Дарья Калинина - Пестрые человечки
После его слов в комнату вошли трое. Олег, Лена Шлюпикова и парень Бритого, который был приставлен к ней для присмотра, чтобы не удрала. Лида при виде вошедших задрожала. Она не сводила с Лены пронзительного взгляда, словно стараясь загипнотизировать ее и приказывая молчать.
— Сразу скажу, что если бы в эту историю не вмешалось третье лицо, то она могла бы закончиться вполне благополучно для трех мошенников, — произнес Бритый. — Мариша осталась бы оклеветанной в глазах своего деда и родни, наследство уплыло бы в преступные руки мошенников, а старый человек оказался бы обманутым. К счастью, все трое негодяев, задумавших эту махинацию, находятся в данный момент в этой комнате. А у меня есть доказательства, которые выведут их на чистую воду.
Инна про себя принялась поспешно считать. Лида — это раз. Лена — это два. А кто же третий мошенник? Симон? Но его в комнате не было. Парень до сих пор лежал в больнице. Инна покрылась холодным потом, с ужасом думая о том, что Бритый брякнул о трех мошенниках, хорошенько не посчитав. И теперь над ним все будут потешаться как над человеком, который не в силах научиться считать до трех. Но она напрасно не верила в математические способности Бритого.
— Да, именно трое, — произнес он. — Две женщины. Сестры — Лена и Лида, а также мужчина, который, пожалуй, единственный, за исключением самого коллекционера, из всех присутствующих знает истинную цену коллекции Виталия Петровича. Как художник он не мог не знать о настоящей стоимости некоторых полотен из нее.
— Вы это про меня говорите, молодой человек? — высокомерно осведомился Соколов. — И что это за намеки вы себе позволяете?
— А это вовсе и не намеки, — недобро оскалившись, произнес Бритый. — Это самая что ни на есть правда. Мозгом этой операции были именно вы, а вовсе не Лида, как могло показаться вначале. Бесспорно, Лида в этом деле оказалась вам очень полезной. Но без вашей подсказки она ни за что не обратила бы внимания на Игоря Витальевича и не вышла бы за него замуж.
— Да при чем тут я? — возмутился художник. — Я с Лидой и не знаком вовсе. Так, виделись пару раз после того, как она вышла замуж за брата моей жены. И замуж она вышла без моей подсказки. Хотя, конечно, я Игоря очень уважаю и считаю, что Лиде чрезвычайно повезло с замужеством. Но как я мог ей это замужество посоветовать, если не знал ее прежде?
— А вот тут вы врете! — заявил ему Бритый. — Потому что Лиду вы хорошо знали и до того, как она вышла замуж за Игоря Витальевича. И знали вы ее не один год. И довольно продолжительное время она была вашей любовницей. Да я думаю, что ваша связь длится и до сих пор.
— Клевета! — хором воскликнули Лида и Соколов.
— Я всегда был верен своей жене! — с гордостью сообщил всем Соколов.
— Как нехорошо врать, — укорил его Бритый. — Тем более глупо лгать, когда имеются люди, которые могут подтвердить вашу с Лидой продолжительную связь.
Обдумав последнюю фразу, Соколов решил немного изменить свои показания.
— Ну, предположим, — заявил он, — что мы с Лидой когда-то находились в близких отношениях. И что?
— А я знал об этом, — неожиданно произнес Игорь Витальевич.
— Ты знал? — задохнулась от удивления Лида.
— А что тебя так удивляет? — повернулся к ней муж. — Я же все-таки сын старого разведчика. Так что перед свадьбой навел о тебе справки. И, конечно, знал о том, что раньше ты была любовницей Соколова.
— И я знал, — подал голос Маришин дед. — И, честно говоря, узнать это было совсем нетрудно.
— Хорошо, — с раздражением кивнул Соколов. — Все знали. И что теперь? Мы с Лидой расстались еще до того, как она вышла замуж за Игоря.
— Но замуж за него Лида вышла с вашей подачи, — сказал Бритый.
— Глупости! — отверг эту версию Соколов. — Как я мог двух взрослых людей заставить полюбить друг друга? Ну, предположим, на Лиду я имел определенное влияние и мог разъяснить глупышке, каким отличным мужем будет ей Игорь. Но на Игоря я такого влияния не имел.
— Всем известно, что Игорь Витальевич неравнодушен к женскому полу. Если бы не получилось с Лидой, то у вас на примете было еще несколько ваших бывших любовниц, — нанес очередной удар Бритый.
Кто-то тихо ахнул. Все повернулись и обнаружили, что тетя Фелисия — жена художника Соколова, о чувствах которой все благополучно позабыли, сползла со своего стула и лежит в обмороке.
