искусства! Он увидел, что на щеках девушки поблескивают самые натуральные слезинки — настоящая актриса, не то что он… Лили, картинно распахнув объятия, бросилась ему на шею и без особых церемоний впилась в губы долгим поцелуем, так что Бестужев смущенно застыл, как истукан, не привыкший к подобной публичной демонстрации пусть и артистических чувств.

Раздался крик Сола:

— Все, закончили!

Он, такое впечатление, одним тигриным прыжком оказался возле них, бесцеремонно разомкнул объятия и закричал:

— Великолепно!

— По-моему, я выгляжу дурак-дураком… — честно признался Бестужев.

— Наоборот, все прекрасно. Вы себя отлично показали: прибытие героя, решительного, не терявшего ни секунды, меткий выстрел… Потом, правда, — он лукаво подмигнул, — вы и в самом деле держались в объятиях Лили, как деревенский вахлак, но эта робость зрителю понравится, они сразу увидят, что имеют дело не с каким-то там напыщенным рыцарем, а обыкновенным парнем, в меру застенчивым, в меру простым…

— Сол, я так не согласна, — плачущим голосом вмешалась Лили, все еще страдальчески морщившаяся и растиравшая запястья. — Эти мужланы привыкли связывать исключительно коров, они меня привязали так, что веревки немилосердно впились в тело, мне было жутко больно…

Сол уставился на нее отрешенно. Понемногу его подвижное лицо расплылось в искренней улыбке:

— Искусство превыше всего, детка! Ты так натурально извивалась и билась, на твоем личике читалось столь неподдельное страдание, что зритель будет в восхищении! Погоди минуточку, не мешай… — он шагнул вперед и крепко ухватил Бестужева за рубашку. — Парень, из тебя выйдет толк! Ты ведь служил в армии… Ну вот. Ты только слушайся меня, как усердный солдат фельдфебеля, а уж я сделаю из тебя настоящую кинематографическую знаменитость. Фельдфебель вовсе не способен озолотить исправного солдата — ну, а со мной, — он лукаво подмигнул, — со мной обстоит несколько иначе… Ты, главное, слушай меня, как отца родного… Лили, как он тебе?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*