Людмила Ситникова - Карманный Казанова
– А у вас мило, – резюмировала она, когда хозяйка вернулась из санузла.
– Спасибо за комплимент. А ты мне еще сотню пыталась всучить. Как видишь, живу кучеряво, вон телик какой прикупила.
– На девять тысяч вряд ли можно позволить себе плазменный телевизор.
– Ты из налоговой?
– Нет.
– Вот и не звезди. Помимо зарплаты, пенсию еще получаю, к тому же летом дом в деревне удачно продала. – Зина подавила смешок. – На кой ляд он мне нужен, в Калужской-то области? Раньше в отпуск моталась, даже редиску сажала, а теперь на старости лет мне и в квартире неплохо.
– Куда можно сесть?
– Ой, ну елки-моталки. Ну диван с креслом для кого поставили? Смело сажай свою жэпэ, а я чайку с бутербродиками сварганю. Перенервничала с этим козлом, аппетит разыгрался. Ты корейку уважаешь?
Вспомнив, что с утра во рту не было и маковой росинки, Катка закивала:
– Очень, очень уважаю.
– Ну и ладненько, включи телик, не скучай, я мигом.
Зинаида Дементьевна понеслась в кухню.
Минут десять спустя из кухни раздался ее осипший голос:
– Чай готов.
Катарина устроилась на стуле и, наплевав на правила приличия, с резвостью оголодавшей пантеры схватила бутерброд.
– Как говорила моя ныне покойная мамаша: угощайся, брат приехал.
– Фпафибо, – пробормотала Копейкина с набитым ртом.
Зина скривилась.
– Слушай, ты вроде баба обеспеченная, и машина у тебя ладненькая, чего так на еду набрасываешься? Неужто дома голодом морят?
– Представьте себе, морят! Свекрища, помешанная на диете, считает, что все и каждый должны выглядеть как скелеты.
– Ясненько, ну тогда кушай на здоровье, только не подавись. А меж делом скажи, зачем я тебе понадобилась?
Заморив червячка, Катка пояснила:
– О «Мили-М» расскажите. Почему вы назвали Сурикова сатаной и не советуете помещать к ним племянника?
Зинаида Дементьевна нахмурилась.
– Я ведь не всегда у них полы мыла, на этой должности год как тружусь, – с расстановкой сказала она, выдержав минутную паузу.
– А до этого кем работали?
– Медсестрой. Да, да, ты не ослышалась, шесть лет верой и правдой служила. Илюша, сын Виолетты Сигизмундовны, основал центр в конце девяносто девятого года. Мать сделал своим заместителем, а Павла главврачом поставил. Коллектив был превосходный. Не поверишь, но иной раз даже домой возвращаться не хотелось. К деткам душой прикипела, они мне родными стали. До конца дней буду Илюшу и Виолетту в молитвах поминать. Доброе дело Илюшенька сделал – он даровал ребятишкам счастливое детство. Ребяткам в «Мили-М» живется вольготно, на пяток малышни один воспитатель приходится. Окружали их заботой, любовью, вниманием не обделяли. Илюша очень гордился центром и страшно переживал, что не может собрать всех больных и обездоленных, нуждающихся в помощи. Оно и понятно, центр не резиновый, рассчитан на шестьдесят человек. Дети ведь не сельди, их в банку не набьешь.
– А что он был за человек?
– Илюша? Луч света в темном царстве. И как часто бывает, люди, несущие добро, сами глубоко несчастны. Жена Илюшеньки Томочка...
– Вы хотели сказать, Анастасия?
Зинаида Дементьевна отмахнулась.
– Я хотела сказать то, что сказала. На Анастасии он женился после развода с Тамарой.
– Продолжайте.
– Томуся родила Илюше сына, а позже выяснилось: у ребенка сильные отклонения в развитии. Он отошел в мир иной, не дожив до двух лет. Именно после смерти сына Илья решил создать детский коррекционный центр. Тамара работала с нами, она, как и я, медсестра.
– Она по сей день работает в «Мили-М»?
– Уволилась сразу после расторжения брака.
– А почему они расстались?
– Откуда ж я знаю? Настя ворвалась в жизнь Ильи внезапно, мы толком и понять не успели, что стряслось, а они уже в ЗАГС сбегали. Томка поступила правильно. К чему ежедневно видеть бывшего супруга, терзая и его и себя? Мы с ней поддерживаем связь, в настоящий момент она устроилась в поликлинику в районе Таганки. Так вот, вернемся к Сурикову. Сдается мне, у мужика не все дома, уж очень часто он на себя роль Бога примерял. Павел уверял Илью, что может создать лекарство – некую сыворотку, – которая за считаные месяцы вылечит детишек от их хворей. Ну не дурак ли? Мировые ученые десятилетиями бьются в поисках лекарств, а этот тип собирался за пару месяцев вакцину придумать. Не знаю, какой лапши он навешал Илюшке, только тот клюнул и распорядился, чтобы нулевой этаж оборудовали под лабораторию. Более полугода рабочие не покладая рук мудохались, и в итоге Суриков своего добился. Илья закупил необходимое оборудование, а Пашка довольно потирал руки.
