KnigaRead.com/

Владимир Круковер - Зачарованный киллер

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Круковер, "Зачарованный киллер" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Пацаны смылись, а я скинул верхнюю одежду, если то, что я носил, можно назвать одеждой, приложился очередной раз к бутылке, закурил с наслаждением, проверил запор на двери и начал выкладывать на стол свои богатства.

Прежде всего я обследовал пакет с гонораром. Да, сумма впечатляла! Четырнадцать тысяч долларов, как одна копейка. И фотография. Надо думать — жертвы. Лицо тоже инфантильное, черты мелкие, лобик, носик… Глаза хорошие, такие глаза девушкам носить впору. Грустные. Еврейская, наверное, или армянская кровь присутствует. Чем же ты не угодил этим ребятам?

С фунтами я не прогадал. Пачка увесистая, посчитаю потом. Теперь, телефон, два одноразовых пистолета и пистолет настоящий. Вообщем, время смены кожи наступает. Теперь главное — смыться из Москвы. Поеду в Харьков. Я там бывал, городок ничего, национализма там особого нет, народ бедный, с такими деньгами я там и квартиру купить могу. Тем более, что ни моей фамилии, ни моей настоящей внешности эти убийцы не знают.

Я спрятал все свое имущество под телевизионную тумбочку, заткнул ванну (пробки не оказалось, пришлось использовать тряпку, которую я считал носовым платком), пустил воду и включил телевизор. Шла утренняя хроника криминала. Диктор бойко рапортовал о пяти ночных трупах, из которых трое не криминальных (забавное выражение), один — пьяная драка на бытовой почве, один — скорей всего заказное убийство.

На экране возникло проклятое место напротив бани. Труп уже перевернули, лицо покойника было бесстрастное. Похоже, что я стал убийцей. Хотя… Это случайность, от меня независящая. Я даже не собирался, просто несчастный случай. Как вроде бы в него метеорит попал. Нет, моей вины тут нет и быть не может! Мне вообще все случившееся представлялось неким глюком, понарошечным событием, в котором я не участвовал реально.

В дверь постучали, я вздрогнул. Тьфу, это же Вася, наверное.

— Кто? — спросил я.

— Я, — ответил Вася.

Он принес множество еды на тарелочках, бутылку фанты и две бутылки моего любимого пива «Балтика‑3». Как он все это донес, представлялось загадочным. Я не стал ломать голову над его способностями эквилибриста, а сделав очередной глоток водки, хорошенько запил пивом. Есть по–прежнему не хотелось.

— Кушай, Васек, — сказал я, — а я — в ванну. Дверь никому, кроме Витька, не открывай. Если будут стучать посторонние, позови меня.

Я сбросил с грязного тела ветхое рубище и свалился в горячую воду. Давно не испытывал я такого наслаждения.

— Эй, Вася, — крикнул я, — мыло–то принес?

— Принес, дедушка, оно в кармане. Сейчас дам.

— Пиво и водку заодно прихвати. И сигареты с зажигалкой. Вот, вот. Подкури–ка мне, а то руки мокрые.

Я лежал на спине и балдел, попыхивая сигаретой. Потом начал мыться, безжалостно измыливая кусок и предвкушая полноценное бритье (о, как мне надоела эта клочковатая, свалявшаяся борода, а особенно усы, которые все время лезут в рот!), чистую одежду.

В комнате урчал телевизор, чавкал мальчишка. Под тумбочкой лежало мое будущее. Светлое? Или темное? Вместе с грязью я смывал безвременье БОМЖиванья. Сколько же я бродяжничал? Год? Или столетие?!

Вчера

…В серебре росного инея горел утренний лес. Я шел со станции в часть самой длинной дорогой, чтобы вдосталь надышаться тайгой. Почти у самого КПП дорогу мне пересекли пятнистые олени — одна из самых ярких «визитных карточек» фауны здешних мест… В части меня не ждали. Взводный оторопел при виде меня, и во взгляде его отчетливо угадывались изумление и отчаяние одновременно. Однако голос прозвучал уныло:

— Что, опять не приняли?

— Почему же, приняли, сидит.

— Кто сидит?! — взвился взводный.

— Старшина, кто же еще…

Взводный яростно скрипнул зубами, но ничего больше не сказал и отправил меня к комбату… До сих пор так и не пойму, почему нашу маленькую точку — всего–то из двух взводов — пышно именовали батальоном. Раньше это была отдельная рота базирующегося в Спасске Дальнем полка. Затем полк расформировали, а роту превратили в батальон. Естественно, ротный командир автоматически стал комбатом, а взводные — ротными, но тем не менее солдаты упорно именовали их по прежней должности. Если эта смена «вы вески» как–то положительно отразилась на зарплате наших командиров, то, слава Богу, мы возражений не имели: надо же каким–то образом компенсировать им пребывание в таежной отдаленности. Тут ведь не было ни кинотеатра, ни кабака, ни Дома офицеров, ни даже танцплощадки. А что касается меня лично, — то я такой службой наслаждался. Не самой службой, конечно, а окружающей нас Уссурийской тайгой, куда ходить можно было даже без увольнительной.

