Тьерри Можене - Манускрипт ms 408
— Нет, без помощи главы Кружка Прометея мне не найти решения. Но как теперь с ним связаться?
Пока он раздумывал, в зеркале напротив барной стойки отразился мужчина, одиноко сидящий за столиком. По его поведению не скажешь, что он пришел слушать джаз… «Есть только два объяснения, — подумал Томас, поднявшись и направившись к выходу, — либо этому человеку не нравится то, что играет квартет, либо он послан Кружком Прометея, чтобы следить за мной. В любом случае я это скоро выясню».
Снаружи Томас мгновение оставался неподвижным, сделал большой глоток свежего воздуха и направился по Томпсон-стрит. Сделав несколько шагов, он замедлил ход и внезапно обернулся назад. Мужчина, которого он приметил в клубе, шел за ним, он стоял в нескольких метрах от него и совершенно не выглядел удивленным. Томас окликнул его:
— Я хочу поговорить с вашим шефом.
Мужчина, очень спокойный, промолчал, затем отошел на несколько метров и набрал номер. Меньше чем через минуту он вернулся и протянул Томасу мобильный телефон:
— Вы хотели поговорить со мной, господин Харви?..
— Я хотел, чтобы вы знали, что специальный агент Коллерон уехал вести расследование в Европу.
— Это он вам сказал?
— Да, всего несколько часов назад. Почему вы кажетесь удивленным?
— Вам хорошо известно, что Кружок Прометея имеет своих агентов повсюду. Они есть и в Нью-Йоркском университете, и в ФБР, и мы знаем, что Маркус Коллерон уже два дня не работает в Федеральном бюро расследований.
— Что произошло?
— Когда начальство направило его на новое расследование, он отказался оставить дело, которое вел, и в тот же вечер сдал свой значок.
Томас Харви долго молчал. Потом, обращаясь больше к самому себе, чем к собеседнику, сказал:
— Мне следовало подумать об этом раньше. Маркус был слишком одаренным студентом, чтобы отступиться. Каждый раз, когда он повторял мне, что оставил поиски знаний, я ему верил. Глупец. Конечно, он лгал… Маркус улетел во Флоренцию потому, что думает найти там ключ к ms 408. Вероятно, он решил прочитать перевод манускрипта.
— Что вы сказали? Шифр, возможно, находится во Флоренции?
— Он может быть у Бартоломео делла Рокка.
— Мы давно его подозреваем, но у нас никогда не было доказательств его вины.
— Впрочем, важно лишь одно — спасти Маркуса. Вероятно, еще не слишком поздно. Я должен немедленно ехать в аэропорт.
— Подождите, я могу вам помочь. Если вы говорите правду, мне тоже следует поехать. Как я вам уже говорил, наши люди повсюду, и нам не составит никакого труда найти два билета до Флоренции. Езжайте прямо в аэропорт. Как только вы будете на месте, я сумею вас разыскать. Мы еще раз поговорим обо всем в самолете.
20
Боинг только что достиг оптимальной полетной высоты. В двадцать восьмом ряду пассажиры мест В и С вели оживленную беседу.
— Никто за пределами Кружка Прометея не знает, кто я. Если сегодня я делаю исключение, то только потому, что считаю, что вы находитесь на верном пути. После двухсотлетнего отсутствия ключ к шифру, возможно, скоро вернется к нам. Уже через пять часов мы будем во Флоренции. Маркус опередит нас совсем на чуть-чуть. Вот, впрочем, название и адрес отеля, который он зарезервировал, покидая аэропорт. Если ему удастся забрать перевод ms 408 у Бартоломео делла Рокка, я уверен, что он тут же вернется в гостиницу и попытается прочесть его.
— От вас ничего не скроешь, не так ли? — сказал Томас Харви и взял лист бумаги, который ему протягивал сосед. — Ваши люди повсюду. Как вы их вербуете?
— Сначала мы собираем информацию о потенциальных агентах — иногда это продолжается несколько лет, — а потом входим в контакт с некоторыми.
— Вы уже думали обо мне?
— Да, но вы нам не подходите.
— Почему?
— Вы умираете от желания разгадать шифр, и это играет против вас. Мы не знаем, какой была бы ваша реакция, если бы ключ к шифру однажды случайно оказался у вас в руках. Мы подбираем лишь тех людей, которые будут убеждены раз и навсегда, что человечество не должно узнать тайны ms 408…
— Вы меня хорошо знаете.
— У нас есть сведения обо всех, кто принимает участие в дискуссиях на форуме и чьи работы способны привести к разгадке «Сфинкса».
— Но новые открытия происходят каждый день, это же ежесекундное наблюдение…
— Да, но в некоторых государствах мы можем рассчитывать на поддержку руководителей самого высокого уровня. Политики являются нашими союзниками: они давно поняли, что от власти, на завоевание которой они потратили годы, не будет проку, если народ, которым они управляют, впадет в безумие из-за одной книги.
