Наталья Никольская - Конец света
— Здравствуй, Жора. Спасибо за розы. Они просто прекрасные! А то, что на вокзал не приехал, так это вовсе неудивительно. Некоторые гораздо хуже поступили. И то не очень-то совестью мучаются. Так что ты уж особенно не переживай. Я из-за такой мелочи от горя не помру. Ты же знаешь.
Мой ответ был несколько ядовитым. Я не удержалась, чтобы немного не поиздеваться над своим бывшим супругом. Тоже мне, джентльмен выискался.
Только Жора мои колкости пропустил мимо ушей, словно я ему ничего особенного и не сказала.
Видимо, Овсянников решительно вознамерился провести сегодняшний день со мной. Может, и он ненароком в конец света верит? Надо бы его об этом спросить.
А Жора, нежно обняв меня за плечи, увлек в комнату, горячо шепча мне прямо на ушко:
— Поленька, радость моя! Как же я по тебе соскучился.
Я отстранила его, сославшись на то, что мне необходимо определить розы. Только от Жоры так просто не отделаешься. Он тут же взялся мне помогать, продолжая свои робкие попытки добиться моего полного расположения.
— Поленька, я с сегодняшнего дня в отпуске. Давай с тобой на пару деньков куда-нибудь исчезнем. А?
И он вновь умудрился чмокнуть меня в щечку.
Обещать ему приятное совместное времяпрепровождение я сразу не стала. Надо же его немного помучить, а то возьмет да и вообразит о себе лишнего. Фантазия у него богатая. Но вообще-то особенно в связи с последними событиями и желанием наказать Ольгу, идея мне понравилась.
А что? Пусть себе хоть звонит, хоть приезжает. Все равно меня не отыщет. Так ей и надо. И мне неплохо расслабиться.
Мой уклончивый ответ «посмотрим» вполне устроил Овсянникова. Остальное, не сомневаюсь, дорисовало его богатое воображение.
Он, как фокусник, извлек из кармана ключи и покрутил их на пальце:
— Вот, Поленька. Друг мне от своей дачи дал. Там такая природа: лес, река, уютная избушка. Это в Александровке, в десяти километрах от Тарасова. Там даже клуб есть. Можно будет вечером на танцы сходить. Ну, хотя бы ради прикола. Обещаю: будет весело.
В этом я уж точно не сомневалась. Овсянников умеет быть и приятным собеседником и неутомимым, изобретательным любовником.
Собралась я в мгновение ока. На подъем я легкая.
Я быстренько упаковала остатки курицы, отварила картошку и яйца.
Через час мы мчались с Жорой в моем «Ниссане» прочь от пыльного города, изнывающего от августовской жары.
Дача действительно находилась в весьма живописном месте: и речка недалеко, и до леса рукой подать. Почти все, как описывал Жора. Одно плохо. Рядом с этой избушкой, купленной под дачу, за сплошным деревянным забором стоял кирпичный дом, в котором соседи Жориного знакомого жили постоянно. И там затевалось крупная попойка. Точнее, свадьба. Шум, гам, суета.
Вот тебе и уединение! Мало того, что гомон стоял на всю округу, так они еще за помощью к Жоре несколько раз обращались. Мне это совершенно не понравилось. И я, собрав необходимые съестные припасы, уволокла Жору на речку.
— Что ж это вы, сударь Овсянников, так лопухнулись? Говорили, что тишь, гладь да божья благодать, а тут содом с гоморрой, как одна киногероиня выражалась? — Ехидно поинтересовалась я.
— Поль, ты не обижайся. Про свадьбу он и сам, скорее всего, не знал. Обычно соседи его не допекают. Но не всю же ночь напролет они шебуршиться будут. К вечеру, когда мы с тобой вернемся, они угомонятся.
В это слабо верилось. К таким мероприятиям готовятся, не знавая сна, не обращая внимания на время суток. Поэтому желание остаться тут ночевать у меня благополучно исчезло. Уж лучше дома, около родного телевизора с видиком.
Вдоволь накупавшись, отдохнув и насладившись обществом друг друга, вечером мы вернулись домой. Оно и лучше. Долгое общение с Жорой мне противопоказано. Да и за непутевую Ольгу у меня все же болела душа. Как она там со своими переживаниями по поводу конца света?
Только шагнув за порог квартиры, я сразу включила телефон. Нет, звонить ей первая я не собиралась. Такого у меня и в мыслях даже не было. Но трубку, когда она наберет мой номер, я возьму. Решено.
Выпихнуть Жору мне не удалось. Он пустил в ход все свое обаяние. Польстил. Не скажу, что я уши развесила. Тут другое. Просто я подумала: а почему бы и нет? Кому от этого станет хуже?
Мы, уже поужинав, мирно курили на кухне, и я отражала его бесконечные атаки. До любви Жора ужасно жадный. Ему бы весь день с постели не вставать.
