Дарья Донцова - Инь, янь и всякая дрянь
– Буду через пять минут, – заверила я.
– Стучите сильнее, Антон глуховат, – предупредил Куприянов.
Последние слова управляющего прозвучали загадочно, но я уже успела подойти к воротам поселка и впала в еще большее изумление.
Простые дощатые створки ворот были лет десять назад выкрашены темно-зеленой краской, и сейчас она свисала облупившимися лохмотьями. Слева виднелась калитка, вместо ручки на ней было железное кольцо. Ни домофона, ни даже простого звонка тут не имелось и в помине. Не было и вывески с названием поселка.
Я подергала калитку. Заперто. Может, я не туда забрела? Это мало похоже на центральный вход в пафосный клуб, куда без рекомендации нечего и соваться. Вероятно, я стою сейчас у служебного входа. Но справа и слева тянулся глухой деревянный забор, улица Калашникова здесь благополучно заканчивалась. Не бегать же мне по периметру изгороди!
Я снова вынула мобильный.
– Телефонистка у аппарата.
– Соедините меня с управляющим.
– Куприянов к вашим услугам!
Главная роль в спектакле «День сурка» стала меня раздражать.
– Опять Сергеева от Жени Федосова.
– Я весь внимание.
– Стою у ободранных зеленых ворот.
– Да, да, правильно, входите.
– Как? Калитка заперта.
– Сделайте одолжение, постучите энергичней, наш ключник Антон слегка глуховат, – безукоризненно вежливо сообщил управляющий.
Я сунула сотовый в карман, стала изо всей силы барабанить в хлипкие доски и кричать:
– Антон! Эй! Открой! Анто-о-он!
Через десять минут такого времяпрепровождения я снова воспользовалась сотовым.
– Телефонистка у аппарата.
– Управляющего! – заорала я. – Живо! Подайте сюда Куприянова в жареном виде!
– Простите, – испуганно пролепетала девушка, – но я могу лишь соединить вас с ним…
Злость мгновенно отступила… Действительно, нельзя требовать от служащей невозможного.
– Куприянов!
– Сергеева от Федосова.
– Наверное, вы запутались на перекрестке? Сворачивайте налево у большого камня. Не бойтесь, ни медведей, ни волков в лесу нет, одни лисы, зайцы и белки.
– Мне не открыли ворота! Я на улице!
– Ох уж этот Антон… Пожалуйста, покричите.
– Орала, как раненый тигр! Но ваш секьюрити даже не шелохнулся!
– Извините, пожалуйста. Попытайтесь еще раз.
– Издеваетесь?
– Господи, конечно нет! – явно перепугался Куприянов.
– Тогда позвоните ему и велите меня впустить.
– Куда позвонить? – задал идиотский вопрос управляющий.
– На охрану.
– У нас только Антон.
– Вот его и побеспокойте.
– Но это невозможно.
– Почему?
– У ключника нет телефона.
Сделав пару быстрых вдохов-выдохов и почти успокоившись, я предложила:
– Соединитесь с проходной.
– Никак нельзя, – заблеял Куприянов.
– Что, и там нет телефона?
– Конечно!
Я решила не сдаваться:
– Ладно. Тогда сами выйдите к воротам и откройте.
– Но… вообще-то…
– Что? Вам трудно сделать пару шагов?
– Я нахожусь в центральном офисе, – прошептал Куприянов, – на Тверской.
Я растерянно заморгала. И тут калитка приотворилась, в щель высунулась голова в картузе.
– Кто тута нервничает? – прошамкала она.
– Антон!
– Ась?
– Мне надо войти! Я Татьяна Сергеева.
– Извольте, – кашлянула голова. – Не гневайтесь, ждем-с вас.
– Чуть руки не сломала, пока достучалась!
Картуз повернулся.
– Простите, барыня, тута веревочка топорщится… Видите?
– Где? – повела я глазами.
– А с чертовой руки, – ответила голова и, увидев мое изумление, пояснила: – Та длань, что справа, ангельская, а слева бесовская.
Я растерялась. Похоже, Антон душевно болен, разговаривает весьма странно. А когда мне удалось-таки проникнуть на территорию, я увидела, что охранник одет в холщовую, украшенную вышивкой косоворотку, синие штаны, гармошкой ниспадающие на… лапти. Картуз и окладистая седая борода дополняли образ замшелого деда.
– Коли за шнурок потянуть, – не торопясь вещал Антон, – щеколда подымется. Наши завсегда так поступают. Ишо хорошо, что я неподалеку крапивку на щи рвал, вот и услыхал, аки барыня о калитку колотится.
– Где здесь рецепшен? – перебила я сумасшедшего деда.
Антон выкатил выцветшие глаза:
– В толк не возьму, о чем толкуете? Не извольте гневаться! Ре…цып…цып… Никак о хохлатке речь завели? Так это к Маркеловой. Антонина Сергеевна лучших кур разводит, супы у нас жирненькие, наваристые. Намедни она Олегу свет Яковлевичу пеструшку подарила, такой духовитый бульон получился! Янтарный!
