Лариса Ильина - Смерть под кактусом
«Господи, я пошутила про хохочущего покойника», — страстно взмолилась я, но вдруг до моего уха донесся весьма странный звук. Прекратив орать, я прислушалась и краем глаза заглянула на погост. Странный звук, словно злобная училка хлопала нерадивого ученика деревянной линейкой по лбу, повторился. Я увидела перекошенное лицо Шаха, кувырком перелетающего через ближайшую могилу. Приземлившись, он мгновенно приподнялся, уперся спиной в каменное надгробие и, сжимая пистолет обеими руками, принялся палить меж могил. От грохота заложило уши, в небо с ревом взмыла армада насмерть перепуганных птиц. Мечтая к ним присоединиться, я завертелась, нервно повизгивая, но избавиться от наручников было невозможно. Бросив мимолетный взгляд на Шаха, я увидела, что левый рукав его куртки возле плеча разорван. И плечо начинало кровить… Что же это? Его подстрелили? Между тем за дальними склепами произошло нечто странное: словно большая черная птица взметнулась с земли и исчезла среди грязных серых надгробий. Над могилами повисла тишина, но над головами стоял такой птичий гвалт, словно наступил судный день.
Распластавшись на земле, Шах осторожно оглядывался вокруг. Потом перевалился на здоровое плечо и быстро перезарядил обойму. Тяжело дыша, он поморщился, скороговоркой прошипев сквозь зубы:
— С-собака… ах ты… собака…
«Собака? — не поверила я. — Хотелось бы, чтобы это была собака…»
Чуть приподнявшись над землей, Шах осторожно двинул назад. Он двигался очень медленно и аккуратно, настороженно цепляя взглядом каждую мелочь. В движениях не было ни нервозности, ни спешки, казалось, теперь Шах был спокоен и даже деловит. Отчаянно желая, чтобы все происходящее оказалось сном, я всхлипнула, уронила голову на руки и закрыла глаза. Дальнейшее произошло буквально в считаные мгновенья… Злобная учительница наотмашь хлестнула бедного ученика по лбу: раз! два! Резко чмокнула пробитая плоть, и короткий вскрик оборвался. Я подняла голову и увидела обмякшее тело Шаха, неловко приткнувшееся между могил…
«Жива… Слава богу… — подумала я, закрывая глаза. — Только вот надолго ли…»
Пройдет минута или две, и я наконец узнаю, верен ли был мой расчет. Конечно, события развивались не самым лучшим образом. Я не могла предвидеть, что Шах вздумает сковать меня наручниками. Однако в самом главном я оказалась права: он здесь. И он даже может думать, что пришел сюда сам. Но он ошибается — это я позволила ему сюда прийти. Потому что не сняла с волос заколку с голубой жемчужиной. И не выкинула ее в первую попавшуюся лужу.
Удивительно, как случайно оброненная фраза может послужить первым звеном в целой цепи событий, приведших человека к собственной гибели! Я покачала головой… Не сболтни тогда Шах в сердцах: «Жучки, камеры, информация… Джеймс Бонд хреновый…», я еще долго подозревала бы дорогого одноклассника в злокозненном нарушении закона и посягательстве на неприкосновенность чужого жилища. А тогда я поняла, откуда взялись «жучки» в наших квартирах, отчего начинали шалить часы, почему хрюкало радио, когда в определенной близости от них оказывалась заколка с жемчужиной, взятая в тон синему шелестящему кошмару.
На что рассчитывал Жорж, я догадывалась. Заботило меня другое — что в итоге он собирается предпринять после того, как я приведу его к тайнику? В результате мы здесь, он избавил меня от Шаха, но чем закончится этот обмен любезностями?
— Ну, здравствуй…
Я оглянулась на голос и изобразила изумление. Хотя изумиться было чему. Жорж походил на грешника из преисподней: немыслимый лохматый балахон и лицо, как у почетного трубочиста. Неудивительно, что я едва не хлопнулась в обморок, когда он начал подниматься с земли. Но все это были сущие пустяки по сравнению с жарким блеском его глаз. Небольшая заварушка среди могил и покосившихся крестов изрядно повысила уровень адреналина, растопив ледяную скуку глаз и разогрев холодную кровь.
— Перепугалась? — задорно осведомился новый персонаж нашей пьесы, легко перемахнув через ограду. Он окинул поверженного противника быстрым взором и снова повернулся ко мне: — Как сама? Ничего? Ну-ка, что тут? О-о-о! — протянул, увидев браслеты. — Да у нас все по-взрослому!
— Здравствуйте, — всхлипнула я, дергая прикованной рукой. — Вот, не могу снять…
По моему разумению, после этого сам бог велел ему отыскать в карманах Шаха ключ и меня освободить. Но у Жоржа с господом были свои дела, поэтому, устало крякнув, он уселся на ближайший могильный холмик и стянул через голову перепачканный балахон. Не вставая с места, накинул его на Шаха:
— Пусть земля ему будет пухом!
