Лариса Ильина - Беги, Люба, беги!
Проводив растерянным взглядом шумную толпу, щедро осыпающую меня воздушными поцелуями, моя соседка снова повернулась. Во взгляде ее появилось болезненное недоумение:
— А как же... здравоохранение? Вы ведь кардиолог. Вы больше этим не занимаетесь?
— Почему же? — хмыкнула я. — Только этим и занимаюсь. Охраняю свое бесценное здоровье.
— Анечка! — в который раз подал голос несчастный супруг. — Дорогая, у нас поезд через полчаса!
— Да-да, милый, иду! — с раздражением отмахнулась жена и снова захлопала на меня глазами. — А... вы еще чего-то опасаетесь?
Я неспешно поменяла положение, вытянула ноги и покивала:
— Почему нет? По окончании следствия из «Медирона» всего лишь уволили главврача и трансплантолога... И сменили вывеску...
— А этот... Тигрин?
— Он просто исчез. Куда — не знает никто.
— А ваша подружка? Вы смогли узнать?
— По-прежнему живет вместе с мамой.
— Анечка! — вновь раздались со стороны бара горестные вопли. — Двадцать минут осталось!
— Ну, а вы... — деликатно кашлянув в сторону, не удержалась-таки плавящаяся от любопытства Анечка, все же делая движение, чтобы подняться,— встретили здесь... друга?
Помешав соломинкой коктейль, я задумчиво глянула за спину собеседницы. За перилами открытой террасы ресторана рвались ввысь стройные верхушки серебристых тополей, стеклянная гладь моря неразличимо сливалась на горизонте с расплавленным небом. Думая о своем, я покачала головой.
— Боже мой! Так вы все еще его любите? — позабыв закрыть рот, удивленно заморгала Анечка.
— Кого? —задумавшись, машинально спросила я. Недвижная морская гладь дрогнула, на ней проявились знакомые голубые глаза. Сладко защемило сердце, в памяти возникло лицо и послышался встревоженный голос: «Любовь Петровна... как... вы?» Не в силах сдержаться, я снова заулыбалась.
— Ну... мужа?
— Да... — прошептала я. — Я его люблю.
— Аня! — в голос завопил подскочивший к самому столику разъяренный супруг с чемоданами наперевес.— Дура чертова, мы опаздываем!
Окинув его очумевшим взглядом, моя случайная знакомая вскочила на ноги. Кинувшись вслед за мужем, в дверях она развернулась и почти с отчаянием крикнула:
— Но как же он теперь вас найдет?
Махнув ей на прощание рукой, я еще шире улыбнулась и уверенно произнесла:
— Захочет — найдет!
