Сандра Лессманн - Тайна старой знахарки
Глава 6
На следующий день появился сэр Орландо Трелони. С одной стороны, он хотел проинформировать доктора Фоконе о ходе предпринятого им расследования убийства повитухи, с другой — повидаться с Мэлори.
— Рана заживает хорошо, — заверил Иеремия судью. — Через день-два можете забирать его отсюда.
— Хорошо, завтра же пришлю за ним носилки, — с облегчением ответил сэр Орландо.
— Мастер Риджуэй будет регулярно приходить и осматривать Мэлори до тех пор, пока тот не встанет на ноги. Важно, чтобы он двигался, пусть даже на первых порах и будет больновато, в противном случае колену грозит окостенение.
Ален принес кувшин красного вина и наполнил судье бокал.
— Удалось узнать что-нибудь новое, милорд? — поинтересовался Иеремия.
— Не то чтобы новое, — с сожалением ответил судья Трелони, прихлебывая вино. — Я дал указания констеблю расспросить людей по соседству с местом убийства. Может, кто-нибудь заметил что-то необычное или подозрительное. Кое-кто из них хоть и слышал выстрелы, но никого не видел, так что вряд ли их сведения могут быть полезными для нас. И поиски факельщика пока что не дали результатов. Их сотни, этих светловолосых мальчишек десяти — двенадцати лет, зарабатывающих таким образом на хлеб. Может, он вообще не из этого района. Ну а вы? Вам удалось что-нибудь разузнать, святой отец?
Иеремия поведал о своем вчерашнем визите к Лэкстонам и внезапной болезни Энн.
— Вполне могло статься, что суп был не первой свежести, и что девушка по чистой случайности поела его одна из всех. Тем не менее все это странно. На нашу беду, из нее слова не вытянешь — не хочет со мной говорить, и все тут. Это отнюдь не упрощает расследование.
— Возможно, кто-нибудь из семьи девушки мог желать ей вреда? — рассуждал сэр Орландо.
— Подобного также нельзя исключать. И будь это так, она ставит на карту свою жизнь. Мастер Риджуэй пытался ей втолковать это. Может, все-таки разум у нее возьмет верх. Я попросил у сестры покойной книгу учета и собираюсь просмотреть ее на днях. Это поможет нам кое-что понять.
Судья, сделав внушительный глоток, поставил кубок на стол.
— Послезавтра День святого Валентина. Я заеду за вами на своей карете, святой отец.
Трелони уже поднялся из-за стола, собираясь уходить, но Иеремия с озабоченным лицом удержал его.
— Милорд, я уже говорил, что не могу давать советы по части ваших матримониальных дел.
— Но вы же знаете, как я дорожу вашим мнением.
— Именно поэтому я и не хочу влиять на принятие вами решения. Вы взваливаете на мои плечи непосильную ответственность.
Трелони испустил вздох разочарования.
— Что ж, ладно. Не могу требовать, чтобы вы изложили свое мнение насчет этой девицы. Но я уже сообщил Дрейперам, что буду не один, а с другом. Поэтому уж не откажите в любезности сопровождать меня. Хотя бы взглянете на это семейство. Не жду от вас никаких оценок — нет так нет. Согласны?
Иеремия медлил с ответом. В подобных обстоятельствах он никак не мог отказаться от приглашения, поскольку тем самым обидел бы друга. С другой стороны, иезуит понимал, что сэр Орландо отступил лишь на время, рассчитывая в дальнейшем добиться от него желаемого. Несомненно, королевский судья рассчитывал, что он, Фоконе, не останется безучастным и не позволит ему очертя голову броситься в этот брак, если расценит Сару Дрейпер неподходящей партией. Иеремия с трудом подавил раздражение. Как ни верти, он все равно оказывался в ловушке.
Когда в День святого Валентина карета Трелони остановилась у дверей лечебницы, Иеремия все еще был сердит на судью. Иезуит мимоходом отметил про себя, что сэр Орландо разоделся в пух и прах: темно-коричневый, шитый золотом камзол, бриджи из того же материала, вдобавок тонкого кружева шейный платок, белоснежные чулки, туфли с золотыми застежками. Тяжелые локоны светлого парика величественно спадали на грудь и плечи из-под широкополой шляпы, украшенной бежевыми страусиными перьями.
— Прекрасно выглядите, милорд, — вынужден был признать Иеремия. При других обстоятельствах он бы и бровью не повел, поскольку не был охоч для разного рода модных выкрутасов, но сейчас они могли посодействовать разгадке ребуса, так занимавшего его нынче.
— Раз уж мы собрались к этим Дрейперам, не сочтите за труд рассказать о них, — обратился Иеремия к судье.
В просьбе явно чувствовался иронический подтекст. Сэр Орландо улыбнулся, с достоинством приняв вызов.
— Вот уже два поколения Дрейперов живут в Эссексе. Они близкие родственники Форбсов — это одна весьма состоятельная лондонская семья, коммерсанты. В Эссексе у них всего лишь одно имение. Со времен гражданской войны оба семейства в распрях, поскольку Джордж Дрейпер, отец Сары, сражался на стороне короля, а старый пуританин Айзек Форбс — на стороне Оливера Кромвеля.
