Лора Роулэнд - Дворец вожделений
— Он оставляет сообщения в лавке с товарами для буддистов возле моста Нихонбаси. Люди из «Черного Лотоса» приходят туда и спрашивают у хозяина Ёси — это пароль, — и тот сообщает, где храм находится в данный день.
— Для какой работы, помимо поджогов, он нанимает людей вроде вас? — спросил Сано.
— Когда кто-то уходит из секты, мы угрожаем ему, чтобы он не посмел нас предать, — отозвался Гоза. — Мы убиваем тех, кто предает. И похищаем женщин для ритуалов, проводимых священником.
— Каких женщин? — насторожился Сано.
Гоза усмехнулся, обнажив гнилые зубы.
— Красивых.
Судья Уэда нахмурился и подался на своем возвышении вперед. Он не хуже Сано знал, что происходит во время жестоких, развратных ритуалов «Черного Лотоса».
— Вы когда-нибудь слышали, что секта похищает женщин для выкупа? — поинтересовался Сано.
Мужчины покачали головами. Дзюн озадаченно поскреб лоб, словно пытаясь понять, куда клонит сёсакан-сама, Гоза откровенно скучал.
— Мать сёгуна и еще три женщины были вчера похищены, — сказал Сано, приближаясь к преступникам и внимательно глядя на них. — Что вы можете рассказать об этом?
— Ничего, господин, — ответил Дзюн с, казалось бы, искренним удивлением. — Для меня это новость. — Потом он расхохотался. — Люди из «Черного Лотоса» считают, что их верховный священник Анраку воскрес из мертвых и хочет отомстить за свою смерть. Быть может, это он унес женщин.
Было очевидно, что он не разделяет распространенные в секте верования и насмехается над ними. То, что он потешается над преступлением, привело Сано в ярость. Ему хотелось ткнуть Дзюна лицом в песок и стереть его улыбку. Тут он заметил, что Гоза сидит с устало опущенными уголками губ и грустным выражением свинячьих глаз, словно озадаченный внезапной мыслью. Сано быстро присел рядом и схватил его за плечи.
— Это «Черный Лотос» увел женщин? — крикнул он. В глазах Гозы вспыхнула лукавая искра, хотя он испуганно отшатнулся от Сано.
— Возможно.
Сано решил, что этому человеку что-то известно, и встряхнул Гозу.
— Говори!
— Если он расскажет, сохраните нам жизнь? — вмешался Дзюн.
Мысль о прощении убийц возмутила Сано.
— Не смей торговаться со мной, — бросил он. Злость и нетерпение взяли верх над его нелюбовью злоупотреблять властью. Он отвесил Гозе пару пощечин.
— Где они?!
Если этот преступник скрывает важные для спасения Рэйко факты, горе ему.
— Побоями от него ничего не добьетесь, — заявил Дзюн. — Он не станет говорить, если не подарить нам жизнь.
Разъяренный тем, что эти люди взяли его за горло, Сано обернулся к Дзюну и уже готов был его ударить, но тут раздался тихий голос судьи Уэды:
— Сано-сан, подождите. Рассказывайте, что вам известно, — обратился он к преступникам, — и я подумаю над тем, чтобы пересмотреть ваш приговор.
По его каменному лицу Сано понял, как судья Уэда разрывается между долгом исполнять закон и стремлением спасти дочь. Он порой проявлял снисходительность к мелким хулиганам, но ни разу не освободил человека, виновного в тяжком преступлении.
Гоза зазвенел кандалами.
— Сначала освободите нас, или никакой сделки не будет.
— Говори, иначе пойдешь на лобное место. — Судья Уэда смерил преступников свирепым взглядом, которым устрашал многих противников, и подозвал стражников.
Преступники явно заколебались и переглянулись. Дзюн кивнул Гозе, и тот заговорил:
— Я слышал, что «Черный Лотос» планирует крупную операцию против Токугавы. Если это похищение, то организовал его Абсолютная Мудрость.
Сано отступил на шаг и подозрительно посмотрел на мужчину.
— Кто совершил похищение? Где они могут держать женщин?
Гоза пожал плечами:
— Я сказал все, что мне известно.
