Ли Чайлд - Джек Ричер, или В розыске
– Потому что место преступления имеет стратегическое значение.
– Неужели? Это заброшенная насосная станция.
– Нет, это действующее устье скважины с прямым вертикальным доступом к крупнейшему резерву грунтовых вод Соединенных Штатов.
– Это сухая дыра.
Агент кивнул.
– Но только из-за того, что уровень грунтовых вод находится ниже дна скважины. Сухой или нет, но если вы начнете что-то лить в трубу, жидкость доберется до водоносного слоя. Это неизбежно. Об этом позаботится сила тяжести. Как если бы капнуть чернила на губку.
– И что туда можно вылить?
– Есть несколько жидкостей, которые не следует выливать.
– Но это будет капля в ведре. В буквальном смысле слова. Очень маленькая капля в очень большом ведре. Я хочу сказать, что там очень много воды. Каждый год используется два с половиной триллиона галлонов. И даже один из больших придорожных контейнеров – каков его объем? Пять тысяч галлонов? Это даже смешно сравнивать.
Агент снова кивнул.
– Но терроризм ищет асимметричные ходы. На самом деле вы правы. Пять тысяч галлонов отравленных химикатов, или вирусов, или микробов, или чего-то не причинят особого вреда. С точки зрения науки. Но как убедить в этом людей? Начнется массовая паника. Люди обратятся в бегство. Страна будет охвачена хаосом. Именно к этому террористы и стремятся. К тому же сельское хозяйство получит очень существенный удар, действие которого растянется на долгие годы. Кроме того, здесь есть военное оборудование.
– Вы серьезно? Речь идет о химическом и биологическом оружии?
– Мы не шутим.
– Тогда почему труба не изолирована?
– Существует десятки тысяч таких мест. Мы стараемся изо всех сил.
– Я расследую убийство, – заявила Соренсон. – И не вижу никаких признаков терроризма.
– В самом деле? Вам не звонило руководство штата? Относительно жертвы?
– Звонило.
– А ЦРУ?
– Да.
– Значит, речь идет об иностранном присутствии. Вам так не кажется?
В голове Соренсон зазвучал голос эксперта: «Я бы сказал, что рубашка куплена в Пакистане или на Среднем Востоке».
– Значит, теперь расследование будете вести вы? – спросила она.
Стоявший справа агент покачал головой.
– Нет, это ваше расследование, – сказал он. – Однако мы станем заглядывать вам через плечо. Днем и ночью. Пока у нас не будет полной уверенности. Ничего личного. Мы надеемся, что вы не против.
Ричер услышал, как у него за спиной проснулся Маккуин, посмотрел в зеркало и увидел, что тот уставился в окно на пустое шоссе. Потом Маккуин перевел взгляд за Дельфуэнсо, на обочину.
Они проехали мимо очередного съезда с автострады, миновали три рекламных щита, один из которых был пустым. Бензин и мотель, и больше ничего. На горизонте царил мрак. Наверное, там имелся съезд к проселочным дорогам, решил Ричер. Пятнадцать или двадцать миль плохо освещенного шоссе, а когда они туда приедут, все будет закрыто.
– Сворачивайте сюда, – сказал Маккуин.
– Что? – спросил Ричер.
– Там съезд.
– Вы уверены? Такое впечатление, что там ничего нет.
– Делайте, что вам говорят.
Ричер искоса посмотрел на Алана Кинга. Маккуин перехватил его взгляд и сказал:
– И не смотрите на него. Он здесь ничего не решает. Слушайте меня. А я говорю, чтобы вы сворачивали здесь.
Глава 25
Два агента из отдела по борьбе с терроризмом не заглядывали через плечо Соренсон. Во всяком случае, в буквальном смысле. Они просто стояли рядом, иногда с двух сторон, иногда образуя тесный треугольник коллег. Агенты представились как Роберт Доусон и Эндрю Митчелл, в одном звании, оба прослужили более пятнадцати лет. Доусон был немного выше Митчелла, а Митчелл тяжелее, но в остальном они казались очень похожими. Оба светловолосые, с розовыми щеками, в темно-синих костюмах, белых рубашках и галстуках, которые виднелись из-под теплых парок. Ни один из них не выглядел усталым или встревоженным, что произвело на Соренсон впечатление, учитывая поздний час и сложность ситуации.
Однако они не сумели предложить ничего нового с точки зрения дальнейшего хода расследования, которое явно застопорилось. Соренсон это прекрасно понимала. Преступники находились где-то к западу от Де-Мойна, заложница почти наверняка была мертва, десятилетняя девочка осталась сиротой.
Дальнейший прогресс будет зависеть от удачи экспертов, а разрешение проблемы медленным и трудным. Не тот случай, о которых снимают сериалы.
