Королевы бандитов - Шрофф Парини

– И двух драных сук, – поправила Кхуши, неслышно поднявшись с кровати.

Рамеш вздрогнул. Женщина-далит с залитой кровью половиной лица и спутанными волосами действительно была похожа на чурел.

– Но нам не понадобится панчаят, чтобы от тебя избавиться.

– Ты думаешь, я тебя боюсь, чухра? А ты проверь – и увидишь, что будет. Первым делом я переломаю ей ноги. – Он провел пальцем сначала по разбитой губе Гиты, потом по ее пробору, вычертив красную линию – знак замужней женщины. – Но руки, разумеется, не трону.

– Какая забота, – скривилась Гита. – Когда ты ломал мне пальцы, тебя это еще не волновало.

– Я сломал тебе пальцы? – с явным удивлением переспросил Рамеш. – Когда?

Гита не ответила – она была потрясена. Разные виды боли служили вехами ее жизни с Рамешем. Боль была ее календарем, лунными циклами, сезонами. И то, что он считает ее страдания чем-то незначительным, стало для нее тяжелой новостью, а то, что он попросту забыл, как ее покалечил, Гиту ошеломило.

– Знаешь, что происходит, когда человек умирает, Рамеш? – осведомилась Салони. – Непроизвольное мочеиспускание.

– Ты удивишься, но многие еще и обосраться могут, – сообщила Кхуши.

– Самир как раз обосрался, – внесла свою лепту Фарах. – Еще он умолял меня ему помочь. Я думала, будет тяжело смотреть, как он умирает, что мне захочется сбежать и не возвращаться, пока все не закончится. Но я стояла и смотрела от и до. И Гита тоже будет стоять и смотреть.

– Ты блефуешь, – сказал Рамеш. Он все это время пятился и теперь прижался спиной к стене; паника, написанная у него на лице, пролилась бальзамом на раны Гиты. – Би-Би! Чинту! Сюда!

– Она не блефует, – сказала Кхуши, кивнув на Гиту. – Мы вместе убили Самира.

– А потом Гита сама убила Даршана. – Салони подошла к Гите, чтобы ее развязать.

Рамеш, вспотевший и окончательно сбитый с толку этими откровениями, даже не остановил ее. Освободившись от пут, Гита встала рядом с Салони.

– Даршана? – повторил Рамеш, пошатнувшись.

– Да, – кивнула Гита. – Я вышибла ему мозги. И хотела, чтобы на его месте был ты.

– Сука! – Рамеш неуклюже рванулся вперед, но забыл о раненой ноге, которая подвернулась, и в результате Гита легко уклонилась от него, пнув изо всех сил в кровоточившую лодыжку. Падая, Рамеш заорал от боли и ярости.

– Он не отвечает, – пожаловался Би-Би с порога. – А это значит, что Синха будет здесь не позже, чем через полча… – Он замер, войдя в дом, при виде того, что там творилось. – Мать твою, Рамеш, ты издеваешься?! У нас тут три живые бабы, одна полумертвая, а ты продолжаешь бухать?!

Рамеш перекатывался на полу, извергая проклятия. Новая повязка из нижней юбки опять пропиталась алым насквозь, потому что алкоголь разжижает кровь, а Гита ударом ноги попала точно в рану.

– Я не виноват! Эти суки – убийцы, Би-Би!

– Так, может, мне их нанять вместо тебя? – рявкнул Би-Би, потрясая пистолетом, и женщины машинально подняли руки вверх. – Ты мне тут мужчиной предлагал быть! На себя посмотри! Какой ты мужчина? Чтоб тебя раскорячило! На них посмотри – это всего лишь бабы! Какие убийцы?!

– Вообще-то, да, мы убийцы, – сообщила Гита. – Это у нас что-то вроде левого бизнеса. Для жен, которые хотят стать вдовами.

– Да ладно! – хмыкнул Бада-Бхай. – Куда вам? Вы всего лишь шайка домохозяек.

Гиту это взбесило:

– Точно, мы – шайка домохозяек. Мы готовим вам еду, возимся с вашими детьми, слушаем о ваших рабочих делах. Мы знаем о вашей жизни достаточно, чтобы ее разрушить до основания. На твоем месте я бы ходила оглядываясь.

– Моя жена никогда…

– А Лакха? – Лицо Би-Би вытянулось, он хотел что-то сказать, но Гита не позволила: – Говорю тебе: я умею быть внимательной. Ты называешь Лакху любовницей, но она больше похожа на пленницу. Помнишь, как она недавно пыталась сбежать? Нет, не спрашивай меня, откуда я об этом знаю. Лучше спроси себя, что будет, если она изменит тактику. Тебе не приходило в голову, что ее жизнь станет лучше без тебя и твоей сварливой жены? Ты не думал, что Лакха желает тебе смерти, чтобы вместе с сыном наконец обрести свободу?

