Роберт ван Гулик - Убийство по-китайски: Золото
— Неужели вы оба наконец-то прозрели? — недоверчиво покосился на них По Кай. — Так скажите же мне, какой храм предпочли вы для своих молитв?
— Мы прихватили А Квана в заброшенном храме, — ответил Ма Жун. — А в том храме нынче пусто: ничегошеньки там нет, кроме кучи поломанных посохов!
— Очень, очень важные вести! — рассмеялся Ким Сон. — Ваш начальник будет доволен!
По Кай собрался было проводить их до управы, но Ким Сон предложил:
— Посидим мы, По Кай, еще немного в этом гостеприимном месте и выпьем еще пару чарок.
Тот задумался. Затем опустился на свое место со словами:
— Так и быть, еще по одному маленькому, совсем малюсенькому и совсем последнему глоточку. Ибо вы должны помнить: невоздержанность я не одобряю.
— Коль не найдется нам какой работы, — бросил Ма Жун, — мы заглянем сюда попозже ночью, только чтобы посмотреть, насколько вы растянете этот свой последний глоточек!
Судью Ди они обнаружили сидящим в одиночестве в его кабинете. Хун заметил, что судья бледен и утомлен. Но тот сразу воспрянул, узнав из доклада Ма Жуна о признании А Квана.
— Стало быть, мое предположение, что убийство совершено по ошибке, оказалось верным, — сказал он. — Но остается еще женщина. А Кван сбежал сразу после убийства, даже короб с деньгами не прихватил, и о том, что случилось после, он не мог знать. Зато слуга By, вор, мог видеть третьего, который, вне всяких сомнений, замешан в этом деле. В свое время, когда By будет пойман, мы это выясним.
— Мы обыскали весь храм и заросли вокруг, — продолжил Ма Жун, — но тела женщины там нет. Только позади алтаря нашли кучу посохов вроде тех, с какими обычно ходят монахи.
Судья выпрямился.
— Монашеские посохи? — переспросил он.
— Только старые, негодные, — добавил Цзяо Дай. — Все они поломаны.
— Любопытнейшая находка! — протянул судья Ди. Он погрузился в размышления. Потом, очнувшись, обратился к Ма Жуну и Цзяо Даю: — У вас был трудный день; ступайте к себе и хорошенько выспитесь. Хун останется — мне надо с ним поговорить.
Здоровяки откланялись. Судья Ди откинулся в кресле и поведал старшине о случае с ненадежной перекладиной на мосту в Храме Белого Облака.
— Итак, я повторяю, — закончил он, — это было преднамеренное покушение на мою жизнь.
Хун с беспокойством взглянул на хозяина.
— Но может быть и такое, — заметил он, — что эту доску изъели черви. И когда ваша честь надавили на нее всей тяжестью…
— Я не давил! — возразил судья. — Я всего лишь тронул ее ногой, чтобы проверить. — И, заметив недоуменный взгляд Хуна, поспешил добавить: — Едва я собрался ступить на нее, как вдруг увидел призрак мертвого судьи.
Где-то захлопнулась дверь — с таким грохотом, что в комнате все содрогнулось.
Судья Ди подскочил в кресле.
— Я же велел Тану починить эту клятую дверь! — выпалил он. Мельком глянув на побелевшее лицо Хуна, судья взялся за пиалу, поднес ее к губам. И не выпил. Серая пыльца плавала на поверхности чая. Медленно поставив пиалу на стол, судья с трудом проговорил: — Взгляни, Хун, кто-то подсыпал мне что-то в чай.
Оба они молча наблюдали за тем, как серый порошок постепенно растворялся в горячей воде. Вдруг судья Ди провел пальцем по столешнице. И на его вытянутом лице проступила бледная улыбка.
— Что-то нервы у меня сдают, Хун, — проговорил он, кривя губы. — Дверь хлопнула, с потолка осыпалась штукатурка. Вот и все.
Старшина Хун облегченно вздохнул. Подойдя к чайному столику, он наполнил новую пиалу для судьи и, опять присев к столу, заметил:
— В конце концов, ваша честь, и случай с перекладиной объяснится как-нибудь очень просто. Представить себе не могу, чтобы человек, убивший судью, посмел бы покуситься и на вашу честь! Нам же о нем ничего не известно…
— Но и ему многое не известно, — прервал Хуна судья. — Ему неизвестно, какими выводами поделился со мной следователь, и он может предположить, что я не привлекаю его к суду только потому, что жду удобного момента. Этот неизвестный преступник, несомненно, пристально следит за всем, что я делаю, и нечто, что я сделал или сказал, вероятно, навело его на мысль, что я уже напал на его след. — Судья потеребил усы. Затем продолжил — Теперь мне придется подставить себя под удар, насколько это возможно, чтобы соблазнить его на другую попытку. Тогда-то он, может быть, выдаст себя.