И не из тех, что позволяют сделать успешную карьеру.
– Наверное, нам следует связаться с Чикаго, – сказала Соренсон.
– Или с Милуоки, Мэдисоном, Индианаполисом, Цинциннати, Луисвиллом, – ответил Доусон.
– Или Интерполом. Может быть, с НАСА, – добавил Митчелл. – Сейчас они могут находиться где угодно.
– Я готова принять любые идеи, агент Митчелл.
– Ничего личного, – сказал Доусон.
Затем все повторилось: тот же шепот восьмицилиндрового двигателя, хруст гравия под колесами, яркий свет фар в тумане, и еще один седан подъехал к ним. Очередной «Форд Краун Виктория», правительственная машина, но немного отличающаяся от тех, на которых приехали Соренсон и Доусон с Митчеллом. Над багажником покачивались другие антенны, автомобиль был немного светлее, с официальными правительственными номерами.
Он остановился в тридцати футах, и из него вышел водитель, в брюках из хлопчатобумажной ткани, свитере и куртке. Оглядевшись, он проигнорировал помощников шерифа, Гудмена и экспертов, и сразу направился к Соренсон, Доусону и Митчеллу. Когда водитель подошел ближе, стало очевидным, что он привык носить серый строгий костюм, но его разбудили среди ночи, и ему пришлось одеваться в спешке, как банкиру, которого поднял старый пес, скуливший перед дверью спальни.
Он остановился в шести футах и вытащил документы.
У него они оказались другими.
Государственный департамент.
Лестер Л. Лестер-младший. На фотографии Соренсон увидела холодное лицо, аккуратно причесанные волосы и воротник – такой можно получить за хорошие деньги у «Брукс бразерс».
– Что я могу для вас сделать, мистер Лестер? – спросила Соренсон.
– Ваше второе имя также Лестер? – поинтересовался Митчелл.
Человек по имени Лестер посмотрел на него.
– Да, – ответил он.
– Невероятно, – сказал Митчелл.
– Так что я могу для вас сделать? – повторила Соренсон.
– Я здесь для того, чтобы наблюдать, – ответил Лестер.
– Потому что вы знакомы с жертвой?
– Нет, лично я его не знал.
– Но он из Государственного департамента?
– Да, все сводится к этому.
– Кем он был?
– Я не могу ответить на ваш вопрос.
– Тогда разворачивайтесь и отправляйтесь туда, откуда приехали. От вас нет ни малейшей пользы.
– Я должен остаться, – сказал Лестер.
– У вас есть сотовый телефон? – спросила Соренсон.
– Да, есть.
– Тогда позвоните в свой офис и получите разрешение рассказать мне все, что необходимо.
Лестер не шевельнулся.
– Ваши друзья из ЦРУ также здесь? – спросил Митчелл.
Лестер принялся демонстративно озираться по сторонам.
– Я больше никого не вижу, – ответил он. – А вы?
– Возможно, они прячутся в тени, – проворчал Митчелл. – У них это хорошо получается, верно?
Лестер не ответил. Зазвонил телефон Соренсон. Простой электронный звук. Она ответила на звонок и выслушала то, что ей сказали.
– Хорошо, я все поняла, спасибо, сэр. – Джулия закончила разговор, пристально посмотрела на Лестера и улыбнулась. – Должно быть, вы ехали очень быстро.
– Должно быть? – переспросил Лестер.
Соренсон кивнула.
– Звонил мой начальник. Он сообщил мне, что вы уже в пути. Слухи распространяются быстро. Он сказал, что вас следует ждать в течение ближайших десяти минут.
– Дороги сейчас практически свободны, – сказал Лестер.
– И мой начальник сказал мне, кем был убитый.
Лестер не ответил.
– И кем же он был? – спросил Доусон у Соренсон.
– Судя по всему, работником посольства.
– Один из наших?
– Да.
– Дипломат?
– Какой-то атташе.
– Из высшего звена?
– Нет, у меня не сложилось такого впечатления. Но и не младший сотрудник, если судить по его тону.
– Возраст?
– Сорок два года.
– Важная персона?
– Мой начальник не сказал.
– Если специальный агент, отвечающий за расследование, не спит ночью и звонит по телефону, значит, парень – важная персона. Вы согласны со мной? – спросил Митчелл.
– Где он работал? В каком регионе? Какие у него были обязанности? – поинтересовался Доусон.
– Мой начальник мне не сказал. Из чего следует, что речь идет о чем-то весьма деликатном.
«Рубашка куплена в Пакистане или на Среднем Востоке».
– Почему он оказался здесь? – спросил Доусон.
– Я не знаю.
Доусон посмотрел на Лестера и задал тот же вопрос.
– Я не знаю, почему он оказался здесь, – ответил тот.
