Людмила Ситникова - Карманный Казанова
– Подвожу итог: Ката с Марио в отстойнике, Наташка выбилась чуточку вперед, но все равно пела слабо.
– С удовольствием послушаем вас.
Розалия откашлялась.
– Не завидуйте, просто наслаждайтесь и аплодируйте.
Троица напряглась, приготовившись к незабываемому зрелищу. Лизавета навострила ушки, Парамаунт перестал умываться, Арчибальд устремил глазки на хозяйку.
Поправив челку, Розалия Станиславовна вошла в образ гламурной особы.
– Вчера видела классный клипешник, слова супер! Готовы?
– Всегда готовы!
Свекруха запела:
– Я тебя хочу, я тебя хочу, я тебя хочу-у-у-у... я к тебе приду, я к тебе приду, я к тебе приду-у-у-у... будем мы тусить, будем мы тусить, будем мы туси-и-и-ить... в гости пригласи, в гости пригласи, в гости пригласи-и-и-и... Я-ба да-ба-ду!
– Включайте, включайте говорилку, не томите, – ерзала Катка.
– Спокойно, господа, нажимаю на зеленую кнопочку. Хоп!
Услышанное заставило побледнеть всех.
– Ой! Ой! Ой! Положение критическое! Покайтесь в грехах, времени мало!
Розалия судорожно моргала.
– Что это было?
– Сказали в грехах покаяться.
– А оценку-то он не поставил, – удивлялась Натка.
– Странно. Розочка, может, ты еще разок споешь?
– Ты прав, котик, по-моему, он перегрелся, оттого и чушь несет.
Станиславовна вновь заголосила. Вердикт «Умнички» практически не изменился:
– Ой! Ой! Ой! Надвигается стихийное бедствие! Готовьтесь к эвакуации! Люди, не забывайте пропускать вперед стариков, женщин и детей!
– Стихийное бедствие? Эвакуация? – Натка вскочила с кресла. – Кошмар! Скорее собираем вещи, надо бежать...
– Сядь!
– Но ведь бедствие стихийное.
– Дура!
– Дон Марио, Катарина, я ничего не понимаю.
– Наталья, говорушка имела в виду исключительно пение Розочки. Нашим жизням ничто не угрожает.
Свекровь вспыхнула:
– Тупая коробка с кнопками! Да он ни черта не смыслит в настоящем пении! У него батарейки сели! Сейчас я его раздолбаю!
– Успокойтесь. Возможно, ваш низкий голос с хрипотцой не понравился критику. Постарайтесь петь выше.
Розалия нахмурилась.
– Думаешь?
– Уверена.
– Мне надо гоголь-моголь выпить. Наташка, действуй.
– Слушаюсь.
Четверть часа спустя Розалия Станиславовна запела в третий раз. Прислушавшись к совету невестки, она уже не вопила на весь дом, но «говоруша» не оценила стараний «звезды».
– Ой! Ой! Ой! Как не стыдно! Немедленно прекратите мучить животное! Они братья наши меньшие!
– Я его убью!
– Розалия, остановись.
– Не ломайте вещь.
– Оценку! Ставь мне оценку! Пусть оценит мое пение!
Выхватив из рук разъяренной свекрови «Музыкального критика», Катарина понеслась на второй этаж.
– Все равно рано или поздно я до него доберусь. Он за все ответит. Я ему поойкаю!
Марио ухахатывался.
– Значит, мы с Каткой в отстойнике?
– А я всего на шажок впереди? – поддакивала Наталья.
– Я умею петь!
– Конечно, конечно.
– Мы верим.
– Возможно, перед вами будущая звезда эстрады!
– Да, да.
– Не сомневаемся.
– Мое пение – это бальзам на душу!
– Спорный вопро...
– Что???
– Да, да, правду говорите.
– Еще не вечер. – Розалия Станиславовна начала медленно подниматься по лестнице.
А вот вечером, вернее, уже ночью выспаться не удалось решительно никому. Свекровь закрылась в спальне вместе с «Критиком», и из комнаты каждые пятнадцать минут, после «пения» «звезды эстрады», доносилось:
– Ой! Ой! Ой! Надвигается землетрясение!
Потом:
– Ой! Ой! Ой! Конец света не за горами!
И еще:
– Ой! Ой! Ой! Настоятельно рекомендую вам отойти подальше от аэродрома! Прислушайтесь к моему совету, я...
Тут механический голосок заткнулся. Катарина прислушалась. Сгорая от любопытства, она подошла к двери свекрови.
– Розалия Станиславовна, у вас все в порядке?
– Как говорим мы, американцы: все о’кей, крошка.
– А почему говоруша замер на полуслове?
Розалия выдала:
– Ой! Ой! Ой! Произошла страшная трагедия! Электронный козел случайно выпал из окна второго этажа! Ой! Ой! Ой! Какая потеря для всех нас.
Катарина усмехнулась. Розалия в своем репертуаре, но ведь на то она и жертва гламура, чтобы быть немного с прибабахом.