— Вашей чести никак нельзя так рисковать собой! — воскликнул ошеломленный Хун. — Мы же убедились в том, сколь этот злодей изобретателен и безжалостен. И одному Небу известно, какой новый замысел он вынашивает! Мы понятия не имеем…
Судья Ди не слушал. Он вскочил и, схватив свечу, приказал:
— За мной, Хун!
Старшина Хун поспешил за судьей, который чуть не бегом пересек двор и направился к дому судьи. Не говоря ни слова, он прошел по темному коридору к библиотеке, распахнул дверь и, подняв свечу повыше, оглядел комнату. В ней ничего не изменилось со времени его последнего посещения. Подойдя к чайной жаровне, он приказал:
— Тащи сюда кресло, старшина!
Хун придвинул кресло к поставцу, судья встал ногами на сиденье. Подняв свечку, он внимательно разглядывал крытую красным лаком балку.
— Дай мне твой нож и лист бумаги! — Голос его звенел от волнения. — Держи свечу. Свети мне.
Взяв нож в правую руку и подставив снизу ладонь левой с лежащим на ней листом бумаги, судья кончиком лезвия поскреб поверхность балки. Затем слез с кресла, тщательно отер лезвие о бумагу, вернул нож Хуну, а лист, сложив, спрятал в рукав.
— Тан в канцелярии? — спросил он.
— Помнится, когда я возвращался, он еще сидел за своим столом, ваша честь, — отвечал старшина.
Судья покинул библиотеку и направился к канцелярии.
Две свечи горели на столе. Тан сутулился на своем месте, уставясь невидящими глазами прямо перед собой. Заметив вошедших, он вскочил. Взглянув на его измученное лицо, судья Ди сочувственно молвил:
— Гибель вашего помощника, должно быть, тяжелый удар для вас, Тан. Ступайте-ка вы домой пораньше и лягте в постель. Но сначала ответьте мне на один вопрос. Скажите, незадолго до смерти судьи Вана в его библиотеке не было ли ремонта?
Тан наморщил лоб. Затем ответил:
— Нет, ваша честь, перед самой смертью ничего такого не было. Но недели за две до того судья Ван сказали мне, что один из его гостей заметил пятна на потолке и обещал прислать лакировщика, чтобы подновить покрытие. Они приказали, чтобы я впустил этого мастера, когда тот придет.
— Кто был тот гость? — сделал стойку судья Ди.
Но Тан покачал головой.
— Не могу знать, ваша честь. У судьи было очень много знакомых среди знатных людей. И большинство из них имело обыкновение заходить к нему в библиотеку после утреннего заседания для дружеской беседы за пиалой чая. Судья самолично заваривали для них. Настоятель храма, предстоятель Хой-пен, судовладельцы Е и Ку, магистр Цао и…
— Полагаю, того мастера найти нетрудно, — в нетерпенье прервал его судья Ди. — Лаковое дерево не растет в этих краях, и не так уж много лакировщиков должно быть в округе.
— Именно поэтому судья были весьма благодарны другу за его предложение, — сказал Тан. — Мы и не подозревали, что у нас тут есть лакировщик.
— Ступайте спросите у стражи, — приказал судья. — Они-то во всяком случае должны были видеть этого мастера! Я буду у себя в кабинете.
Снова оказавшись за своим столом, судья торопливо объяснил Хуну:
— Пыль, попавшая в мою пиалу, навела меня на эту мысль. Когда убийца заметил пожухлость на потолке, вызванную паром от кипящей воды, он понял, что судья всегда ставит медную жаровню на одно и то же место на поставце, и на этом основал свой дьявольский замысел! Он устроил так, чтобы его сообщник появился под видом лакировщика. Тот, делая вид, что подновляет пожухлое место, просверлил маленькую скважину в балке точно над жаровней. Он вложил в отверстие шарик воска, а может быть, и не один, и в каждом из них был яд. И это все, что ему требовалось! Преступник рассчитывал на то, что судья, увлекшись чтением, не сразу заметит, что вода закипела, не сразу подойдет, чтобы залить заварочный чайник. И рано или поздно воск будет растоплен горячим паром и шарики упадут прямо в сосуд на жаровне. Они тут же распустятся в кипятке, их не заметишь. Все очень просто и безотказно, Хун! Я нашел это отверстие в балке — в самой середине пятна. И остатки воска, прилипшие по краям. Вот каким способом было совершено это убийство!
Явился Тан и доложил:
— Двое из стражников помнят этого лакировщика, ваша честь. Он пришел в управу дней за десять до смерти судьи как раз в то время, когда их превосходительство председательствовали на дневном заседании. Это был кореец с одного из кораблей, стоявших в гавани, и по-китайски он знал всего несколько слов. Поскольку стражники получили от меня указание, они впустили его и проводили в библиотеку. И остались при нем, чтобы он там что-нибудь не украл. Они говорят, что мастер какое-то время занимался балкой, а потом спустился со своей стремянки и стал лопотать что-то о сильном повреждении, которое требует лакировки всего потолка. Он ушел и больше не появлялся.