– А лаборатория существует легально?
Зинаида вздохнула.
– Трудно сказать, скорее всего, нет. Понимаешь, Павел частенько дневал и ночевал на нулевом этаже. Все сыворотку изобретал, ученый хренов. Не думаю, что кто-либо, кроме персонала и приближенных, знал, какие делишки творятся в лаборатории. Однажды Суриков вызвал меня в кабинет и заявил...
* * *– Зинаида Дементьевна, Владимира Петухова необходимо поместить в отдельную палату на втором этаже.
Зина удивилась. Володя Петухов, белобрысый мальчуган, страдающий остановкой в развитии, еще утром выглядел бодрым и веселым. Для чего помещать пацана в палату, а тем более в отдельную, оставалось загадкой.
Перечить и спорить с Павлом Евгеньевичем было не принято. Зинаида выполнила указание доктора, после чего вновь вернулась в его кабинет.
– Владимира разместили в палате.
Суриков кивнул:
– Ему придется пробыть там дней четырнадцать, он освобождается от занятий с психологом и логопедом. Также следует немедленно прекратить курс иглоукалывания и прием гомеопатических препаратов.
– Но, Павел Евгеньевич, вы же сами назначили месяц назад...
– Зина, давайте договоримся, я врач, вы медсестра, моя правая рука, поэтому, чтобы в дальнейшем между нами не возникло конфликтных ситуаций и недопониманий, уясните: мои распоряжения не подлежат обсуждению. Вам все ясно?
– Да.
– С завтрашнего дня начнете колоть Петухову сыворотку. Два кубика утром, один в обед, плюс еще два перед сном.
– А другие препараты давать?
– Нет. Ничего, кроме сыворотки. Но это не все, первые трое суток вы должны неотступно присутствовать при Петухове.
– И ночью?
– Да. Я распоряжусь, чтобы в палату поставили кушетку. Вы, конечно же, можете отказаться, только...
– Я согласна, Павел Евгеньевич, но объясните, для чего необходимо мое присутствие? На втором этаже работают Тоня и Жанна...
– Вы, вы и только вы, Зинаида Дементьевна. После ввода сыворотки наблюдайте за состоянием Петухова, малейшие изменения вносите в тетрадь. Для всех остальных у мальчика банальный грипп. Вам ясно?
– Яснее некуда.
– Я буду подниматься из лаборатории несколько раз в день, брать у вас записи, а заодно навещать нашего юного друга.
Зинаида Дементьевна про себя чертыхнулась. Самонадеянный Суриков сварганил сомнительную сыворотку и теперь планирует использовать Петухова как подопытного кролика. Может, немедленно пойти к Илье, рассказать о замыслах злого гения?
Будто прочитав ее мысли, Павел, склонив голову набок, прошептал:
– Сыворотка поможет Петухову стать нормальным человеком. Это сенсация, Зинаида Дементьевна, настоящая находка. Мальчик не пострадает, уверяю вас.
Утром следующего дня Зина сделала первый укол. Когда Володя заснул, женщина невольно поежилась. Отчего-то стало жутко находиться в палате один на один со спящим ребенком. Дверь по настоянию Сурикова была закрыта изнутри, и Зинаиде лишь оставалось сесть в изголовье ребенка.
За день Павел Евгеньевич нанес в палату пять визитов. Глядя на чистую тетрадь, врач удовлетворенно кивал.
На следующий день, после утреннего укола, на лице и руках мальчика появилась сыпь. Зинаида запаниковала. Схватив ручку, она начала вносить записи, а затем, отшвырнув тетрадь, набрала номер Сурикова.
Он примчался мгновенно, словно дожидался звонка Зины.
Осмотрев Володю, Павел махнул рукой:
– Обычная реакция на новый препарат.
– Возможно, у мальчика аллергия.
– Ерунда. Продолжайте вводить сыворотку.
– А если сыпь не пройдет?
– Она пройдет, не сомневайтесь.
Вечером сыпь перекочевала на ноги и живот, Владимир напоминал тряпичную куклу. Его взгляд затуманился, и он неохотно принимал пищу. От бойкого, шустрого паренька остались одни воспоминания.
На третьи сутки сыпь исчезла, но у мальчика отнялись ноги. Зинаида забила тревогу.
Перепуганный Суриков влетел в палату и приказал:
– Зинаида Дементьевна, вы свободны. Я благодарен вам за самопожертвование, теперь можете отдыхать до понедельника.
– Павел Евгеньевич, у него...
– Покиньте помещение, – в голосе Сурикова слышались металлические нотки.
Зина ушла.
В понедельник в отдельной палате на втором этаже было пусто. Володя Петухов скончался в ночь на воскресенье от удушья.