Я так и не поняла, шутил он или издевался.
— Как вы здесь оказались?
Жорж поморщился:
— Мне казалось, мы давно перешли на «ты».
Я скептически хмыкнула:
— Извини, позабыла… Хотя смысл вопроса это не меняет.
— А у тебя претензии какие-нибудь? Я зря торопился?
— Нет… — пожала я плечами, — как раз вовремя. Одного не могу понять — зачем было нас сдавать? Ведь он их убил… Ты знаешь?
Глядя куда-то за верхушки деревьев, Жорж вытянул из кармана портсигар, закурил и только потом кивнул.
— Тогда зачем? — не смогла удержаться я, хотя и видела, что пора остановиться.
— Ты что-то путаешь… — сухо отрезал Жорж. Я поняла, что он взбешен, но по какой-то еще непонятной причине сдерживается. — А что вы здесь в такое время потеряли?
— Не знаю! — моргнула я честнейшими глазами. — Да у него, кажется, не все с головой было в порядке. Синяков мне почем зря наставил…
Но сей душещипательный факт моего спасителя не разжалобил. Время шло, он сидел и курил, а я все так же топталась возле оградки. Происходящее наводило на размышления.
— У него там, в кармане, должен быть ключ… — деликатно кашлянув, решилась я. — Мне не дотянуться… Достань, пожалуйста.
— Зачем?
— Что?
— Ключ зачем?
Я не нашлась, что ответить, и безмерно огорчилась. Но Жорж все-таки встал, подошел к Шаху и, присев на корточки, нехотя похлопал того по карманам.
— Нету… — безразлично пожав плечами, он подобрал пистолет Шаха и снова уселся на могилку.
— Как нету? — изумилась я, но это мало помогло.
Жорж докурил сигарету, безо всякого перехода задрал полу куртки и вытащил из-за пояса пистолет. Я наблюдала за ним, и все это прошло передо мной, словно в замедленном кино… Левая рука приподнимает полу… Правая совершает плавный полукруг, словно собирается с кем-то поздороваться… Пальцы привычным движением охватывают рукоятку, будто обнимают любимую… Тускло отблескивает темный металл…
Взревев от бессилия и отчаяния, я кинулась в сторону, сколько позволяли наручники, и выхватила левой рукой пистолет.
— Не смей! — задыхаясь, заорала я. Рука тряслась, я едва ли попала бы в слона с двух метров, но все же хотелось, чтобы у меня был шанс. — Я выстрелю!
Но я опоздала. Жорж уже взвился с холма, и черное дуло пистолета безжалостно уставилось мне в лицо. В такие мгновения происходящее не кажется реальностью. Кажется, что время останавливается, застывая прозрачным густым клеем, глохнут все звуки, кроме далекого колокольчика, высоко и тонко пульсирующего в висках. Смерть нежно дохнула в лицо, остужая пылающие щеки…
И вдруг случилось невозможное. Жорж раскинул руки в стороны и, оттолкнувшись от могильной насыпи, проскользил на коленях по мокрой траве до самой ограды. Он замер, чуть откинувшись назад, и дуло моего пистолета оказалось в завораживающей близости от его лба. Я задохнулась от растерянности и страха, оружие плясало в ладони…
— Стреляй…
Я видела его погасшие, будто залитые неведомой холодной тоской глаза. Мы смотрели друг на друга, и было мгновение, когда я и правда поверила, что он хотел того, чего просил…
Я опустила руку и чертыхнулась. Страх исчез, словно растворился вместе с рваными остатками гнилого утреннего тумана, на плечи навалилась страшная усталость. Привалившись спиной к ограде, я тихо сползла на корточки. У меня нет больше сил… Я устала… Я ничего не хочу…Только сесть рядом с Тайкой в нетопленую громыхающую электричку и вернуться домой.
Он сидел рядом со мной, положив расслабленные руки на согнутые колени, и смотрел куда-то вверх, на отвратительные грязные облака, медленно ползущие по серому небу.
Я не знала, чего он ждет, почему сидит рядом и молчит, и не могла понять, чего он хочет еще. Он нашел то, что искал, обманул всех, в том числе и меня. Он выиграл, и заветный приз ждал его в трех шагах. Но он сидел и смотрел на облака, доводя меня своим молчанием до исступления.
— Чего ты ждешь? — не выдержав, я с трудом приподнялась на затекших ногах и, перевернувшись к нему лицом, встала на коленки. — Ну? Ты ведь хотел пристрелить меня? Что же ты раздумал? Ждешь, чтобы я ткнула пальцем в нужный склеп?
![Джордж Ланжелан - Муха [= Муха с белой головой / The Fly (La Mouche)]](/uploads/posts/books/65247/65247.jpg)
