Пьер Сувестр - Затерянный поезд
Фантомас узнал таким образом, что Леон Родригес богатый скотопромышленник, который уже три месяца путешествует в свое удовольствие по Европе вместе с сестрой Консепсьон и ее женихом сеньором Боливасом, политическим деятелем и будущим президентом Аргентины.
Аргентинцы подробно описали все прелести Парижа, с которыми им довелось ознакомиться.
Фантомас слушал рассеянно их рассказы, но вдруг оживился. Оказывается, эти богатые иностранцы были завсегдатаями «Шотландского ресторана», и два дня тому назад они присутствовали на роскошном ужине в обществе обаятельного человека, князя Владимира. В Лондоне они встретятся с ним вновь и вместе посетят Уэльс и шотландские озера.
«Как тесен мир, – удивился Фантомас, – какие удивительные совпадения случаются!»
В его голове зарождались новые замыслы, как ограбить этих богатых иностранцев уже в Англии, где они наверняка не встретятся с князем Владимиром, обреченным им на верную смерть.
Когда поезд выходил из Амьенского туннеля, мысли его были прерваны бархатным, мелодичным голосом Консепсьон Родригес, которая простодушно спросила:
– А как вас зовут, сударь?
В голове разбойника созревала сумасшедшая мысль.
Может, поразвлечься немножко, чтобы развеять скуку, и подразнить этих толстосумов из Америки?
Глядя нагло в глаза девушке, которая покраснела и отвела взгляд, Гений преступлений скромно ответил:
– Вы только что назвали сами мое имя, мадам. Я – Фантомас!
В ответ раздался дружный хохот.
– Просто прелесть! – воскликнула аргентинка. – Как вы остроумны, сударь!
И продолжая в шутливом тоне, она спросила:
– Так это из-за вас я только что не могла найти свой саквояж?
– Вот именно! – подтвердил бандит с невозмутимым видом.
Аргентинцы продолжали любезно улыбаться.
Боливас заявил:
– Приключения этого Фантомаса действительно необычайны… И хотя речь идет о преступнике, ему нельзя отказать в хитрости и отваге, которые вызывают просто восхищение.
Фантомас вяло поклонился.
Тут вмешался Родригес:
– Конечно, – сказал он, – его можно хвалить и защищать, если вы уверены, что его нет поблизости от вас.
– А вы в этом уверены? – спросил Фантомас.
Консепсьон засмеялась.
– Уверена, сударь, – ответила она, – разве вы не читаете газет?
– Нет, не читаю, – ответил Фантомас.
– Газеты сообщают нам, – продолжала Консепсьон, – что знаменитый преступник выслежен полицейским Жювом на юге Франции и что в самом скором времени он будет схвачен.
Фантомас пожал плечами:
– Не стоит слишком доверять газетам, – сказал он. – Они очень часто преувеличивают, а иногда выдумывают…
И бандит добавил:
– Я, например, знаю, что Фантомас выбрал совсем другой маршрут. И очень скоро он заставит говорить о себе в той стране, куда вы сейчас путь держите.
Он говорил настолько убедительно и со знанием дела, что аргентинцы стали переглядываться. Наконец Родригес обратился к Фантомасу:
– Я понял, сударь, кто вы. Теперь мне ясно…
Бандит улыбнулся:
– Ну вот и хорошо. Я – Фантомас.
Но аргентинец качал головой:
– Нет, вы – Жюв, а может быть, вы и вовсе Жером Фандор!
На этот раз Фантомас ответил со смехом:
– Вообще-то, как вам будет угодно.
В это время заглянул служащий вагона-ресторана, приглашая пассажиров завтракать.
Трое аргентинцев покинули своего таинственного спутника.
– Мы встретимся в Кале, – сказала Консепсьон, протягивая Фантомасу руку, облаченную в перчатку. Тот запечатлел на руке почтительный поцелуй, прошептав с загадочным видом:
– Быть может…
Когда поезд прибыл в Кале и аргентинцы пришли за чемоданами, они не застали уже своего обаятельного собеседника.
Но едва они раскрыли свои баулы, как до них дошло, что незнакомец сказал им сущую правду. Это был Фантомас!
Все ценные вещи, которые были у них в чемоданах, действительно испарились!
Море было очень неспокойным. Большой корабль «Король Эдуард», хоть и оснащенный паровыми турбинами, сильно качало. А вместе с ним и многочисленных пассажиров на его борту. Корабль отдал швартовы в Кале и направился в Дувр только после длительных переговоров с экипажем.
Фантомас находился на корабле, но его бы уже не узнал никто из тех, кто был с ним в поезде. Он покинул первый класс и устроился на нижней палубе, сменив элегантное платье на поношенную одежду. Густые фальшивые усы совершенно изменили его лицо.
