Николай Свечин - Дознание в Риге
Вновь слово взял Растегаев. Он рассказал про Шведские окопы. Их выстроили еще в старину и с тех пор неоднократно разрушали и заново подправляли. Заречный бастион оберегал переправу через Двину. Теперь это просто развалины земляных капониров. Говорят, наш прославленный военный инженер Тотлебен, будучи ребенком, именно здесь постигал основы фортификации. В ста саженях от развалин, в начале Алтонаской улицы Кристлиб выстроил себе особняк. И выходит, что Язепа зарезали чуть ли не под его окнами. Сделано это явно с умыслом, чтобы оскорбить «короля» форштадта. Мало ли других мест в Задвинье? Но человека, заплатившего Кристлибу за защиту, убили вблизи его дома. Дерзкий жест.
Надо знать нашего героя, добавил надзиратель. Кличка Дохлый Август появилась неспроста. Десять лет назад Кристлиб был начинающим головорезом. И однажды его подстерегла вражеская банда. Парень получил восемнадцать ножевых ранений и был мертвее мертвого – так показалось противникам. Но они ошиблись. Бандит выжил, а потом последовательно убил троих из нападавших. Тем, кто уцелел, пришлось покинуть город…
Такой человек, пояснил Растегаев, не может оставить оскорбление безнаказанным. И сейчас его люди тоже ищут убийц Язепа Титуса. Для нас это хорошо. Солдаты задвинского маза найдут, кого спросить. А мы узнаем ответы через осведомителей.
Новости, доставленные сыскным надзирателем, только добавили тумана. Ярышкин не убивал, Кристлиб тоже. Вовка Рейтар? Но ему-то зачем? Мелкий мошенник Язеп оказался замешан в делах самых разных людей. Он привык воровать. Много лет старший Титус жил дурным ремеслом. И вдруг его зарезали, да еще и под окнами здешнего атамана. Что же случилось?
Закончив с новостями, рижане получили от своих нанимателей новое задание. Есть контора по найму под незамысловатым названием «Дюна»[34]. Она подыскивала Язепу место, и как минимум один раз успешно. Но на той службе, куда «Дюна» его устроила, их клиент долго не усидел. Он был выгнан по обвинению в коммерческом шпионаже. Вдруг контора как-то с этим связана? Поиск мест может быть лишь прикрытием.
Рижане взяли «Дюну» в работу, а приезжие начали ждать. Никаких идей у них не было. В чужом городе, в контрах с властями – что они могли сделать? Лыков повадился читать «Ведомости Рижской городской полиции». Газета выходила сразу на трех языках: русском, немецком и латышском. Самым интересным в ней был «Дневник происшествий». Коллежский асессор Кнаут не врал: в Риге каждый день грабили и воровали. И вообще полиции было нескучно. У Сусанны Вириной из незапертой квартиры украдена ротонда[35] на лисьем меху стоимостью двести рублей. Обнаружены фальшивые империалы из свинца очень хорошей работы: только по звону можно определить подделку, если бросить монету на мраморный столик… По улицам ходят мальчики-попрошайки, болгары и персы, с обезьянками. В сквере между Мариинской и Суворовской улицами в кустах найден труп неизвестной женщины. Одета в серую кофту и черное платье. Тело передано в секционную камеру, к обнаружению личности убитой приняты меры.
Но более всего встречалось сообщений о драках и грабежах с применением холодного оружия. На Большой Московской улице рижский мещанин Осип Евсеев нанес рану ножом в лицо Егору Монзуреву. На песках около Матвеевского кладбища неизвестные напали на крестьянина, порезали бок, ограбили семь рублей денег и шапку. В Верманском парке двое ударили обывателя в спину финкой, сорвали часы и скрылись. Там же пост городовых! Иногда орудия преступлений разнообразились. На Малой Лубанской улице в пьяной драке мастеровому разбили голову багром. Пострадавший пользуется на дому…
Все это способствовало пониманию рижских реалий, но не продвижению дознания. Алексей с Яаном томились и считали дни до отъезда. Их оставалось все меньше.
Наконец появился Растегаев и доложил, что ему удалось выяснить. Контора «Дюна» совершенно рядовая, в Риге таких полтора десятка. Владелец – немецкий купец Флегель – ничем не примечателен. Налоги «Дюна» платит исправно, обороты у них копеечные, ни в каких скандалах не замечены. Единственное, что странно, так это отсутствие рекламы в газетах. Другие конторы бомбят редакции своими заказами, а эта помалкивает. Может, финансы не позволяют?