— Как мне представляется, Сара Дрейпер явится под венец с солидным приданым, — как бы невзначай бросил Иеремия.
— По моим расчетам, что-то около четырех тысяч фунтов. А я предлагаю ей шестьсот фунтов в год пожизненно.
— Похоже, сделка выгодная. Но, насколько я понимаю, финансовая сторона беспокоит вас как раз меньше всего.
— Знаете, святой отец, я был очень счастлив со своей первой женой, — тяжело вздохнув, сказал Орландо. — Она очень хорошо меня понимала, была женщиной терпеливой, деликатной и всегда и во всем меня поддерживала. В данном случае я не собираюсь довольствоваться меньшим. Но с другой стороны, мне надоело жить бобылем — хочется, чтобы кто-то мог разделить со мной заботы.
Перед домом Дрейперов на Трогмортон-стрит лакей уже ожидал прибытия кареты сэра Орландо Трелони. Он помог гостям выйти и проводил их в вестибюль гостиной, где собралось все семейство. Джордж Дрейпер, кряжистый мужчина чуть старше пятидесяти, с приветливым лицом, от души приветствовал сэра Орландо и с нескрываемым любопытством стал рассматривать прибывшего с ним незнакомца.
— Большая честь для меня познакомиться с вами, доктор Фоконе. Его сиятельство много рассказывал о вашей учености. Вы, случайно, не член только что основанного его величеством Королевского общества, в которое вошли самые светлые головы нашей страны для проведения научных экспериментов?
— Увы, нет, — уклончиво ответил Иеремия, в душе проклиная Трелони за явно преувеличенную картину, нарисованную Дрейперу. — Но мне приходилось слышать много интересного об этих экспериментах.
— Как великолепно, — просиял Дрейпер. — В таком случае за обедом мы обсудим это.
После этого хозяин представил свое многочисленное семейство. Старший сын Дэвид, младший сын Джеймс, дочь Сара. Та оказалась довольно миловидной девушкой с синими глазами и золотистыми локонами, по последней моде уложенными по обе стороны головы. Кожа ее была розовой, щеки полными, а узковатые губы свидетельствовали о твердом характере. Она присела перед судьей в книксене и улыбнулась ему, но заученная улыбка не коснулась глаз, в которых Иеремия разглядел скуку пресыщенной особы. Пока Джордж Дрейпер знакомил его со своей сестрой, потом с двоюродным братом и его супругой, которые также пришли к нему в гости, внимание Иеремии было приковано к Саре, которая явно старалась понравиться сэру Орландо. Судя по всему, ее крепко наставляли по этой части — самое время поднять вопрос о сватовстве, дольше тянуть было просто нельзя.
— А это Джейн Райдер, дочь одного из моих двоюродных братьев, которая после смерти отца находится под моей опекой и занимается домом, — в заключение произнес Джордж Дрейпер.
Сначала Иеремия лишь скользнул взглядом по последней из представленных ему особ, но уже в следующую секунду с изумлением стал ее разглядывать. Джейн Райдер — почти ровесница Сары Дрейпер, хрупкая девушка лет восемнадцати, с вытянутым бледным личиком, казавшимся фарфоровым. Личико это можно было бы назвать неприметным из-за некоторой неправильности черт — слишком маленького рта и слишком уж остренького носика, — но волосы ее оказались неповторимого матово-палевого оттенка, а глаза той редкой изумрудной зелени, которая невольно очарует любого, кто заглянет в них. Улыбка девушки была сердечной и в то же время скромной. Да, сразу было видно, что это девушка с характером.
За обедом Иеремии выпала весьма нелегкая роль просветителя, утолявшего повышенный интерес хозяина дома к экспериментам, проводимых Королевским обществом. В том числе обсуждались опыты с горением, доказавшие, что горение возможно лишь при наличии доступа воздуха. Иеремия изложил собственные теории на сей счет, но ни на секунду не выпускал из виду обеих девушек. Он читал в них как в раскрытой книге. Сара Дрейпер прекрасно сознавала свою роль в семействе, милостиво позволяя присутствующим раздавать ей комплименты. Джейн Райдер, которой было поручено следить за прислугой, неустанно заботилась о том, чтобы лакеи не сидели без дела, и мгновенно исправляла все допускаемые ими ошибки, не успевали присутствующие опомниться. Несомненно, Джейн — девушка аккуратная и требовательная. И было в ней нечто, бросившееся в глаза Иеремии буквально в первую секунду, как он ее увидел. Что бы ни делала Джейн Райдер, с кем бы ни говорила, взгляд ее постоянно был прикован к Трелони. И хотя она изо всех сил старалась не подавать виду и сразу опускала взор, заметив, что кто-нибудь смотрит на нее, вскоре снова смотрела на судью. Тот, судя по всему, не замечал, что постоянно под наблюдением. Иеремии не составляло труда угадывать в изумрудном взоре все мысли и желания, переполнявшие девушку. В нем была симпатия, настолько глубокая и откровенная, что иезуит подивился, что до сих пор никто из присутствующих не уловил ее. Впрочем, члены семейства оказались настолько поглощены собой или же своими собеседниками, что им было не до какой-то там неприметной экономки, явно чужой в доме.