Опершись на перила, Фантомас созерцал высокие пенистые волны. Время от времени ветер швырял ему в лицо крупные соленые брызги, но разбойник не обращал на это никакого внимания. Недалеко от него держался Горелка, которого качка мотала из стороны в сторону. Красавчик и Адель распростерлись на мотках каната, мертвенно-бледные, неимоверно страдая от морской болезни.
Напрасны были попытки Горелки помочь им, микстура из язвенника оказалась бесполезной; желудки у несчастных свело от жестокого расстройства.
Нечувствительный к качке Фантомас с приближением английского берега давал своим подручным последние указания.
Безучастный к мучениям Красавчика, он тряс его за плечо.
– Ты все понял, дуралей? – бурчал он. – Хочу, чтобы ты выполнил мои приказания абсолютно точно, как только причалим в Дувре. Если ты что-то перепутаешь и если что сорвется по твоей вине, то поплатишься!
Зеленее, чем волна, которую разрезал нос парохода, Красавчик выдавил из себя, икая:
– Понял, шеф, понял. Делайте со мной что хотите, но еще двадцать минут на этих проклятых качелях – и я сдохну, у меня вываливаются все внутренности!
Адель, лежа на палубе, лепетала в свою очередь:
– Вот беда! Чтобы я еще когда-нибудь поехала на таком корыте… Я уж лучше вернусь в Пантрюш на поезде, чем отправлюсь на корм селедке. К черту эти морские прогулочки!
Фантомас презрительно взглянул на нее, пожал плечами и обернулся к Горелке, который, борясь с бортовой качкой, пытался сохранить равновесие. Его, по крайней мере, не рвало.
– Ты запомнил свою роль? – спросил хозяин. – Попытайся сыграть чисто. Когда причалим, ты поддержишь Адель и сойдешь с корабля вместе с ней. Номер вашего купе в поезде – 367, вы супруги Дюран, понял?
Фантомас смерил с головы до пят нескладного и расхлябанного на вид громилу:
– Постарайся походить на добропорядочного человека, – сказал он, – а не на шпану. Поправь галстук, причеши волосы, застегни жилет на пуговицы.
Горелка, хотя его и качало, стал приводить себя в надлежащий вид.
Прозвучал протяжный звук сирены. Красавчик вскочил на ноги:
– Неужто приехали? – спросил он.
Молодой разбойник вздохнул с облегчением. Он увидел причалы Дувра, к которым «Король Эдуард» уже приближался.
Турбины были остановлены, элегантный пароход скользил медленно по спокойной воде внешней гавани – аванпорта. Слышны были сигнальные звонки, различные устные команды. Потом последовало несколько легких толчков, и корабль замер вдоль длинного причала, построенного из камня и способного противостоять штормам с запада.
Прямо на причале стояли красные вагоны. Пассажиры, потрепанные и бледные, поспешили к поезду. Фантомас, который медлил еще, с насмешливой улыбкой проводил взглядом своих соседей по поезду, молодую даму и двух аргентинцев, с облегчением почувствовавших снова твердую землю под ногами. Вид у них, надо сказать, был прежалкий.
Между тем Фантомас перестал заниматься ими и сел тоже на поезд. Когда он тронулся, покидая причал и въезжая в Дувр, разбойник увидел в окно вагона среди прочих людей, оставшихся у корабля, своих трех сообщников.
«Все идет как по маслу», – решил он.
Довольный, Фантомас занял свое место в купе, устроился поудобнее и закрыл глаза.
Глава 4
ТРОЙНАЯ ЛОВУШКА
Было около девяти часов вечера. Красавчик, говоривший прекрасно по-английски, подошел к служащему порта:
– Скоро ли ожидается судно из Бельгии?
– Да, сударь, – ответил служащий, – бельгийский корабль должен прибыть через полчаса, причем из Антверпена, а не из Остенде. Это из-за забастовки, которая, похоже, грозит перекинуться и в другие места…
Служащий был явно расположен продолжить свои разглагольствования, но Красавчик повернулся к нему спиной и поспешил удалиться.
Через полчаса он вернулся на причал, но узнать его теперь было невозможно. Красавчик стал совершенно неотличим от толпы носильщиков в форменной одежде, которые стояли в ожидании бельгийского парохода у легких мостиков. По ним пассажиры обычно спускались с корабля.
Носильщиков требовалось в порту много, и профессия эта была весьма выгодной. Кроме того, им полагалось полное обмундирование. У носильщиков, приписанных к Дуврскому порту, были темно-синий френч и украшенная медным номером форменная фуражка.