— Ты сказал мне то, что, по-твоему, может спасти ваши шкуры. — Злое презрение обожгло Сано. Рассказ был интересен, но туманен, и как бы ему ни хотелось верить, что в руках у него нить, ведущая к похитителям, Сано сомневался в искренности преступника.
— По-моему, ты лжешь.
— Это правда, — вздернул подбородок Гоза.
— Можем мы проверить это прямо сейчас? — спросил Дзюн судью.
Сано взглядом предостерег судью Уэду, чтобы тот не поддавался на уловку. Судья нахмурился и поджал губы.
— Я отложу исполнение ваших приговоров до выяснения, имеет ли сказанное вами хоть какую-то пользу для нас, — сказал и сделал знак стражникам. — Отведите их в тюрьму Эдо. Проследите, чтобы, кроме них, в камере никого не было и чтобы им не сделали ничего плохого.
Преступники запротестовали, когда стражники поволокли их прочь. Сано и судья Уэда с облегчением выдохнули.
— Если этот разбойник сказал правду и его информация поможет нам спасти мать сёгуна, то его превосходительство воздаст мне за ум, — заметил судья. — Если же он окажется лжецом, то меня обвинят в глупости и нарушении закона. Но меня мало волнует собственная участь. Лишь бы спасти дочь, — с суровой откровенностью закончил он.
Сано воздержался от сочувствия, которое лишь поставило бы тестя в неудобное положение.
— Возможно, этот священник приведет нас к ней. Я со своими людьми сейчас же займусь его поисками.
Переулок был одним из многих, подобно изогнутым ребрам отпочковавшихся от главной улицы у основания моста Нихонбаси — начала тракта Токайдо. Массивный деревянный горб моста через канал вспучивался над крышами. Вдоль улицы располагались лавки, где путникам продавали шляпы, лапшу, саке и путеводители, описывающие прелести дороги. Шумные толпы религиозных паломников с посохами и тяжелыми тюками рассматривали товар.
Лавка с товарами для буддистов занимала помещение на первом этаже в середине квартала. Внутри, за синими занавесками входа, среди свешивающихся с низкого потолка четок и полок, заставленных статуэтками Будды и коробками с благовониями, сидел за прилавком седой мужчина. Сано и детектив Араи остались на улице, а детектив Иноуэ, наряженный в простой хлопчатобумажный халат, спешно купленный для этого случая, вошел в лавку и обратился к хозяину:
— Мне нужен Ёси, — сказал детектив Иноуэ, как научил его Сано.
Владелец лавки осмотрел Иноуэ, и на его морщинистом лице мелькнуло подозрение.
— Простите, господин, но здесь нет никого с таким именем.
Сано расстроился, поскольку лавочник явно догадался, что Иноуэ вовсе не член «Черного Лотоса», и испуганно кинулся к занавешенной двери позади прилавка. Иноуэ прыгнул через прилавок и схватил его. Когда Сано и Араи ворвались в лавку, Иноуэ держал хозяина за руки.
— Прошу вас, господа, не бейте меня, — вскричал старик.
— Я не причиню тебе вреда, если скажешь, где храм Черного Лотоса, — обещал Сано.
— Но я не знаю.
Лавочник нервно хихикнул и тут же заверещал, когда Сано вырвал из ножен меч.
— Где храм? — грозно вопросил Сано. Угрожая беспомощному старику, он испытывал стыд, хотя этот человек был пособником секты, а за это преступление полагалась смерть. Кроме того, речь шла о похищении, и он сделает все возможное, чтобы найти обидчиков Рэйко, а спасение матери сёгуна было для него делом чести.
— Хорошо… Я скажу. Он в чайном домике у кумирни Инари на северной оконечности овощного рынка в Канде. Пожалуйста, — взмолился лавочник, — не убивайте меня!
Сано бросил меч в ножны, детектив Иноуэ ослабил хватку, и хозяин лавки облегченно вздохнул.
— Слушай внимательно, — обратился Сано к старику. — Ты будешь заниматься своим делом, как обычно. И никому не станешь рассказывать о нашем разговоре. Ты понял?
— Да, господин, — обреченно поник старик.
— Детектив Араи останется здесь, чтобы убедиться в этом, — добавил Сано и повернулся к Араи: — Арестовывай всякого, кто придет и спросит о храме.
