Новый век начался с понедельника - Омельянюк Александр Сергеевич

– «Хватит есть! Иди!».

Платон, не зная, что и ответить природной хамке, выждал паузу, и неожиданно, вместо заранее для таких случаев заготовленного:

– «А етьбу, как известно, прерывать нельзя!».

Ехидно предложил ей:

– «А ты попей чайку-то! Горячего!».

– «Да нет, я уже пила!» – чуть доброжелательнее ответила она.

Тогда, хрен ли здесь стоишь?! – пронеслось у него в голове.

– «Надь! А Гаврилыч то где?» – неожиданно для неё и себя спросил Платон.

– «А я его отправила в Люберцы! От него всё равно тут проку нет!».

– «Да! От собаки и то больше проку! Она хотя бы в такие моменты не лает!».

Платон знал, что говорил, ибо Надежда просто обожала собак и кошек, и уважала их больше, чем некоторых людей, особенно громыхало Ивана Гавриловича Гудина.

После разгрузки и обеда Алексей собирался съездить на их новую базу за коробками с банками для Платона.

– «Ну, с богом! Ключи от базы взял?» – напутствовала Надежда Алексея в присутствии Платона.

– «Взял!».

– «А бога?» – не смог не встрянуть Платон.

Однако на следующий день Надежда, как всегда, как и должна была поступить начальница, смягчила своё отношение к Гудину.

– «Иван Гаврилович! Я сейчас помазала руку лиственничным маслом! Так здорово!».

– «Ну, дай попробую, хотя бы на палец!».

– «Ты бы лучше помазал другой палец!» – не смог не вмешаться Платон.

Почувствовав к себе доброжелательное отношение начальницы, Иван Гаврилович распустил крылья и совесть.

Гудин смело попросил Алексея, идущего вместе с Платоном в магазин за коллективными покупками к обеду:

– «Алексей, возьми колбасу другую, а то прошлый раз жёсткая была. А у меня зубы…».

– «Так мы тебе и не дадим!» – надсмехаясь, повернулся Платон к Алексею.

А после обеда Платон вполне безобидно спросил, севшего за кроссворд Гудина:

– «Ты, что? Хочешь мозги разрабатывать?!».

– «Да!».

– «А они у тебя есть?».

Так и не осилив кроссворд, Иван Гаврилович ушёл покурить. Платон сел на его место и почти всё отгадал.

Вернувшийся курильщик, увидев почти полностью заполненный газетный лист, не стал разбираться, а сделал вид, что весь переключился на работу.

Он позвонил в институт, разыскивая бухгалтера Максима, к которому должен был вскоре подъехать:

– «А Максим на месте? Нет?! А когда будет? Через час! Ну, хорошо! А то к нему как раз через час приедут…».

– «Из прокуратуры!» – подсказал ему Платон.

Эта шутка вырвалась у Платона недаром. На протяжении последних лет его трижды вызывали в качестве свидетеля в различные следственные органы. Сначала в УБЭП, потом в Российскую и Московскую прокуратуры.

И везде следователей интересовал практически один и тот же вопрос о давнем участии Платона в создании, регистрации и продаже многочисленных новых ООО, некоторые из которых потом были использованы некими злоумышленниками для совершения различного рода экономических преступлений.

Вот и накануне утором ему пришлось задержаться, и опоздать на работу.

Привязанный к летней дачной электричке, Платон иногда и так, без исполнения гражданского долга, задерживался по утрам. Надежда знала об этом. Потому Платону стали непонятны её периодические поглядывания на часы при его с задержкой появлении на работе.

Постепенно неумело завуалированные Надеждины упрёки по поводу опозданий Платона стали его немного доставать.

Ещё давно, работая в другом офисе, в другой фирме, Платон отучил своего бывшего начальника смотреть на часы всякий раз, когда приходили на работу его подчинённые.

Тогда Платон тоже стал демонстративно смотреть на часы при входе к нему начальника, и не только при приходе его на работу.

Вскоре тот заметил необычные действия подчинённого и, не удержавшись, желая дать урок всем присутствующим, при свидетелях бесцеремонно спросил:

– «А что это Вы, Платон Петрович, всё время смотрите на часы, когда я к Вам вхожу в кабинет?».