Телефон пока что молчал. И на душе у меня становилось все тревожнее.
И все-таки он зазвонил. Жора даже усмехнулся, увидев, как стремительно я метнулась в комнату.
— Что?! Кто!? Это ты, Вера? Да перестань ты скулить и говори толком, что случилось.
Из всего, что мне, глотая слезы и заикаясь, поведала Вера, я поняла только…
Да ни хрена я не поняла. Познакомилась она с молодым человеком. Очень хорошим, прямо принцем из сказки. Привела его домой. Почему-то заснула. А прекрасный принц самым неожиданным образом, прямо не вставая из кресла, превратился в труп.
— Вера! Ну что ты говоришь? Как это ты могла уснуть, а он в это время ни с того ни с сего вдруг умереть?
Заинтригованный Жора Овсянников подошел ко мне сзади и приложил ухо к трубке так, чтобы ему тоже было слышно, что лепечет несчастная Вера.
Я еще и не сообразила, что ей в данной ситуации посоветовать, а Жора командным голосом безаппеляционно заявил:
— Ты меня слышишь, Вера?
— Д-да. А кто это?
— Это Георгий Овсянников, старший следователь УВД. Ничего не трогай до нашего приезда. Мы с Полей выезжаем. Ты хорошо все поняла?
— Угу-у… — и Вера зарыдала в трубку.
Через несколько минут мы были в ее квартире.
Порядок в жилище не нарушен. Следов насилия или ограбления тоже. Все вещи, судя по первому взгляду, на своих местах. Не считая разбитого фужера у кресла, в котором сидел покойник.
Рыдающая Вера, постаревшая разом на добрый десяток лет, кинулась мне на шею.
— Поленька-а!! Что теперь будет? Что будет-то, Господи.
В таких случаях истерику, по моему глубокому убеждению можно остановить только одним способом. Я так и поступила:
— Прекрати немедленно реветь! — Рявкнула я на подругу. — Где у тебя валерьянка или корвалол?
Вера безвольно махнула рукой в сторону кухни.
— Т-там. В шкафу.
Я быстро накапала подруге валерьянки, дала ей ее выпить и усадила на диван.
— А теперь рассказывай все по порядку.
Вот тогда она и попросила, чтобы мы с Ольгой ей помогли. И это, как я уже говорила, несколько задело Жорино самолюбие.
Он, хмыкнув, принялся внимательно изучать обстановку.
На журнальном столике распечатанная бутылка вина, пустой фужер, фрукты в вазе.
В комнате витал запах горького миндаля.
Мужчина сидел, неестественно откинув голову. Левая его рука была опущена вдоль тела. Цвет лица синюшный. В уголках рта пена.
В том, что мужчину отравили, не было, как я уже говорила, никакого сомнения.
И как это не дико для меня подумать, но вывод напрашивался сам собой: его отравила Елушкина.
— Поленька, ты мне веришь? Я заснула. А когда проснулась, он оказался мертвым. Я даже ничего и не трогала, честное слово. Вся надежда на вас с Ольгой, — как заведенная повторяла Вера.
— Вот и хорошо, что не трогала. Разберемся. Успокойся, — спокойно заявил Жора, взяв в руки трубку телефона.
Оперативная бригада приехала через несколько минут.
Пока они занимались своими непосредственными обязанностями, я и попыталась дозвониться Ольге. Ее телефон был занят, и я в сердцах бросила трубку. Нашла время трепаться. Хотя, может быть, именно в этот самый момент Ольга безуспешно пытается дозвониться в мою квартиру.
Через несколько минут я повторила попытку. Вновь безуспешно. Ольгин телефон все еще был занят. Вот ведь незадача!
На вопросы оперативников Вера отвечала также путанно и неразборчиво. Оно и понятно. Представляю, что она сейчас ощущает.
— Вы ее арестуете? — тихо поинтересовалась я у своего бывшего мужа.
— Поленька, до выяснения обстоятельств смерти этого человека мы вынуждены ее задержать.
— Жорочка, солнышко ты мое. Пусть ребята твои еще пофотографируют. Или там еще что-нибудь поделают. Ну, словом все, что в этих случаях положено. Дай мне хоть поговорить с ней немного. Мне, как подруге она внятнее все сумеет рассказать. Я просто уверена, что она тут вовсе ни при чем. Ее же просто подставили. Это же ясно, как божий день.
Жора пожал плечами:
— Только десять минут. Ты сама прекрасно знаешь, какой у нее родственничек. Ты же знаешь, что пословица: «Скажи мне, кто твой друг… а уж родственник и тем более».
Тут Жора осекся.
— Прости, Поля, я не хотел. Поговорите, конечно. Только недолго.
Мы ушли с Верой на кухню. Оперативники подчинились Жориной воле и несколько минут нас не беспокоили.