— В таком случае как вы объясните, что Эдип по-прежнему от вас ускользает?
— Слабостью Кружка Прометея являются именно его размеры. Он слишком большой и зачастую слишком медлительный в действии. Один-единственный человек непредсказуем, у него есть скорость и возможность мгновенно действовать в случае опасности. И потом, информация, которую мы получаем, долго идет к лидерам нашей организации. Нам не хватает еще многих сведений.
— Это верно. Есть кое-что, чего вы не знаете.
— Как вы можете быть в этом уверены?
— Среди имен, содержащихся в картотеке вашего компьютера, не хватало одного: имени Клары Брекстон.
— Кто это?
— Это старая история. Она произошла более пятнадцати лет назад. В то время у меня было два особо одаренных студента, Клара и Маркус — безусловно, самые талантливые из всех, кого я встречал, будучи профессором. Они были очень близки, все время проводили вместе, их объединяло одно общее стремление: постичь секрет величайших тайн, которые нас окружают. Иррациональность, детерминизм, неизбежность, рок или свобода были любимыми темами их разговоров. Вечером, после занятий, я часто принимал их у себя. Однако Клара была хрупкой натурой. Оставшись сиротой, когда ей был всего годик, она провела детство в детском доме, где очень рано проявила исключительные умственные способности. К сожалению, она была очень нестабильна эмоционально. Однажды она вломилась в библиотеку Нью-Йоркского университета с оружием и взяла в заложники студентов, которые там занимались. Она побросала на пол все книги с воплем, что они учат лишь ложным знаниям. А потом начала палить в разные стороны! Маркусу удалось войти в комнату, но он ничего не смог сделать, чтобы удержать ее, — да она и не узнала его. А потом Клара отшвырнула оружие и выпрыгнула из окна четвертого этажа… Все было кончено задолго до прибытия полиции. В тот же вечер власти вынесли заключение о приступе безумия, но настоящее расследование не проводилось. Как только стало известно о ее нервных срывах в прошлом, они подтвердили этот вывод, и никто больше не пытался понять, что заставило ее так поступить.
— Неужели Клара Брекстон знала о существовании ms 408?
— За неделю до этого бессмысленного поступка мы с Кларой и Маркусом условились о встрече, чтобы поговорить об этой книге. Но в тот вечер Маркус задержался в университете и не смог прийти. Я отдал Кларе копию манускрипта, рассказав о своих собственных попытках расшифровки. Я не знал, что вижу ее в последний раз. Примерно на неделю она закрылась у себя в комнате и вышла оттуда лишь для того, чтобы лишить себя жизни. Потеря Клары стала для Маркуса страшным ударом. На следующий день после ее гибели он навсегда оставил занятия. Думаю, он так и не справился с этим потрясением.
— Значит, вы полагаете, что, опираясь на ваши труды, Клара Брекстон смогла расшифровать ms 408?
— Я в этом убежден. Я очень хорошо знал эту студентку, и ни что другое не смогло бы объяснить ее поступок.
— По вашему мнению, Маркус сегодня пришел к такому же выводу?
— Теперь я уверен, что он догадался обо всем еще пятнадцать лет назад. Вот почему он отвернулся от знаний. Но когда случай привел его к расследованию этого дела, он понял, что бесполезно противиться судьбе, которая вопреки желанию снова привела его к манускрипту.
— Когда прилетим, езжайте прямиком в отель, может, еще успеете вовремя! Я же сразу поеду к Бартоломео делла Рокка, чтобы забрать пергамент с ключом к шифру.
Томас закрыл глаза и на мгновение погрузился в сон. В тот же самый момент голос стюардессы объявил, что самолет вошел в зону сильной турбулентности, вызванной грозами, бушевавшими над Центральной Италией.
21
Вернувшись в отель, Маркус положил книгу на стол. Не отрывая от нее взгляда, он отошел на несколько шагов, затем надолго замер. Он обхватил голову руками, снова приблизился, внезапно остановился, будто его удерживала неведомая сила, и повернулся к окну. Снаружи на площадь Сантиссима Аннунциата с силой обрушивался грозовой дождь.
Невидящим взором он смотрел на фонтаны. Чуть подальше, за мокрой бронзовой конной статуей Фердинанда де Медичи он различил силуэты людей, укрывшихся под крытыми галереями Госпиталя Невинных. Он вытер запотевшее стекло и посмотрел на прохожих, пережидающих ливень. Бывший агент поймал себя на мысли, что хотел бы походить на этих людей, которые просто ждали, когда кончится дождь. В это мгновение Маркус снова посмотрел на книгу, лежавшую у него на столе, и понял, что он одинок — перед самим собой и перед выбором, который готовился сделать. Снаружи ливень обрушивался на стекла со все нарастающей силой и, казалось, стекал по его собственному телу.