Но старого ротного, бывшего комбатом, куда–то вскоре перевели, и на его место был прислан майор Стукайло (вот и эту фамилию сохранил я в памяти, воз можно, потому, что ненависть хорошо стимулирует работу запоминающих устройств мозга: ведь многие хорошие люди помнятся как–то смутно, бесфамильно). Но вый комбат был длинным и сухим, как жердь, и без трех пальцев на правой руке. Его фамилию солдаты переделали на русский лад и звали только Стукалиным.

Первое, что сделал новый комбат, вступив в должность, — застрелил батальонную собаку — милую дворнягу по кличке Агдам, которая прославилась тем, что на построениях всегда присутствовал на правом фланге и умела отдавать честь.

Он застрелил пса с неожиданной яростью, просто вытащил пистолет и шлепнул его в лоб прямо напротив казармы…

Служба на маленьких, изолированных точках специфична. Коллектив там, как правило, дружный, живут по–семейному, не чинясь, все, включая офицеров. Стукайло настолько выпадал из норм этой «семьи», что его не просто невзлюбили, его возненавидели. Дополнительную долю ненависти приобрел он, когда ввел строевые и политзанятия: и это для людей, дежурящих по 12 часов в сутки без подмены (специалистов, как всегда, на точках не хватало, они почему–то группировались в больших подразделениях, поближе к цивилизации). Раньше к этим занятиям относились, как к неудачной шутке — начальники отмечали в журналах, вели дневники, а солдат собирали раз в месяц, да и то формально. Теперь порядки навязывались, как в кремлевской парадной части.

Но армия есть армия. И не таким подонкам приходилось подчиняться. Офицеры проклинали все на свете, а солдаты наверстывали упущенные часы отдыха на боевом дежурстве — нагло спали или убегали на ночь за 20 км в деревню Сидатун, где у староверов была ядреная бражка на меду.

Я же с лучшим другом Вадимом Потиным (подружились мы с ним после дуэли и об этом будет специальный рассказ) ночью пошли на заброшенное кладбище в пяти километрах от части и приволокли оттуда громадный староверческий крест. Правильней сказать, Вадим приволок, он человек колоссальной физической силы. Я лишь держался за самый легкий конец. Приволокли мы его, отдышались и вкопали перед штабным окном майора. Он, пока ему не отделали квартиру, спал в штабе, в собственном кабинете. Вкопали мы его тщательно, соблюдая абсолютную тишину. Потом также беззвучно бросили в открытую форточку дымовую шашку и — бегом в казарму, в кровати, будто всегда там были.

Спустя минуту–другую послышалась стрельба, потом грохот, потом короткий, сразу оборвавшийся крик. Вся казарма вывалила на улицу. Эти черти, оказывается, не спали, о чем–то догадывались и теперь в ярком свете двух, мгновенно врубленных прожекторов, сполна на сладились зрелищем из ряда вон.

Майор со сна, в темноте, в дыму дотянулся все же до пистолета, бабахнул наугад в разные стороны, а по том, совершенно очумев от угара, выбил окно и вывалился из комнаты, с размаху приложившись к столетнему кресту из добротной лиственницы — железного дерева, которое даже в воде тонет.

При свете майор обнаружил у себя кривые тонкие ноги, нелепо и длинно торчащие из–под рубахи. Он по добрал эти ноги, встал — медленно, по частям, выпрямился, увидел крест, вгляделся и прочитал крупную эпитафию: “ Незабвенному подонку Стукалину от стаи товарищей».

Это было для него последним ударом. Хорошо, что пистолет остался где–то в дыму, а то майор мог натворить черт–те что.

Офицеры и сверхсрочники подхватили Стукалина, все время заваливавшегося вбок, и уволокли к кому–то в дом, приходить в себя, лечиться. Утром этот крестом контуженный воин вызвал из Спасска особистов. Нас, конечно, кто–то сдал, но особисты предпочли спустить дело на тормозах, так как имели свои виды и на майора, и на меня. Влад, надо думать, до сих пор не догадывается, кому обязан спасением от штрафного батальона.

О своей опасной игре с особым отделом я тоже рас скажу в следующих главах. Смешно другое. На ближайшей губе в поселке Ружино нас с Владиком не приняли, нас там слишком хорошо знали: в прошлую от сидку Влад соскучился в соседней камере, нашел с стене какую–то щель и, используя свою нечеловеческую силу, стену разобрал и пришел ко мне в гости. Открывают утром его камеру — нет заключенного, убежал. А дыра–то за печью, ее сразу не увидишь. Подняли тревогу, а потом заглянули ко мне — Потин там, сидит, рассказывает что–то. Начальника караула чуть кондрашка не хватила.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*