– «А я обратил внимание, что Вы частенько поглядываете на часы. Значит, Вас интересует текущее время! Так почему бы мне не помочь Вам, сразу сообщив его при Вашем здесь появлении!» – тут же неожиданно для всех выпалил Платон.

– «Вам же лучше, да и нам проще!» – добавил он на молчаливое удивление шефа, под начавшиеся уже проявляться саркастические улыбочки коллег.

Почему-то в такие моменты и самый младший в их коллективе Алексей стал недружелюбно коситься на Платона. Видимо ему тоже иногда, но в большей мере, перепадало от начальницы за опоздания.

И, наконец, Алексей докатился до простой подлости, но изощрённой.

Накануне, согласно плану на следующий день, Надежда до обеда находилась у зубного врача, а Иван Гаврилович с утра должен был съездить в другую организацию за документами.

Алексей должен был к 10 часам уже привезти свой груз в другую фирму, а Платон с 10 часов – быть в офисе.

Но Платон с утра проводил Ксению в больницу, по её просьбе держа это пока в секрете.

Поэтому в офисе он появился только в половине двенадцатого, неожиданно застав там Алексея, раздражённо заканчивавшего возиться с их постоянным клиентом из Тулы Хайдаром Михайловичем.

Этот клиент, фанат биодобавок и здорового образа жизни, был особенно приятен в общении.

Хайдар в молодости был необыкновенно красив, как девушка, внешне напоминая удачного отпрыска восточного хана. Его жена Алла, иногда заменявшая в поездках мужа, была под стать ему. Даже в пятидесятилетнем возрасте они всё ещё смотрелись, как молодая парочка.

Ранее Хайдар работал корреспондентом местной газеты, был не только образован, но и очень хорошо воспитан, особенно культурен и приятен в общении, и необыкновенно аккуратен.

Увидев Платона, Алексей судорожно и даже со страхом выключил компьютер, на котором занимался своими делами, выгнал клиента с его биодобавками из офиса в помещение к Платону, сразу на ходу, оправдываясь, бурча под нос:

– «Пойдём разгружаться!».

Хотя это он должен был сделать давным-давно сам один, ибо груза было совсем мало.

Платон, конечно, не прореагировал на «указание» коллеги, продолжая переодеваться, беседую с Хайдаром Михайловичем, и одновременно ещё на ходу и подкрепляясь.

Закончив необходимые процедуры, запив пряники водой, оставив туляка упаковывать свой груз, Платон прошёл на склад, куда лишь только что спустился с улицы, от своей машины, якобы, давно торопящийся Алексей.

Платон успел лишь увидеть, как тот ставит первую коробку, видимо нарочно, за то, что Платон опоздал к разгрузке, так, чтобы загородить ему доступ к его другим коробкам.

Перспектива потом снова переносить все эти новые коробки на другое место естественно не могла понравиться никому.

И Платон, на этот раз, нисколько не боясь обидеть ранимого коллегу, сделал ему, как несмышлёному ребёнку, чёткое и твёрдое замечание в менторском стиле самого Алексея:

– «А коробки не надо сюда ставить! Они загородят подход к другим!».

С этими словами он взял уже поставленную Алексеем коробку и переставил в другое место, добавляя:

– «Лучше вот сюда! Отсюда и брать удобнее будет!».

Тут же он стал, как всегда, как заведующий складом, сам укладывать на место подаваемый Алексеем груз.

Быстро закончив разгрузку, оба вернулись в свои апартаменты. По пути Платон сделал «контрольный выстрел», спросив Алексея:

– «А ты деньги с клиента взял?».

Но в ответ от мимо проходившего хмурого Алексея – лишь тишина.

Тот в этот момент уже вешал в платяной шкаф свою рабочую куртку.

Тут же до Платона донёсся разговор туляка с Алексеем и предложение того забрать у него замену за давно взятый им в аренду у Платона большой, специальный пакет.

Хайдар Михайлович как всегда что-то оживлённо рассказывал, слишком медленно, как, наверно, показалось Алексею, многократно сворачивая этот такой безмерно огромный пакет.