– Ты что, угрожаешь мне?

Гита покачала головой:

– Я не вижу смысла тебе угрожать. Нас тут четверо, Би-Би. Ты не сможешь застрелить всех. И вопреки тому, что ты обо мне думаешь, я тебе не враг.

– Никто из нас тебе не враг, – сказала Салони. – Поэтому включи мозги и поверь: если я говорю, что знаю, как тебе помочь, меня сто́ит выслушать.

– С какой стати я должен тебе верить? – фыркнул Би-Би.

– Гита! А ну иди сюда! – провыл Рамеш.

– Полиция уже в пути, – сказала Салони. – У тебя не то чтобы большой выбор.

Би-Би скривился, и она добавила:

– Слушай, Чинту, ты думаешь всего на ход вперед, когда нужно думать на десять. Что, если полиция приедет и обнаружит, что тебя тут и вовсе не было?

Би-Би такая перспектива вроде бы понравилась, но он обвел рукой беспорядок в комнате и кровавые пятна на полу:

– Каким образом?

– Если ты сейчас уйдешь, мы скажем копам, что здесь случилась семейная ссора. Ты был дома весь вечер – твоя семья это подтвердит. Рамеш избивал Гиту, а мы пытались его остановить.

Би-Би нахмурился, все еще сомневаясь, но слушал внимательно.

– А как вы объясните, что его подстрелили?

– Это всего лишь царапина – скажем, что его собака покусала или типа того. Но для подстраховки нам надо найти пулю. В «Си-Ай-Ди» всегда по ней определяют пистолет, из которого стреляли.

– Гита! – заорал Рамеш. Он даже два раза громко хлопнул в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание. – Если ты не подойдешь прямо сейчас, клянусь Рамой, я тебе башку откручу!

– Но если мы обманем полицию ради тебя, – сказала Гита, глядя на Би-Би, – это будет означать, что мы квиты, Бада-Бхай. Поклянись здоровьем сына, что не будет больше никакой мести, никаких угроз, ничего такого. В противном случае мы превратим твою жизнь в ад. Натравим Синху на твой грязный бизнес. Поможем Лакхе забрать у тебя сына. Ты думаешь, это сейчас у тебя покоя нет ни дома, ни на работе? Подожди и увидишь, что будет дальше.

– И ты еще говоришь, что не хочешь быть моим врагом?

– Мне нужна сделка. Соглашайся, и я не буду твоим врагом.

Бада-Бхай окинул взглядом женщин. После всего пережитого Гита думала, что утратила способность надеяться, но надежда возродилась, как будто маленькая птичка захлопала крылышками в грудной клетке. «Только бы получилось! – взмолилась она всем доступным богам. – Помогите нам выбраться из этого кошмара».

Тик под левым глазом Би-Би усилился, пока он мысленно взвешивал на одной чаше весов гнев и гордость, на другой – жизнь и свободу.

– Какие гарантии, что вы сумеете уладить дело с полицией как следует? – спросил он наконец.

– У нас богатый опыт, – заверила Фарах.

– Если вы, халкат ранди, облажаетесь и Синха начнется ломиться ко мне в дом, я вас найду. Только в следующий раз я приведу с собой головорезов покруче этого, – Би-Би указал на Рамеша.

Гита знала, что никакая полиция к ним не едет, но когда она ответила Бада-Бхаю, ее голос звучал с подлинным спокойствием:

– Значит, у нас есть все основания не облажаться, верно?

Салони потупила взор и тихо, с подобающим смирением проговорила:

– Ты тут главный, Бада-Бхай. Всё в твоих руках. Скажи свое слово, и мы повинуемся.

От счастья Би-Би не просиял, но сдержанно кивнул:

– Помогите мне найти чертову пулю, и сделка состоится.

Рамеш шарахнул кулаком по полу и заорал, как гусь, которому дали пинка:

– Можешь выдрючиваться сколько хочешь, Гита, пока твои гребаные подружки рядом, но как только они уйдут, я заставлю тебя за все заплатить!

Гита наконец удостоила его взглядом:

– Ты так ничего и не понял, Рамеш, своей тупой башкой? Я никогда больше не буду жить с тобой. Ты никогда больше не будешь меня обкрадывать. Я могла бы сказать, что скорее убью себя, чем допущу это, но покривила бы душой. Сначала я убью тебя. Ты понял? Если ты останешься в этой деревне, я позабочусь о том, чтобы ты сдох.