Лыков с Титусом заплатили надзирателю пятишницу и задумались. На рекламу денег нет, а на дверь с дорогим замком есть. Яан по службе своей в Нижегородской сыскной полиции научился открывать любые запоры. Но там у него под рукой были отмычки. А здесь как? Пришлось вызывать отставного сыщика Никифорова.
Узнав, что его клиентам понадобились воровские инструменты, Александр Лукич только крякнул. Подумал и сказал:
– Ну, поехали к специалисту. Только уж вы того…
– Не пугайтесь. Не абы кому помогаете, но чиновнику особых поручений Департамента полиции, – успокоил его Лыков. – В случае чего скажете: думал, что участвую в секретном дознании правительства. С моей-то малашкой![36]
Втроем они отправились на Тульскую улицу. Ну чисто в Калуге или Нижнем Новгороде! Пахнет навозом, заборы вот-вот упадут. Куры бродят по мостовой… И это в версте от Домского собора.
Позади старообрядческого кладбища помещался скромный особнячок в два окна. Бывшего сыщика здесь, видимо, хорошо помнили. Седой благообразный дядька встретил гостей с вежливым интересом.
– Вот, Матвей Васильевич, помоги, пожалуйста, этим господам.
– Слушаю вас.
Титус оттер Лыкова плечом и сказал:
– Нам бы крючки.
– Какие изволите?
– На три бороды со скобкой.
Хозяин повернулся к Никифорову и одобрительно прокомментировал:
– Знающий человек, языком владеет!
Потом вышел в соседнюю комнату. Его долго не было, гости начали уже переглядываться. Наконец Матвей Васильевич вернулся.
– Вот. Редко спрашивают такую вещь, и забыл, где лежит…
– Нам ее на два дня. Сколько это будет стоить?
Дедушка покосился на Никифорова и ответил:
– За вас хлопотали правильные люди. Берите за так.
Титус молча выложил на стол червонец, и они удалились.
Остаток дня прошел в подготовке к уголовному преступлению. Если их поймают в чужом доме, карьере Лыкова конец. Надо было все продумать. На помощь взломщикам пришла сама природа. В ночь на 2 мая в Риге по примеру Петербурга выключают на лето уличное освещение. В сумерках лезть с отмычками проще, учитывая что пред самым крыльцом «Дюны» стоял фонарь с яркой горелкой Ауэра.
У Лыкова с Титусом было время для рекогносцировки, и они все разузнали. Ночных постов в Риге мало. Но, кроме городовых есть еще сторожа, которые обязаны ходить по своему участку с вечера до утра. И здесь приезжим повезло: сторожа в Старом городе ленивые и любят поболтать. Лыков следил за номером тридцать седьмым, которому поручена была Большая Соборная улица. Почти всю смену тот проводил на Ратушной площади. Стоящий там городовой собирал вокруг себя двух-трех окрестных караульщиков и точил с ними лясы.
В первом часу ночи возле конторы появились два темных силуэта. Алексей встал перед дверью и распахнул полы шинели. Яан склонился над замком. Прошли томительные сорок пять секунд. Лифляндец едва слышно бранился под нос. Наконец лязгнул металл, и дверь отворилась. Незваные гости прошмыгнули внутрь.
Титус распахнул створку «летучей мыши»[37] и шагнул вперед. Но сыщик остановил его:
– Погоди. Давай осмотримся.
– Так зайдем и осмотримся.
– Что-то у меня подошвы прилипают. Кажется, пол сильно навощен.
– Как же быть? – расстроился Титус. – Натопчем.
– Разуйся, следы будут не такие резкие. А потом отыщем щетку и натрем заново.
Приятели разулись и, ступая след в след, прошли в комнату. Три стола, несгораемый шкап и бюро. Большие напольные часы немного разнообразили обстановку. На окнах плотные шторы. Когда незваные гости приступили к обыску, выяснилось, что поживиться особо нечем. Служащие в конторе оказались людьми осторожными. Все самое важное они спрятали в шкапу. А замок в нем такой, что только дрелью вскрывать.
На столах и в бюро обнаружились лишь второстепенные бумаги. Поживиться удалось немногим. Лыков нашел платежную ведомость на восемь фамилий. Последним в списке был Язеп Титус! Яан отыскал пачку странных донесений, подписанных псевдонимами. Среди них оказался и рапорт брата, он узнал его по почерку. Внизу было указано: Инженер.
Самая необычная находка ожидала друзей в тумбе одного из столов. Когда Лыков выдвинул ящик, то сначала не понял. В темноте зеленым огнем горели две точки. Присмотревшись, Алексей разглядел пистолет. Мушка и целик его светились. Это было специальное оружие для ночной стрельбы! Надворный советник слышал о таком, но никогда не держал в руках.