— Видите, до чего вы довели мою жену! — возмутился Соколов.
— Раньше думать нужно было, — разозлился Бритый. — Не изменяли бы жене, не пришлось бы ее сейчас в чувство приводить.
Наконец в результате совместных усилий тетя Фелисия немного оклемалась. Первым делом, придя в себя, она пересела подальше от собственного мужа. Но потом, видимо, вспомнив о том, что брат и отец также знали о существовании у ее мужа любовниц, отсела и от них, оказавшись в гордом одиночестве. Тем временем Бритый продолжал:
— Лида ловко окрутила Игоря Витальевича и вышла за него замуж. Верней, замуж она вышла не за него, а за коллекцию картин своего свекра. Ту самую коллекцию, которая стоит баснословных денег и которую Виталий Петрович должен был оставить своим потомкам.
— Но зачем Соколову понадобилась эта комбинация с Лидой? — недоуменно спросила Мариша. — Тетка Фелисия и так бы получила свою долю. И безропотно отдала бы все картины мужу.
— На этот вопрос я могу ответить, — произнес Маришин дед. — Дело в том, что после смерти моей жены мои родные дети вели себя так некорректно, что я устыдился за них. Попросту говоря, они устроили некрасивую свару из-за наследства, стоя у еще не остывшего тела своей матери. И тогда я твердо решил, что эти корыстные люди недостойны получить ни одно из полотен моей коллекции. Мне не хотелось, чтобы и у моего гроба они точно так же грызлись между собой. И сильней всего меня почему-то покоробило поведение Фелисии у гроба матери. Ни единой слезинки я не увидел. Только и думала, куда же делось то кольцо, которое сейчас обнаружилось на пальце у Лиды. Но не в этом суть. Лично для себя я сразу решил, что ни ей, ни ее неприятному мне мужу моих полотен не видать.
— И как только Соколов понял, что его тесть после смерти вполне способен оставить свою дочь и его самого с носом, — продолжил Бритый, — он начал действовать. Для начала внедрил в семью своих врагов бывшую любовницу. А когда стало ясно, что Виталий Петрович задумал оставить всю коллекцию своей единственной внучке, Лида призвала на помощь сестру, и женщины начали действовать.
— Она мне не сестра, — подала голос Лида.
— Помолчи уж! — сурово произнес Виталий Петрович. — Разумеется, эта женщина твоя сестра. И не лги нам. Неужели ты думаешь, что если я знал, что ты была любовницей Соколова, я не узнал и о наличии у тебя родной сестры? Конечно, в том досье, которое я собрал на тебя, была и ее фотография.
Услышав, что на нее, оказывается, было заведено досье, Лида притихла. А Лена, повинуясь взгляду Бритого, напротив, начала говорить. Страх перед тем, что ее могут вернуть обратно в лапы свихнувшегося садиста и психопата Виктора, пересилил в ее душе все прочие чувства. К тому же она не могла не заметить, что карты и без ее откровений ложатся не в пользу Лиды. И выигрыш в этой партии ей уже никак не светит. Поэтому с относительно легкой душой Лена решила окончательно заложить свою сестру.
Как и говорил Бритый, Лида обратилась к своей сестре для выполнения всей «черной» работы по их с Соколовым плану. Как скомпрометировать Маришу в глазах деда, хитрые любовники придумали в тот момент, когда им стало известно, что Виталий Петрович собирается нанять детектива, чтобы выяснить подноготную своей внучки. Но соваться к Марише в дом сама Лида опасалась, так как ее легко можно было вычислить. Поэтому на сцене и появилась Лена, о которой, как полагала Лида, никто не знал и которая охотно согласилась помочь сестре и ловко сыграла роль Маришиной тетки. Разумеется, всю необходимую информацию о семье Игоря Витальевича, с помощью которой Лена и сумела втереться в доверие к Марише, ее подругам и Тамаре Ильиничне, она получила из уст своей сестры. Случались и промахи, когда Лена говорила что-то явно невпопад. Но ей удавалось замаскировать промахи под забывчивость, так что, в общем, ее внедрение в дом Мариши прошло гладко.
Связь сестры решили держать двухстороннюю. Когда Лиде было что-то необходимо передать Лене, она звонила к Марише, давала два звонка, потом вешала трубку. Это был сигнал для Лены, что звонит сестра, от которой ей что-то нужно. И затем сестры либо встречались в условленном месте неподалеку от дома Мариши, либо, если последней не было дома, спокойно обсуждали свои планы.
— А я слышала! — воскликнула Мариша. — И в самом деле были прозвоны. Я еще думала, что это кто-то хулиганит! Я как-то сняла трубку, а там тишина. И как только я сказала об этом Лене, та тут же испарилась из дома. Прямо с мокрой головой!