– Мне нужен административный корпус, – попыталась я растолковать безумному деду цель своего визита, – имею рекомендации от Жени Федосова, хочу у вас жить!
– Дык вон оно что! – обрадовался псих. – Лесочком топайте, по тропочке.
– И далеко?
– Версты тута немерены. Шесть али восемь.
– Сколько?
– Может, и семь, – изменил показания Антон.
– А в километрах какое расстояние?
– Не понимаю такой мерки. Хотите, в саженях назову? – услужливо поинтересовался Антон.
Глава 6
Услышав последний вопрос дедка, я окончательно убедилась в том, что имею дело с юродивым, и ласково ответила:
– Спасибо, милый Антон, лучше попробуйте назвать время, за которое я доберусь до администрации.
Старичок стянул картуз, поскреб в затылке и прогудел:
– Вот уж не скажу, потому как скорости вашей не знаю. Может, вы быстроногой серной или пятнистым ягуаром полетите? А я за два часа доползаю, подагра ноги ест.
– Такси до корпуса взять нельзя? – в безумной надежде поинтересовалась я.
– Кого? – попятился Антон. – Бакси? Это кто? А-а-а, вы про Рикси толкуете. Но он, иродово отродье, под седлом не ходит. Погодьте, покажу другую забаву.
Со скоростью молодой ящерицы Антон нырнул в кусты. Я осталась стоять у ворот, пытаясь справиться с изумлением. Куда я попала-то? Провалилась во многократно описанную писателями-фантастами временную яму? Никаких признаков жилья в обозримом пространстве нет, дорог тоже не видно, есть лишь узкая тропиночка, уходящая в глубь зеленого леса.
– Соблаговолите взглянуть, – прокряхтели из кустов, затем ветви раздвинулись, и показался Антон, который вел за собой… ослика.
– Рикси кусается, – пустился в объяснения дедок. – Его даже барин Китаев остерегается, а уж вас он и вовсе скинет да копытами и затопчет.
Я попятилась в удивлении:
– Кто? Барин Китаев?
– Рикси, – уточнил Антон. – Потому я привел вам Потапия. Ён смирный, правда, подчас характер проявить может. Взлезайте и рысите.
– Вы предлагаете мне сесть на осла? – попятилась я.
– Боитесь, не свезет? Не, Потапий крепкий, мешки с мельницы легко прет, а они шестипудовые, – деловито сказал дед.
– Лучше пешком, – я решительно отвергла ишака как транспортное средство.
– Дык взопреете шагать, не близок путь. И дорога неведомая, а Потапий хорошо тропки знает. Не смотрите, что он из животных, умней некоторых людей, – зачастил Антон. Но вдруг осекся и добавил: – Я имею в виду слуг, а не господ. Потапий не умеет, как барин Николаев, считать. Да взлезайте, не пужайтеся.
Очевидно, безумие заразно, иначе чем объяснить тот факт, что я все-таки приблизилась – с опаской, конечно, – к ослику?
– Цапайте его за шею и закидывайте ногу, – посоветовал Антон. – Оно, конечно, бесовская одежда, не ладно бабе под мужика рядиться, но зато мне вас не срамно подсадить, коли вы, барыня, в портах. Ну… уф!
Тот, кто ни разу не садился на осла, и не догадывается, какое это непростое занятие. Хорошо хоть дедушка, несмотря на почтенный возраст, обладал железными мускулами – в конце концов я очутилась в седле.
– Красивая вы баба, мясистая, – с чувством произнес Антон. – Уж извиняйте за простоту. Я хоть и старый, но глазьями любоваться могу. С вашей статью только царицей быть! Ну, с богом!
– А как им управлять? – спохватилась я. – Осел как заводится?
– Пяточками по бочкам стукните и прикажите: «Потапий, вперед!» Коли остановиться надумаете, скомандуйте: «Стой, Потапий!» Но лучше не трогайте его, сам живенько добежит, путь ему знакомый, – пояснил Антон. – Да! Он токмо на Потапия отзывается. Хороший зверь, не подлый, как Рикси. Вот тот, хоть и конь, да сущий дьявол. Прости господи, помянул сатану вслух… Но и Потапий капризы имеет, желает собственное имя слышать – коли Пафнутием, Патрикеем, Прокопием али еще как окликнете, не шелохнется, может даже фортеля закрутить. Ну, Потапий, ступай, не подведи!
Ослик фыркнул, мотнул головой и потрусил по дорожке. Я, забыв попрощаться с приветливым безумцем, вцепилась в торчащую передо мной кожаную полупетлю.
Сначала поездка на ишаке показалась мне забавной, потом я ощутила некоторые неудобства. Узкое жесткое седло больно врезалось между ног, и меня все время трясло. Ослик не «Мерседес», поэтому плавной езды не получилось. Еще мешали собственные болтающиеся ноги. Я попыталась прижать их к бокам животного, но ишак повернул голову и укоризненно глянул на меня карим глазом.
